Сулейман Рагимов - Сачлы (Книга 2)

Вдвоем они забинтовали спину и грудь Заманова широким бинтом. После этого Субханвердизаде отозвал Дагбашева и Хангельдиева в угол, сказал им:

— Мне кажется, жену Ярмамеда тоже надо задержать. Как вы считаете?.. Если главный шайтан будет пойман, дело раскроется. Все случилось из-за женщины.

Дагбашев пробормотал:

— Не надо этого делать, Гашем… К чему все это?.. Разве женщина виновата?..

Субханвердизаде подмигнул начальнику милиции, наклонился к его уху, шепнул:

— Ты видишь?.. Даже нас не стесняется… Клюет на взятку. Каков, а?

Хангельдиев ничего не понял:

— Кто клюет на взятку?

— Как кто?.. Он, этот плут! Почему, ты думаешь, он не хочет арестовать жену Ярмамеда? Хочет вытянуть из нее деньжонок. Минимум — десять тысяч. А может, и все двадцать… У этой бандитской пары деньжата есть, жирные овечки!

Хангельдиев отвел глаза в сторону:

— Нет, дело не в этом… Дело серьезное… Поэтому действовать надо очень осторожно.

— Правильно говоришь, дело очень серьезное. Вот я и предлагаю тебе, товарищ начальник, получше следить за ходом этого дела, чтобы оно не хромало. Разумеется, следствие должен вести Дагбашев, но не как-нибудь, а при нас — при тебе, при мне. Говорят, одна голова хорошо, а две — лучше. Если мы не раскроем этого преступления, нам придется головами отвечать перед вышестоящими инстанциями! Партия надеется на нас! Вот о чем я тебе толкую!

Хангельдиев задумался, наконец сказал:

— Верно, это большое политическое событие. Мне кажется, это дело должно вести ГПУ.

Субханвердизаде покачал головой, усмехнулся:

— Между нами говоря, о каком политическом событии ты толкуешь, товарищ начальник? Все случилось из-за этой чертовой бабы. Аппетитная яловая телочка! Между нами говоря, от такой не отказался бы даже сам пророк Мухаммед!

— Да, и все-таки… — попробовал возразить Хангельдиев.

— И все-таки, — перебил его Субханвердизаде, — на террор это не похоже, дорогой мой. Конечно, мы придадим этому делу характер антиколхозного движения… Но, между нами говоря, тут все ясно: мужик полез к бабе, а муж схватил винтовку и — шлеп его в грудь!.. Этим он опозорил весь район, опозорил нас, подвел нас! Я считаю, мы должны придать делу иную окраску, ясно вам? Происшествию надо придать характер классовой борьбы.

Хангельдиев несогласно покачал головой:

— Боюсь, вокруг этого дела будет много шума. Лучше бы нам подождать Балахана, представителя ГПУ. Надо его разыскать, пусть это дело ведет районный политотдел. А то придется нам всем потом отвечать… Не получилось бы так, что покойника оставят в стороне, а оплакивать будут живых.

Субханвердизаде недовольно нахмурился, спросил:

— Скажите мне, а чей он человек, этот Ярмамед? Я спрашиваю вас, чей он человек?

— Ярмамед — ударник ГПУ! — сказал Хангельдиев.

— Кто дал ему эту винтовку?

— Товарищ Гиясэддинов.

— Для чего? В кого стрелять?

— В бандита Зюльмата…

— А он в кого выстрелил?

— Он обманул нас, предатель…

— Но предатель попался. Кто должен отвечать за него?..

Хангельдиев ничего не сказал, только развел руками. Субханвердизаде погрозил ему пальцем:

— А-а, начальник, понял?! Ну и молодец, молодец!.. Вот мы и добрались до сути дела. Ты молчишь, однако я понимаю тебя… Скажи мне, кто хочет, чтобы его разоблачили?.. Ты понимаешь, о чем я говорю? О ком!..

Хангельдиев, понимая, куда клонит Субханвердизаде, вздохнул и покачал головой:

— Не думаю, чтобы это было так. Дело в том, что волк, как говорится, всегда в лес смотрит… Здесь, товарищ Гашем, вовсе не то, что ты имеешь в виду.

Субханвердизаде сверкнул глазами и похлопал по плечу Хангельдиева:

— Браво, молодец, сто раз браво! Вот ты и подошел к самому главному. Нужна была бдительность. Надо знать, кому даешь винтовку, кого вооружаешь, кого против кого направляешь. А разве можно вот так — закрыть глаза и отдать государственную винтовку волку, который только вчера вышел из леса?.. Так нельзя. А я предупреждал неоднократно. Я сказал Алеше Гиясэддинову… Я настаивал, требовал, говорил, что такому человеку нельзя доверить винтовку. Я советовал запрятать этого бандита куда следует. Говорил: ^смотрите, вам за это придется расплачиваться! Но разве меня послушали? Верно сказал ты, сколько волка ни корми — он все в лес смотрит. Зверь останется зверем: медведь медведем, лиса — лисой. Как может тот, кто вчера стрелял нам в спину, стать сегодня нашим другом?! Не послушали меня, махнули рукой на мои слова — и вот результат!.. А я говорил, говорил!.. Нет же, оставили бандита на свободе, дали ему винтовку, говорят: мы хотим руками этого бандита поймать другого бандита Зюльмата! Ты, говорят они мне, ничего не смыслишь в политике. А я говорю: скорей земной шар перевернется вверх тормашками, чем бандит Ярмамед будет стрелять в бандита Зюльмата! Н я оказался прав. Разве нет?.. Ясно теперь тебе, товарищ начальник? Понял? Смекнул?

Хангельдиев пожал плечами:

— Мне кажется… Не знаю, что и сказать…

Субханвердизаде схватил руку Хангельдиева:

— Ты большевик?

— Что за вопрос?!

— Я спрашиваю тебя, ты большевик?! Если большевик, тогда слушай меня, дорогой, и верь. Слушай и верь! Я знаю жизнь, у меня большой партийный опыт… Увидишь, как трибунал возьмет за штаны твоих друзей из-за этого бандита Ярмамеда. Увидишь, что будет с Алешей Гиясэддиновым, увидишь, чем он кончит!.. Он свое получит, этот татарин, потомок Хан-Батыя!.. Если бы он был честным большевиком, он бы давно прислушался к нашим словам. Разве можно было держать на свободе такого зверя?! Вон что вышло!.. Если даже, как говорится, я умруты будешь жить и увидишь конец всей этой истории. Дорогой мой, если не хочешь оказаться перед трибуналом, послушайся меня. Ты ведь знаешь, со мной считаются… Там, наверху!

Субханвердизаде поднял вверх указательный палец. Хангельдиев нехотя кивнул:

— Это я знаю, не ребенок…

Субханвердизаде потер пальцами небритый подбородок, глянул исподлобья:

— Вот именно, меня знают! А раз так, слушайся меня, начальник. Не забывай, ты выдвиженец, милицейский кадр, тебе доверено оружие, думай, думай.

— По закону, мой долг выполнять все, что мне прикажет прокурор товарищ Дагбашев.

— О, правильно! Так и надо!.. По закону!.. Ты слышишь, по закону!.. Твой долг — выполнять законные требования прокурора. Законные требования, ты слышишь?! — Субханвердизаде подошел к Дагбашеву, который стоял, прислонившись к стене, сказал тихо: — Смотри, трусишка, я все свалю на тебя. У тебя кишки вылезут, я раздавлю тебя, уничтожу…

— Что тебе надо от меня, Гашем?

— Ты должен делать то, что я тебе говорю. — Громко сказал: — Надо арестовать и жену Ярмамеда. Мы должны по-настоящему взяться за это дело. Необходимо распутать его до конца. Рука, поднявшаяся на революционера, представителя бакинского пролетариата, должна быть отсечена!..