Борис Павлов - Айгирская легенда

Челищев и раньше помогал студентам. В отцы он им годился, а уважал, как равных. «Большое дело делают! — говорил он мне. — Как не помочь! Новая-то дорога всем нужна!» Он, считай, всю жизнь при узкоколейке. Дисциплину знает и любит. Нельзя было давать тележку-то, если встать на букву закона. Связи-то с другими разъездами и станциями нет. Все взрывами порушено — столбы, провода. А наладить некому. Противозаконно, а вот нарушил. Конечно, он знал, что в это время никакого движения нет, составы ходят, как правило, по ночам. Но все же… Предупредил ребят, чтобы кто-то впереди шел и чуть что — дал команду, чтоб быстро сняли груз, а потом и тележку. Все продумал, а ребята дисциплинированы.

Отправив электростанцию, Санкин не пошел в лагерь обедать, а сел в машину. Машину, как и обещал Бядов, прислали с другого участка, куда была пробита поверху дорога. Теперь машина в его распоряжении до вечера. Бядов свое обязательство выполнил, и Санкин был доволен. Увидев меня, Санкин извиняюще улыбнулся и сказал:

— На «дальнюю» трубу. Могу подбросить.

Трехосный «ЗИЛ» прыгал с бугра на бугор. Скатывался в низины. Взлетал на пригорки и холмы. Временная автодорога, пробитая на восточные участки, в сторону Белорецка шла по горным склонам и напоминала скорее свежераспаханную полосу. Крутые обрывы рядом с колесами, а внизу, слева — извивается узкоколейка. Малый Инзер еще ниже. Блестит, искрится на мелком перекате, раскатав по камням отраженное солнце, вспенивается вокруг больших валунов. Шум-говорок сливается с гулом мотора. «ЗИЛ» лез выше и выше. Кажется, в облака с ходу ворвется. Куда же мы летим, Николай Санкин?

Санкин о чем-то задумался. Растворился мыслями в своем мире. Стараюсь не мешать ему. Да и не поговоришь из-за грохота. Качаемся вместе с горами, ущельем, пропастью. Санкин привык к этому. Может, отдыхает в такие минуты? Может, принимает новые решения? А я вспоминаю легенду об Айгире. На такой высоте, когда страшно, думаешь о чудесах.

Легенду эту записал от местного жителя Рунар Бикметов. И рассказал он ее мне под скрежет бетономешалки. И так увлекся в одном месте, что забыл о «груше» и чуть не поплатился за это: трос на валу пошел закручиваться в другую сторону. Рунар бросился к рычагам и кнопкам. Остановил «грушу». Поправил трос. Включил ток. И смущенно улыбнувшись, продолжал рассказ.

Среди гор легенда сама рвалась нам навстречу.

…Давным-давно жил в этих краях юноша. Был он ловким и смелым. Любил по камням, по горам лазить, а Малый Инзер, говорят, перепрыгивал с одного маху. За это, может, и прозвали его в народе Айгиром. Что означает в переводе — жеребчик, резвый скакун.

Уважали его люди. Отзывчивый был и добрый. Всегда первым на помощь приходил. И за бедняков заступался. Невзлюбили баи-богатеи Айгира.

Была у него подруга, красавица Айгуль. Вместе росли. Айгуль стройная, как молодое деревце, и гибкая, как ивовый прут. Полюбили они друг друга. Да так, что все вокруг любовались ими. Ветер утихал, говорят. Малый Инзер переставал бушевать на каменных порогах и перекатах, ласкался возле их ног. Все затихало, когда Айгир нежно обнимал Айгуль и говорил ей ласковые слова. Всем хотелось услышать эти необыкновенные слова — Малому Инзеру, деревьям на скалах, камням. Холодные камни, Малым Инзером омытые, и родники повторяли любовное лепетание Айгира и Айгули, несли его вдоль ущелья.

Пошла молва о влюбленных по горам, по аулам и стойбищампо всему Уралу полилась прекрасная песня любви в сердца людей. И многих очищала эта песня, делала добрее. Легче жилось от этой песни. Легче, да не всем. Зависть рождалась у завистников, злость у озлобленных, у сыновей баев-богатеев. Каждому хотелось не только слухом коснуться редкого счастья, но и завладеть им.

Собрались соперники со всей округи. Богатые, важные да гордые. Разодетые, в мехах, в золоте да в серебре, на сытых конях, с табунами лошадей и стадами скота. Постановили аксакалы: не по богатству искать достойного соперника Айгиру, а по ловкости, силе и смекалке. Заплакала Айгуль, никого ей не надо? Взбушевался Малый Инзер. Сдвинулись горы, осыпая камни..

Молодые джигиты боролись, охватив друг друга полотенцами. Стреляли из лука. Взбирались на горы. Всех победил Айгир. Кроме одного — Карагуша [3] Карагуш (башк.) — черная птица . Нездешний он был. Сильный, верткий. И лицом красив. Да суров взглядом. Предложил Карагуш последнее испытание: кто перепрыгнет через бурный Малый Инзер, тот и жених Айгуль! Выбрали самое каменистое русло. Вода бурлит, прыгает с ревом через камни, водопадом падает вниз. Народ обступил Айгира. Кто по плечу хлопает, кто совет дает. Победы желают. А дружки да прислужники Карагуша в сторонке жмутся, похихикивают да ухмыляются: видать, и в самом деле силен соперник у Айгира!

Первым разбежался Карагуш. Легко оторвался от берега, расправил руки, взлетел высоко. И вдруг потемнело, будто крылом небо закрыло. Увидели люди на миг черную гигантскую птицу. Но тут ветер подул. Еще больше взбушевался Малый Инзер. Волны вскинулись над камнями. И кажется, вместе с ними и камни поднялись. И снова все потемнело, и треск пошел по камням, будто дерево расщепило молнией…

Увидели все, как внизу, под водопадом, кидает, переворачивает на течении мокрого, ободранного Карагуша. Махал он руками-лохмотьями, кричал что-то, вставал, подпрыгивал и снова падал и бился о валуны.

Поверженный, выбрался на берег. Еле на ногах стоит. Поверженный, но не сдавшийся. Злостью горит еще больше заострившийся взгляд. На губах пена и кровь. Нет, не отдаст он Айгуль.

Вышел на берег Айгир. Улыбнулся Айгули, помахал рукой товарищам. Разбежался и подпрыгнул. Озарило все вокруг ярким светом, словно атласным красным шелком колыхнулся воздух над пеной Инзера, и красная грива, как пламя, мелькнула над рекой. Словно конь пролетел крылатый через поток. Все стихло. И вот стоит уже Айгир как ни в чем ни бывало на том берегу и улыбается. И снова разбежался, и снова перепрыгнул Малый Инзер. Подошел к Айгуль, поднял на руки и направился в горы, к заветному месту, где огромный скалистый камень Каяташ.

Карагуш стоял, говорят, ни живой, ни мертвый, лицо его то черным сделается, то зеленым, то белым. И говорят, земля под ним прогибалась когда ногой топал. Так горел злобой на Айгира. И задумал неладное, окликнул всех соперников Айгира, собравшихся было уезжать по своим домам. Отозвались они, решив помочь Карагушу в недобром деле. Распалил их, пообещав горы золотые, табунов косяки невидимые. Да и у самих еще зависть не остыла, отомстить хотелось счастливчику Айгиру.

И пошли они целым войском на него.

Не ожидал этого Айгир, да делать нечего.

И началась великая битва. Айгир превращался в коня и копытами откалывал куски скал, оглушая врагов. Карагуш превращался в черную птицу и набрасывался на Айгира сверху, сзади, спереди, норовя выклевать ему глаза. Градом летели в Айгира стрелы. Говорят, много дней и ночей ухало и стонало в горах. Малый Инзер выходил из берегов, весь усыпанный камнями и глыбами. Но силы были неравными. Айгир, закрывая собой Айгуль, поднимался в горы, все ближе и ближе к Каяташу. Айгуль смачивала его раны родниковой водой, прикладывала листья и цветки целебных трав, и Айгир вновь обретал силу. И отступили враги… А тут, говорят, дивы, потревоженные в пещерах, выбрались на свет. Карагуш осмелел, указал на Айгира, это он, мол, растревожил горы, разбросал камни и нарушил сон дивов. И те пошли на Айгира…