Аркадий Пинчук - Потому что люблю [сборник]

Трубку долго не поднимали, и Муравьев уже хотел перезвонить, но где-то далеко услышал возбужденный Верин голос:

— Егорова слушает.

— Здравствуй, Егорова. Муравьев на проводе.

— Эх ты, Муравьев! — сказала Вера с упреком.

— Я сегодня приду к тебе.

— Серьезно?

— Когда ты с работы?..

— Около шести вечера…

— Значит, в восемнадцать. До встречи, Егорова.

— До встречи, Муравьев.

Он повесил трубку и сразу почувствовал приятное облегчение. Теперь ему захотелось увидеть Женьку, хлопнуть его по плечу и, может быть, даже обнять. Ведь он все-таки молодец, черт кривоногий! Посадить вот так, как он, машину надо уметь. Муравьев попытался представить, что бы делал он, случись такой же отказ, как у Шелеста. Ему стало не по себе. Конечно, сажал бы на пузо, и, наверное, все получилось бы нормально, но лучше пусть этого не будет. Лучше садиться на колеса.

Когда Муравьев вышел из стартового домика, личный состав полка строился на площадке возле командного пункта. Муравьев встал на свое место рядом с Шелестом, толкнул его локтем в бок, улыбнулся:

— Молоток.

Шелест ничего не ответил, только смущенно моргнул и кивнул подбородком.

Вышел Белый, принял рапорт от своего заместителя, откашлялся.

— Все вы видели, что случилось, — начал он хрипло, — все понимаете, что это значит. Капитан Шелест показал нам, как должны поступать настоящие советские летчики. Решительно, мужественно, умело. Спасибо, Женя. Объявляю благодарность.

— Служу Советскому Союзу! — негромко ответил Шелест.

— Так и служи, — сказал Белый и отдал команду разойтись.

Женьку сразу же взял под руку полковой врач. Все, кто пытался заговорить с летчиком, встречали его строгий предупредительный взгляд и отходили в сторону.

— Доктор, — подошел к ним Муравьев, — разрешите мне его на пару слов?

— Потом, — ответил врач с укором.

— Поговорим потом, — устало согласился с ним и Женька.

Потом так потом. Человеку действительно, может, не до разговоров, а он лезет с вопросами. Женька и вправду выглядел непривычно — опущена голова, поникли плечи, вялая походка, в глазах безразличие. Да ведь после того, что с ним случилось, не запляшешь. Муравьев отлично представлял, какие Женьке нервные перегрузки пришлось испытать. Даже порадоваться сил не осталось. Ну ничего, теперь-то уж все позади. Все страхи…

За несколько минут до телефонного разговора с Муравьевым Вера сидела за запертой дверью, крепко зажав в ладонях лицо. Щеки ее пылали, глаза рассеянно глядели на листы бумаги со столбиками цифр, схемами, графиками. Впервые за последние четыре года она потеряла уверенность и не знала, как ей поступить. И вообще у нее уже давно не было таких сумасшедших дней.

…Опоздав, как всегда, на несколько минут, Вера быстренько надела халат, заколола потуже волосы на затылке, чтоб не расползались по спине и плечам, и, прежде чем начать обход цехов, заглянула в комнату к «синим халатам». Она сразу поняла, что здесь состоялся крутой разговор. Старший контролер Кристина Галкова сидела на столе, поставив ноги на табурет, глаза ее возбужденно горели упрямым огнем. В пальцах поблескивала пилочка для чистки ногтей. Сменные контролеры — две юные девчушки из технического училища — сосредоточенно возились у аналитических весов, шепотом подсказывая друг другу правила регулировки. Пахло спиртом и кислотой. Высоко гудящий вентилятор не справлялся со своей задачей.

— Как дела, Кристина?

Девушки с надеждой посмотрели на свою старшую и снова уткнулись в весы.

— Чего доброго, Вера Павловна, а делов у нас предостаточно.

Кристина неловко ткнула пилкой под ноготь и поморщилась от боли. Это ей придало еще больше злости.

— Я вас предупреждала? — спросила она Веру и сама ответила: — Предупреждала. И Катерину Сергеевну предупреждала. А она все равно гонит сетки с покрытием на нижнем пределе. — Кристина ловко повязала косынку, спустила свои длинные ноги на пол, обидчиво вскинула брови. — Чуяло мое сердце беду, Вера Павловна, чуяло. И вот она тут как тут!

— Выдумываешь ты, — тихо возразила одна из девушек.

— Видите, я выдумываю!..

— Ну преувеличиваешь, — поправила другая.

— Выходит, все неправда, да? Выходит, Галкова навыдумывала?

— Просто ничего страшного, — упрямо стояла на своем юная контролерша.

— Вот пусть нас Вера Павловна рассудит, страшно это или нет… — Кристина обернулась и протянула руку к самой верхней полке. И без того короткая юбчонка поползла на бедра, обнажая стройные ноги.

Вера знала, что у нее ноги еще стройнее, чем у Кристины, но все равно завидовала своей помощнице — ей уже не хватало смелости надеть вот такую вызывающе короткую юбку. Хотя плохого в этом ничего не видела. Просто не решалась. А Кристина носит, и никто не удивляется.

— Вот смотрите, Вера Павловна. Это результат контрольной пробы. Несколько партий сеток ушли с покрытием ниже нижнего предела.

— А почему сразу мне не доложили, Кристина?

— Я вас предупреждала. А вы?

— Катерина Сергеевна знает?

— Знает раньше нас.

— Паникерша ты, — снова вмешалась одна из девушек, — тебе же четко объяснили, что допуски рассчитаны с запасом, что на качестве ламп это не отразится.

— Ну и что, что объяснили? А раз покрытие ниже нижнего, значит, мы брак делаем, и я сегодня все забракую, если не увеличат слой покрытия. И пусть меня хоть с работы выгонят! Замуж выйду, мне плевать. Аж двое зовут.

Вера с трудом сдержала улыбку, хотя чувствовала, что беда и в самом деле надвигается.

— Значит, всю неделю сетки шли с таким покрытием? — Вера тряхнула листком.

— Не всю. Во вторник и среду, — сказала Кристина. — Сегодня чуть лучше. Но не выше нижнего предела. Катерина Сергеевна все шутит, а я буду браковать. Как хотите, Вера Павловна. Она ваша подруга, но я все равно буду браковать. А вы как хотите. Я вас уважаю, но я иначе не могу. Вот!

Глаза Кристины покраснели, губы обидчиво надулись. В любую секунду могли политься слезы. Это очень не похоже было на беззаботно-смешливую Кристину.

— Ну, ну, — обняла ее Вера, — все будет в порядке. Брак задерживай смело. Очень жаль, что ты во вторник мне ничего не сказала… Сейчас разберусь. Найди Катю и скажи, чтобы немедленно зашла ко мне.

Вера прошла в свой кабинет, достала из сейфа справочник, отыскала нужную страницу. Данных по последнему изделию не было, справочник уже устарел. Вера неторопливо перелистала папку с технической документацией. Да, шкала допусков на покрытие сетки была широкой. Но ее нижний предел значился гораздо выше нижних пределов в других изделиях. Значит, сетка предназначена для длительных режимов работы и снижение нижнего предела — это уменьшение срока работы лампы. Значит, заводская гарантия на всю партию ламп окажется фикцией.