Борис Бурлак - Реки не умирают. Возраст земли

Георгий остановился у полевого орудия, вознесенного на пьедестал в честь героев обороны города в девятнадцатом году. Именно отсюда, с высокого берега реки, до последнего снаряда день и ночь отстреливались деповские рабочие от белой конницы генерал-лейтенанта Дутова, За левобережной рощей, за рекой лежала сиреневая степь, где когда-то разворачивались в сотенные лавы дутовцы. А за этой пушкой, может быть, стоял молодой артиллерист Прокофий Метелев, отец Павлы...

Как ни старался он не думать о Павле, но каждый раз опять возвращался к недавней встрече с ней. В юности они расстались навсегда, однако через несколько лет жизнь вывела их на общую дорогу разных бед и неудач. Сперва он, Каменицкий, потерял свою Зою Александровну, а потом и Павла осталась без мужа, который оказался совершенно случайным человеком. Не похожие друг на друга беды заставили их вернуться в прошлое. Это только говорят, что жизнь начинается сначала, а вообще-то она прямое продолжение несбывшихся надежд и чаяний, пусть и не сбылись они по твоей собственной вине или воле, как у него, Каменицкого... Он удивился ходу своих мыслей: еще год назад ему казалось, что все личное давно осыпалось и облетело, точно березовый колок на сентябрьском ветру.

«Наш прораб — техснаба раб».

— Дай-ка я еще добавлю. — Клара взяла у Саши мел и старательно, по-ученически вывела на дверном некрашеном полотне:

«Но мы — не рабы прораба».

— Вот правильно!

— Обидится.

— Ну и пусть обижается! — Саша ловко вскочила на подоконник, вытянула ноги и блаженно подставила лицо под утреннее солнце. — Майский загар полезен!

— Что-то часто мы стали загорать.

— Ничего не поделаешь. Садись, лови ультрафиолетовые лучи!

Клара подошла к соседнему окну, С пятого этажа недостроенного дома был виден почти весь город. На востоке его окаймляли высоченные стволы дымов. Они поднимались к небу над главными цехами комбината — доменным, мартеновским, прокатным. И среди этого чернолесья, у подножия стволов, мелькали пышные л и с ь и х в о с т ы приземистого Коксохима. Впечатление такое, что лисы играли, забавлялись в тихой безлюдной роще, за которой остро отсвечивала бликами, словно ветровое стекло автомобиля, выгнутая излучина Урала.

— Любишь, любишь ты его, — сказала Саша.

— Город?

— Да не город, а моего дядюшку.

— Глупости!

— Любишь, вижу по глазам!

— Не разыгрывай, пожалуйста.

— Бирюк он. Ох, если бы он не был моим близким родственником, я уж проучила бы его в отместку за тебя!

— Оставь, — сухо сказала Клара.

И Саша приумолкла, с тайной хитрецой поглядывая на Клару из-под опущенных ресниц. Видная, крепкая, в новом синем комбинезоне, перехваченном мужским ремнем, Клара всегда была и по-мужски подтянутой, собранной, энергичной. У нее были черные глаза и русые мягкие волосы — это редкое сочетание сразу же замечалось со стороны. «А вот Олег Леонтьевич Каменицкий ничего не видит, — думала Саша. — Бирюк, настоящий бирюк. Проходил в холостяках до тридцати лет и все ждет п р е к р а с н у ю д а м у. Начитался Блока».

— Я вчера в кино встретила твоего Виктора, — сказала Клара.

— Неужели он вернулся?

— Тебе-то лучше знать.

— Он уезжал в область, в геологическое управление.

— Смотри, Саша, упустишь парня.

— А я и не бегаю за ним.

— Ой ли! Выходила бы, что ли, замуж, хоть погулять на твоей свадьбе.

— Кончу университет, тогда...

— О-о, сколько воды утечет в Урале!

— И потом знаешь что... Нет, не стоит говорить...

Клара обняла ее за плечи, заглянула в светлые, чуть подсиненные глаза.

— Говори сейчас же! С каких пор ты начала скрывать от меня свои секреты?

— Видишь ли, Клара, может случиться так, что мой отец еще женится...

— На ком? Не фантазируй ты, пожалуйста!

— Отцу нет еще и пятидесяти.

— А кто она?

— Недавно была у нас, и я сразу поняла, что вот моя будущая мачеха, А ты говоришь: выходи замуж! Нет, пусть уж отец сначала женится.

— Но кто она?

— Журналистка. Когда-то жила в Молодогорске. Зовут ее Павла Прокофьевна Метелева. Очень красивая и, кажется, умная. Отец старше ее без малого на десять лет. Бабушка говорила мне, что он потому и не женился после войны на Метелевой, что она была тогда совсем девчонкой.

— И что за племя такое Каменицких, если в них влюбляются со школьной скамьи?

— А это тебе лучше знать.

— Так, значит, она была замужем?

— Была. Вышла за какого-то вертопраха, чтобы, наверное, отомстить отцу. А отомстила самой себе: муж вскоре ушел к другой.

— Откуда ты все знаешь?

— От бабушки, конечно... Я отца и не осуждаю. Но сердце не хочет мириться с этим...

— Вы что тут делаете?

Они торопливо оглянулись — в дверях стоял невесть откуда взявшийся Олег Каменицкий.

— Что, устроили перекур?

— Вы же знаете, Олег Леонтьевич, что в моей бригаде нет курящих, — сухо ответила Клара.

Начальник участка, бесцельно осмотрел голые стены будущей квартиры и остановил взгляд на дверном полотне.

— «Наш прораб — техснаба раб. Но мы — не рабы прораба», — медленно прочел он вслух и повернулся к девушкам. — Забавляетесь? Нашли время упражняться в чистописании! Конец месяца, а вы позволяете себе бездельничать!

— Нет раствора, — смиренно напомнила Саша.

— Ты помолчи, я разговариваю с бригадиром.

— Ваша вина, Олег Леонтьевич, — сдержанно, с достоинством сказала Клара.

— На моем участке простоев не бывает!

— Не обманывайтесь, Олег Леонтьевич. Кому неизвестно, что именно ваш участок снабжается в последнюю очередь. А вы делаете вид, что все в порядке.

Он метнул в ее сторону сердитый взгляд, чуть было не выругался и, почувствовав себя неловко, заговорил помягче:

— Раствора не будет до обеда, на заводе авария, выбыл из строя транспортер. Идите вниз, займитесь пока уборкой мусора.

— Мы к этому привычные, — с ехидцей заметила Саша.

— Комплексную бригаду отделочников превратили в дежурных дворников, — с тем же достоинством сказала Клара.

Начальник участка в упор уставился на бригадира, ожидая, какую еще дерзость скажет она ему в присутствии его зеленой племянницы, но Клара не произнесла больше ни слова. И Олег тоже промолчал и вышел в коридор.

Уже спускаясь по лестнице, он кому-то там громко говорил, дав полную волю своим чувствам:

— Женская гимназия, а не строительный участок! Институт благородных девиц — да и только!..

Девушки переглянулись. Саша хитро подмигнула озабоченной Кларе, но та не ответила на ее улыбку.

— Нашла коса на камень, — сказала Саша, чтобы хоть чем-то утешить свою подругу.

Едва они начали уборку мусора, как привезли раствор. И вся бригада принялась за штукатурку комнат верхнего этажа. Обеденный перерыв сократили до пятнадцати минут. Саша работала вместе с Кларой, завидуя, как споро, изящно накладывает она ровный слой густого, вязкого раствора на швы потолочных плит.