Яков Ильичёв - Турецкий караван

— Надейся и найдешь, — сказал Ваня. — А вот насчет резни… Там ведь теперь революция? В штабе один человек, товарищ Кулага, показал мне брошюру — называется «Революционная Турция». Сказал: «Сейчас сам изучаю, а в дороге дам и тебе прочитать». Понял? Ведь революция там!

— Но ведь — турецкая? — прищурился Кемик. Видно, у самого не было ясности. — За себя лично не боюсь: у меня звезда на фуражке. Но… понимаешь, там мертвыми выложены горы, костями завалены ущелья…

— Но те же, я говорю, крестьяне там, дети у них. Не может быть, чтобы… Да и мы все разве дадим тебя в обиду? Я всегда за тебя встану, как за товарища.

Ваня теперь чувствовал симпатию к Кемику. Даже забыл про сапоги, рассказал ему про свои домашние дела, про Аннёнку и сына, и что родители — так получилось — не признают…

Кемик слушал хорошо, сочувствовал, в ответ вдруг спел песенку на армянском, потом ее же на русском языке. Это было обращение к девушке, родители которой не соглашались…

Новая весть. Вот газета… Обстановка резко переменилась: Ангора подписала какое-то соглашение с французами — оккупантами! Буржуазные газеты ликуют: Ангора порывает с Москвой…

Фрунзе за столом в своем штабном кабинете спокойно отложил газету, взял папиросу. Но прижечь забыл. С коробком спичек, зажатым в руке, подошел к окну, открыл форточку, но и тут не закурил. Пошел ходить из угла в угол…

Первая мелькнувшая мысль: Кемаль отстранен от власти. Несмотря на Сакарийскую победу. Противники лишили его полномочий, когда наступление короля было отбито и на фронте установилось равновесие. Взяли власть и переменили ориентацию.

Стало быть, в августе товарищ Нацаренус верно утверждал, что Рефет-паша готовит в Ангоре переворот? Чичерин тогда с сомнением отнесся к такой оценке положения. Он говорил: возможны уклоны верхушки, но национальное, освободительное дело Турции не погибнет. Дерево, крепко укоренившееся в земле, стоит непоколебимо в бурю, когда его верхушку мотает из стороны в сторону.

Но сейчас как будто не уклон, а полная перемена политики? Кемаль подчинился намерениям Франции? Может ли быть такое?

Фрунзе в полной мере ощутил, как не хватает ему знания личности Кемаля, знакомства хотя бы краткого, но очного, разговора с ним. Но то немногое, что знал, заставляло отвергнуть предположение, что Кемаль порывает с Москвой. Умный Кемаль не станет перерубать вокруг себя корни и объединяться с какой-нибудь антисоветской силой.

Англия, Соединенные Штаты, Франция, они ведь союзники, какими бы ни раздирались разногласиями. Совещаются, делят земной шар, Россию тоже поделили, считают деньги, количество войск.

…Много лет спустя ученые обнаружили записку главного командования союзных армий об интервенции в России:

«Если Антанта хочет сохранить плоды своей победы… она сама должна вызвать перерождение России путем свержения большевизма… Для держав Антанты жизненной необходимостью является уничтожение его как можно скорее; их солидарный долг состоит в том, чтобы объединить с этой целью свои усилия… Обязанности каждой из них должны быть, по-видимому, распределены следующим образом:

Англия: Действия в Северной России и в Прибалтике. Участие в интервенции в Польше. Действия в Юго-Восточной России с целью соединить вооруженные силы Сибири с армиями Деникина и Краснова. Организация этих армий.

США: Действия в Польше (руководство действиями союзников).

Франция: Действия в Сибири и на Украине. Организация польской армии.

Италия: Участие в действиях на Украине».

Разумеется, Фрунзе этой записки не знал. Но «солидарный долг и обязанности» союзников на деле ощущал все годы на фронтах против армий Колчака и Врангеля, организованных союзниками же. Он думал сейчас о том, что беспощадность Антанты не ослабла. Рассчитывают на голод: Россия пухнет, надо воспользоваться, предъявить ультиматум. Перехвачено секретное письмо врангелевского штаба бывшему русскому посланнику: белые войска готовятся, Антанта поддержит. Всех и вся она толкает против Советов. В Белграде министры участвовали в панихиде по Николаю II.

Весь год грозен — Кронштадтский мятеж… Война на Дальнем Востоке… Попытка занять Кавказ, подавив сперва кемалистов.

И вдруг — франко-кемалистское соглашение! Что это — коварный план? Англия угрожает Кемалю новым наступлением, а Франция мирным путем добивается — уже добилась — поворота Кемаля против Советов?

До сих пор она признавала только врагов Советской власти. Вдруг признала Кемаля… Большой успех Ангоры. Но чем заплатила? Чем? Что там произошло? В какой обстановке подписано соглашение? И почему молчала Ангора — ведь обещала сообщать на началах взаимности?

Сейчас придет Дежнов, вернувшийся из Москвы… Без шума открылась дверь, вошел старший секретарь Сиротинский — сказать, что Дежнов уже здесь. Задумавшись, Фрунзе не сразу понял секретаря:

— Что, Сережа?

Затем вошел Дежнов, оставив за дверью сопровождавшего его красноармейца. В длинном пальто, в шляпе. В руке портфель. Худощав, строен, правильные черты лица. На ходу снял перчатки:

— Здравствуйте! Любопытные новости…

Фрунзе поднялся ему навстречу:

— Жду с нетерпением… Садитесь, Алексей Артурович. Хотите чаю — согреться? Сейчас принесут…

Дежнов рассказывал, что узнал в Москве. Франклен-Буйон приезжал в Ангору еще в июне, потом в июле, В сентябре вновь приехал, месяц продолжались переговоры. И вот — какое-то его соглашение с турками…

— И Чичерин опасается, не против нас ли оно? Что известно на этот счет? — спросил Фрунзе.

— Пока решительно ничего, Михаил Васильевич. Одно лишь отчетливо: после поражения греков на Сакарье Запад раскручивает маховик дипломатии, что-то вновь обещает Ангоре, старается купить. И вот подают свои голоса ангорские деятели, готовые на все, лишь бы договориться с Западом. Эти отдадут прибрежные области, легко повернут политику против нас.

Дежнов рассказал далее о полученном в Москве сообщении из Лондона: бывший векиль иностранных дел Ангоры, Бекир Сами, тот, который приезжал в Москву, а потом метнулся в Лондон, в Париже повел переговоры с белополяками. О чем? Хотят заключить временное соглашение, потом заменить его договором между Францией, Польшей и Турцией. Направленность его понятна.

— Но сие — не более чем слухи, так ведь? Дым?

— Да, дым. Но где дым, там и огонь…

Оказывается, еще третьего октября полпред Нацаренус сообщил из Ангоры, что в Национальном собрании наделало шуму прошение векиля иностранных дел Юсуфа Кемаля и еще двоих векилей об отставке: отметают секретные антисоветские статьи в проекте соглашения с Франклен-Буйоном. Через несколько дней — новая телеграмма Нацаренуса…