Анатолий Вахов - Пламя над тундрой

Было очень тихо. Все слушали внимательно. Даже притихли дети. Только посвистывал ветер и шуршала поземка. Толпа застыла в ожидании, что скажет дальше председатель ревкома. Он развернул лист с воззванием и торжественно прочитал:

— Товарищи далекого Севера, люди голода и холода! К вам Мы обращаемся с призывом присоединить свой голос и разум к общему голосу трудящихся России и всего мира.

Третий год рабочие и крестьяне России и Сибири ведут колоссальную борьбу с наемниками богатых людей Америки, Японии, Англии и Франции, которые хотят затопить в крови трудящийся народ России. Русское бывшее офицерство, сынки купцов-спекулянтов объединились вокруг господина Колчака и, получая от бывших союзников оружие и деньги, приступили к удушению рабочего и крестьянина. Япония выслала в Приамурье двести тысяч солдат, которые заняли все деревни, безжалостно убивая детей и стариков. Они думали этим кровавым террором убить русскую революцию, лишить свободы трудящихся, но ошиблись. Советские войска, одухотворенные жаждой равенства и свободы всем, кто трудился, разбили армию Колчака и сейчас подступают к Иркутску, где незамедля уничтожат последние остатки бывших тиранов, а уцелевшие остатки иностранных войск поняли обман своих правительств и требуют ухода из русских территорий. Вот почему долг каждого рабочего-камчадала в последний час прийти на помощь своим братьям по труду, свергнуть ставленников Колчака, купцов и мародеров, которые так безжалостны к вашему труду, к вашим жизням. Каждый человек имеет право на равный кусок всех ценностей в мире, созданных трудом, и каждый должен трудиться. Только тогда не будет бедных и богатых, и на земле воцарится равенство и братство. С таким чаянием и желанием рабочие ведут борьбу со всей буржуазией.

16 декабря рабочие Анадыря свергли в Анадырском крае ставленников Колчака и объявили власть Советов рабочих депутатов. Цель переворота — оказать моральную поддержку в борьбе трудящихся России и Сибири.

Да здравствует коммунистическое равенство! Долой капиталистов-спекулянтов!

Анадырский революционный комитет.

Председатель М. Мандриков .

Секретарь М. Куркутский .

Крики «ура!», шумные возгласы покрыли последние слова Мандрикова. Все смотрели куда-то вверх, на крышу, указывали что-то руками. Мандриков и его товарищи сбежали с крыльца в толпу и увидели, как над зданием в сером пуржистом небе развевается алое полотнище. Знамя реяло, а около него стояли обнявшись Антон и Оттыргин и радостно отвечали на приветствия. Ветер с океана рванул флаг, и он сверкнул точно пламя. Началась пурга…

Четвертые сутки радиостанция Ново-Мариинска передавала воззвание, четвертые сутки с антенны, гудевшей в белой неистовой мгле пурги, летели по эфиру огненные слова о том, что над северной землей взвился пурпуровый флаг свободы! Их должны были слышать в Чите — столице Дальневосточной республики, в Москве их должен был читать Ленин!

Голос восставшего края слышали американские станции на Аляске и станция Наяхан на берегу Охотского моря. Американцы не отзывались. Наяхан отказался принять и передать дальше в Охотск и Петропавловск воззвание. Везде были колчаковцы.

Восставший Анадырь был изолирован стеной молчания. А о нем должно было знать революционное подполье Владивостока, Петропавловска, о нем должны были знать все. И тогда революционный комитет обратился к радиотелеграфистам всех радиостанций.

«Всем радиостанциям!

Товарищи радиотелеграфисты!

Вы — первые вестники нового мира, новой жизни, братства, равенства и свободы! Вы волнами атмосферы возвестите нашим братьям, товарищам рабочим и крестьянам, борющимся за торжество социализма, что жители Севера камчадалы, чукчи, коряки и эскимосы — восстали против угнетателей, мародеров-купцов. Укрывательство революционного положения есть тяжкое преступление против рабочих и крестьян. Совет рабочих депутатов Чукотского полуострова призывает товарищей телеграфистов найти все возможные меры скорого и полного слияния с властью Советов России и Сибири. Если ранее радио было прислугой капиталистов-спекулянтов, пусть сейчас, в период классовой борьбы, оно смоет с себя пятно позора и будет вестником свободы!

Председатель революционного комитета М. Мандриков .

Комиссар охраны А. Берзин ».

Взволнованно слушали радиотелеграфисты Наяхана голос, доносившийся из пуржистой ночи, и у многих задумчивее становились глаза. Взбешенные офицеры отшвыривали от аппаратов радиотелеграфистов, в клочья рвали принятый текст обращения, в ярости передавали угрозы анадырцам. А высокие ажурные мачты Анадырской радиостанции, выдерживая адский натиск пурги, крепко держали антенну Она слала в эфир правду, которая сквозь снежный ураган, сквозь ночь, сквозь ненависть и бешенство врагов находила путь к сердцам народа.

Иллюзион — старое название кинотеатра.

Кингстон — клапан в подводной части корабля.

Костя — К. А. Суханов, первый председатель Владивостокского Совета; Арнольд — А. Я. Нейбут, старый большевик; Старик — М. И. Губельман, старый большевик.

Учредилка — Учредительное собрание, членом которого был М. С. Мандриков и на котором порвал с эсерами, принял затем программу большевиков.

Кэркэр — женская меховая национальная одежда.

Камлейка — ситцевая накидка.

Саламат — еда из мелкорубленого жира, рыбы, ягод, которой угощают на поминках.

Ветьхавельгын — радиостанция.

Нымэлкин — хорошо.

Ном — порт на западном побережье Аляски, у входа в пролив Беринга.

Салага — молодой, неопытный моряк, ученик (жаргон).

Грэвс — командующий американскими войсками на Дальнем Востоке в 1918–1920 гг.

Брекватор — волнолом.

Мария — госпожа (греч.).

Бордингхауз — портовая гостиница для моряков.

Уоббли — член ИРМ (анархо-синдикалистской профсоюзной-организации «Индустриальные рабочие мира»).

Лансинг — государственный секретарь США.

Раманнав (чукот.) — довольно!

Эрым — начальник.

Чикаево — селение на реке Анадырь.