Варлен Стронгин - Вечный всадник

Полоска привела Ютти прямо к пещерам, и он позавидовал людям, построившим для себя такие просторные и удобные жилища. Ютти удивляло миролюбие людей, ему было непонятно: почему они раньше охотились за ним, а сейчас не трогают его, но отняли у него Атти? Их много, страшно много, и, видимо, трудно будет разыскать среди них любимую. Поэтому Ютти решил терпеливо ждать встречи с ней.

Солнце выползало из-за моря, как бы заманивая людей на пляжи, гладило их ласковыми ультрафиолетовыми лучами, чтобы потом, когда они разомлеют от неги и блаженства и потеряют над собой контроль, превратить пляжи в гигантские сковородки.

Ютти позавтракал сухой козлятиной, напился воды из фонтанчика и подумал, что будет делать, когда кончится еда. Не подниматься же за ней в горы? Позволят ли люди ему охотиться здесь? И вообще: где они берут пищу? — ведь поблизости не видно никаких животных. Ютти вышел на перекресток нескольких полосок и вздрогнул, увидев группу очень похожих на себя людей. Их было четверо — двое юношей и две девушки. У всех четверых волосы спадали до плеч, тела прикрывали короткие шкурки неведомых Ютти животных, а вот животы и ноги укрывала выгоревшая, вытертая материя с массой заплат. В первый момент Ютти подумал, что это тоже снежные люди, только с других гор, но, внимательно разглядев их, он понял, что ошибся, что у этих людей слабые руки, которые не справятся ни с барсом, ни даже с обычной горной козой, а на лицах и в телах вялость и леность, совершенно несвойственные снежным людям. Зато все четверо приняли Ютти за человека из своего клана, они поразились его фирменной шкуре, наверняка твердому характеру, который позволил ему довести себя до такого первобытного вида — мечты каждого хиппаря.

Они подошли к Ютти и, не скрывая восторга, стали знакомиться.

— Рем, — представился первый юноша.

— Ромул, — протянул руку второй.

Ютти не знал, что делать с ней, и в ответ инстинктивно протянул свою руку ладонью вверх. Ромул ударил по ней своей рукой и рассмеялся:

— Порядок! Будем знакомы!

«Интересно они знакомятся», — подумал Ютти и на всякий случай нащупал рукой острый топорик.

— БТ, — в книксене присела перед ним первая девушка и протянула руку для поцелуя.

Ютти решил тоже проявить миролюбие и, как Ромул, сильно ударил по руке девушки. БТ вскрикнула от боли и испуга, а остальные трое рассмеялись, приняв этот неожиданный жест Ютти за оригинальную шутку.

— А это наша Мальборо! — с гордостью произнес Рем, показывая на вторую девушку.

Хорошо скроенное создание с длинными ногами, гибкой фигурой и нахальным взглядом небрежно кивнуло головой. Ютти подумал, что она могла бы жить в горах и со временем ее можно было бы брать с собой на охоту; конечно, ей далеко до Атти, та более легкая и сильная, но с такими задатками вполне можно стать снежной женщиной.

Мальборо даже не подозревала о своих возможностях в этом направлении, но ее заинтересовал необычный наряд Ютти, и она выдавила из себя несколько слов:

— А как вас зовут?

— Как зовут? — переспросил Рем, удивленно глядя на молчащего Ютти.

— Не стесняйся, говори, — улыбнулся Ромул, — ведь я по паспорту Роман, Ромка, а ты кто?

— Ютти! — догадавшись, что от него хотят, выдохнул Ютти.

— Ютти? — удивилась Мальборо. — Вы из Финляндии?

Ютти не понимал, что они спрашивают, и занервничал, судорожно сжимая мешок.

— Да ты не волнуйся, — стал его успокаивать Рем. — Тут все свои. Может, ты язык не понимаешь. Шпрехен зи дойч? Суоми?

— Нет, он не оттуда, — уверенно сказал Ромул и заговорщически подмигнул Ютти: — Может, ты из Ельца или Клинцов? Я тоже раньше стеснялся, говорил, что из Киева, а сам я родом из Конотопа. Теперь не стесняюсь, говорю прямо: «Из Конотопа!» Это даже оригинально. Москвичей здесь как нерезаных собак. А из Конотопа я один! А ты откуда? Чего молчишь?

— Не с гор же свалился? — спросил Рем, показав на ближайшую гору.

Ютти наконец догадался, что от него хотят, но, вспомнив прежние преследования, показал на горы в противоположную сторону от своей пещеры.

Юноши и девушки расхохотались его очередной, по их мнению, шутке, к тому же сказанной с такой тоской на лице и грустью в глазах, что не засмеяться было просто нельзя.

— Караим? — в ответ пошутил Ромул, толком не зная значения того, что спрашивает.

— Ютти! — громко произнес Ютти, решив, что люди забыли, как его зовут.

— Пошли, — сказала БТ, — от него сейчас ничего не добьешься. Забалдеет — сам расколется.

— Пойдемте с нами, — на всякий случай на «вы» обратился к Ютти Ромул: «Вдруг этот тип на самом деле из Финляндии или из Швеции! У них там тоже немало оригиналов! И почище наших!»

Ромул был самым старшим в группе по возрасту и по положению — все остальные его слушались. Он прекрасно понимал, что они не имеют ничего общего с западными хиппи, больше выпендриваются, чем протестуют, а если и протестуют, то только против принципа «каждому по труду, от каждого по способностям». Трудиться они не любили, особенными способностями не обладали, а жить хорошо хотели. Но общество не шло им навстречу. И это несовпадение они объясняли местью общества за то, что они особенные, не такие, как все, а вся особенность их заключалась в нечесаных шевелюрах и рваной, заношенной одежде. Ромул прекрасно понимал это, но такая игра его устраивала и в какой-то мере успокаивала — он работал грузчиком в овощном магазине, и без образования надеяться на большее ему не приходилось, а тут он чувствовал себя на высоте положения, чуть ли не начальником, которого не только слушаются, но уважают и даже любят. У Ромула был давний роман с Мальборо, а проще — с Веркой, машинисткой из Брянска. Они списывались и каждый год проводили отпуск в этом курортном городке. В прошлом году они приняли в свою компанию Рема и БТ. Рема звали Николаем, жил он в Кременчуге, закончил ПТУ, но не пошел на завод и находился в основном на иждивении родителей, зарабатывая немного на почте за доставку в ночное время срочных телеграмм.

БТ по паспорту значилась Люськой, работала она секретарем в одном из московских жэков, но не хвасталась московской пропиской, понимая, что в жизни для девушки очень многое значит внешность, а данные у нее были весьма средние, и, как считали ее подруги, она, если брать в расчет туристов, могла претендовать на замужество лишь с представителем очень дружественной нам Болгарии. Ее потому и прозвали по названию болгарских сигарет — БТ.

Зато Мальборо, обладая незаурядной внешностью, могла рассчитывать на иное, и не случайно ей дали имя американской сигаретной фирмы.

Ромул знал цену каждому в своей группе и нисколько не удивился, когда заметил, что Мальборо не без любопытства рассматривает Ютти, подозревая в нем финна или другого фирменного иностранца. Ее подозрения увеличились, когда вся группа уселась у винно-пивных автоматов, и Ютти достал барсовую шкуру и расстелил ее на асфальте. Мальборо с непривычной для себя элегантностью уселась рядом с Ютти, нежный мех вызвал в ней бурю приятных чувств, и скользивший по морю прогулочный катер превратился в ее воображении в прогулочную трансатлантическую яхту. На капитанском мостике в белом джинсовом костюме и ковбойской шляпе стоял Ютти, рассматривая в подзорную трубу загадочный иноземный порт с тропическими пальмами, обезьянами и бананами, которые можно было бесплатно и без очереди сорвать с любого дерева. А внизу на палубе в кресле-качалке сидела Мальборо и курила «Кент». На ней была розовая туника, синие джинсовые туфли и белый тюрбан. Кресло раскачивал слуга-негр и пел голосом Джо Дассена нежную любовную песню.