Геннадий Машкин - Открытие

— Много стоит, — авторитетно произнес Борис.

— А ты откуда знаешь? — нацелился Женя в него декой гитары.

— Борис у нас все знает! — вмешался Слон. — В детстве полову ел!

— Просто я в курсе дела, — заметил Борис, обдав Слона холодным блеском своих очков, — в нашем институте преподает крупнейший специалист по золоту Сибири Илларион Борисович Журкин — Самородок!

— Так что, этот светила перед тобой отчитывался? — ухмыльнулся Слон.

— Папан мой его знает, кое-какие консультации брал, — пояснил Борис. — Журкин много подрассказал ему про золото.

— И ты был при этом? — не унимался Слон. — Мед-пиво пил?..

— Я папану помогаю считать, систематизировать и составлять таблицы по экономике! — объяснил Борис не без гордости. — Безвозмездно.

— А кем твой папан служит? — через губу спросил, точно сплюнул, Слон.

— Кандидат исторических наук, преподает в университете и пишет докторскую!

— Кандидат? — смешался Слон, и портвейн полился из стакана ему на брюки. — А ты пошел на геолога?

— Тоже поддался на вечный зов золота, — произнес Борис.

— Ну и что будет тому, кто эти жилы откроет? — спросил Женя.

— Озолотят самого, — сказал Борис. — Кто откроет на Витиме коренные запасы, тому присвоят Героя или лауреата, а то и обе награды вместе!

— А почему Журкин сам не хочет получить Героя? — спросил Игорь. — Ни разу что-то не приехал к нам туда.

— Тоже диссертацию докторскую пишет, — ответил Борис. — А это, братцы, потруднее, чем открыть коренное золото!

— Да зачем она сдалась, эта диссертация, — возмутился Женя, — если отрывает человека от нужного дела!

— Наука! — поднял палец Борис. — Академия!

Все задумались над магическими словами Бориса. Но ненадолго. Слон взял крышечку от бутылки, приспособил ее на грудь как орден и объявил:

— Пан или пропал... Воровать — так миллион, соблазнять — так генеральскую дочку, открывать — так золотую жилу!

Все засмеялись, и от дружного смеха всколыхнулись занавески на окнах, эхо промчалось по коридору.

Игорь снова рванулся к дверям, оттаптывая ноги приятелям. Сквозь гогот заслышал он знакомый скрип. И не ошибся.

Люба уже цокала каблучками по выщербленным половицам коридора. Отец крепко держал ее за руку ниже локтя, словно она могла сбежать. Куликов бережно выносил чемодан из комнатки Любы.

— Да что ты сегодня, как наскипидаренный, паря Игорь? — заорал сзади Слон.— Скрадываешь свою землячку?!

Но Игорь в ответ сделал страшное лицо, приложил палец к губам и выскочил в коридор.

Среди прогорклых запахов общежития он различил едва уловимый дух цветущей черемухи. Люба уносила отсюда свой чистый аромат, может быть, навсегда. Под опорным шагом Лукина скрипела старинная лестница. Куликов нагонял друга с дочерью-неудачницей. А про удачливого земляка, медалиста, студента первого курса геологоразведочного факультета Игоря Бандуреева витимцы забыли. От прихлынувших слез Игорь не мог выговорить больше двух слов.

— Матвей Андреевич!

Куликов замер, будто его окликнуло привидение. Его кокарда тускло блеснула в сумеречной дымке сводчатого коридора.

— Здравствуйте, — сказал Игорь тверже.

— Игореша! — встрепенулся Куликов. — Поступил?! Молодчина! Поздравляю!

Он протянул руку. Игорь пожал его длинные цепкие пальцы. «Как у музыканта пальцы! — разлился восторг в груди. — Вот бы парням показать нашего Андреевича!»

— Может, зайдете в нам в комнату, — сказал Игорь. — Мы с ребятами знакомимся: в одной группе учиться будем. Хорошие парни, о геологии думают...

— На пару минут можно зайти, хоть ужасно спешим на самолет, — ответил Куликов, поворачивая чемодан. — Я очень рад за тебя, Игореша... Приезжай на практику. Вызов я на тебя оформлю. За государственный счет домой будешь летать каждое лето.

— Я как раз хочу включиться в поиски с первого курса, Матвей Андреевич, — выпалил Игорь. — Чтоб зря не разбрасываться.

— Добре, — согласился Куликов, — мне ты тоже нужен.

Игорь отступил к тупичку и на ощупь распахнул дверь своей комнаты перед Куликовым. Облако дыма тут же окутало вошедших. Парни размахивали папиросами и кричали, стараясь переспорить друг друга. Игорь сжался, подумав, что Куликову эта компанийка сейчас испортит настроение. Но Куликов уже улыбался: он расслышал геологические термины и возгласы: «Коренное... Рассыпное... Жильное!»

— Спорьте, хлопцы, — сказал он, тряхнув чемоданом. — Это полезная вещь.

Но парни замолчали и уставились на статного белокурого незнакомца в лихо заломленной фуражке горного инженера.

— Ребята, — объявил Игорь фальцетом. — Знакомьтесь... Это Матвей Андреевич Куликов. Он у нас главный по поискам рудного золота.

— Увы, пока безрезультатным, — продолжал Куликов, и его губы выгнулись кривой складкой. — Но если на помощь придут такие орлы!..,

Борис первый протянул руку гостю. Женя пожал куликовскую руку так, что у Матвея Андреевича хрустнули пальцы. Слон налил в стакан портвейна и подал Куликову с поклоном.

— Спасибо, молодость! — Куликов с чувством поднял стакан. — Выпьем за вас! Потому что вы — то же золото! Вас по крупице собирали сюда. Вся легкая порода отсеялась, остались тяжелые самородки. За то, чтобы вас не заилило, а принесло на хороший лоток...

— А вы не могли бы взять нас к себе на практику? — спросил Женя.

— На рабочие места, с оплатой? — улыбнулся Куликов.

— Конечно, — подтвердил Женя, — нам интересно и подзаработать.

Куликов на миг озаботился, потом метнул на Игоря лаковый отсвет с козырька.

— Держитесь, хлопчики, за него, а он уж со мной будет связь налаживать!

— Железно! — воскликнул Слон и звонко чокнулся с Куликовым.

Выпили дружно, не морщась, как заправские таежники.

И в ту же минуту с улицы донесся сигнал машины.

— Мне пора, хлопцы, труба зовет. — Куликов поднял чемодан, словно игрушку, и вышел в дверь легкой походкой охотника.

Игорь проводил его до лестницы.

— Ну, Игорешка, договорились! — сказал Куликов.

Игорь кивнул так энергично, что у Куликова не должно было больше остаться сомнений.

— Только учти, — предупредил Куликов. — Мне будут нужны специалисты, но не любители! Любителей достаточно и своих. — Он поглядел в просвет и улыбнулся. — Даже хромых...

— И он ищет? — вскрикнул Игорь.

— И он! Из-за Любаши только и выехал на этот раз.

Куликов еще что-то говорил, но Игорь слушал эхо внутри себя: «Из-за Любаши! Из-за Любаши!»... Да, отец не мог позволить себе на этот раз уйти в тайгу — надо было спасать дочь! От Игоря Бандуреева!

Он опомнился, когда шаги Куликова загремели на лестничном полутемном пролете. Метнулся назад, пробрался к окну и распахнул створки. Ржавые петли заныли на весь общежитский двор.