Юрий Колесников - Занавес приподнят

Хаим взглянул на висевший напротив него большой портрет чернобородого человека со скрещенными на груди руками. Под портретом висел белый транспарант с двумя крупными ярко-голубыми шестиугольными звездами «щита Давида» по краям. В центре — надпись:

«В Базеле я основал еврейское государство. Сегодня эти слова, быть может, вызовут смех, спустя пятьдесят лет наверняка они станут действительностью.

Хаим несколько раз перечитал это изречение. Пытаясь вникнуть в его смысл, вновь перевел взгляд на портрет. Вглядевшись в него, Хаим наконец уловил, кого тот напоминает ему: легкий наклон головы, суровый взгляд, скрещенные на груди руки — все это точь-в-точь, как на портретах Наполеона. «Копировал его, что ли? В бонапарты метил?!» — подумал Хаим и вспомнил, что ведь и у Гитлера на плакатах такая же осанка и точно так же высоко на груди скрещенные руки! Да и подпись под плакатом похожа на эту. Он, Хаим, вместе с Ильей Томовым у себя в Болграде по ночам срывал подобные плакаты, и потому хорошо запомнились ему те высокопарные слова:

«В Мюнхене я основал ядро партии… На мою долю выпала священная миссия создать государство с твердо живущими на своих землях ста миллионами немцев… Сегодня это, быть может, вызовет смех кое у кого… но дайте мне четыре года, и я клянусь…»

«Что это? Опять совпадение?» — Хаим провел ладонью по лбу.

Тем временем толпившиеся под портретом люди расступились, и Хаим увидел стол, за которым восседало несколько человек. В центре — Симон Соломонзон. Мужчина лет сорока пяти в вылинявшей блузе без всякого вступления заговорил о сложившейся в Палестине обстановке.

Особый интерес у присутствующих вызвало его сообщение об обстоятельствах, при которых англичане обнаружили и конфисковали в поселке Бен-Шемеш склад оружия и боеприпасов, принадлежавших «иргун цваи леуми».

— Печален тот факт, — размеренно чеканя слова, проговорил человек в вылинявшей блузе, — что не впервые происходит подобный провал…

Он напомнил, что несколько месяцев назад, а точнее, в середине октября, англичане задержали сорок пять холуцев, проходивших военную подготовку, и конфисковали все их снаряжение и оружие.

Привел он еще один случай, происшедший шесть недель спустя, когда тридцать восемь бейтарцев-ревизионистов, также во время военных занятий вблизи одного из киббуцев, были арестованы, а их оружие и боеприпасы изъяты.

Спокойно, размеренно, не повышая и не понижая голоса, оратор констатировал, что причиной этих бед является чрезмерная доверчивость людей, которым «акционс-комитет» поручил практически осуществлять историческую миссию. Он осудил их за то, что в погоне за прибылями они пренебрегают своими священными обязанностями, нередко перепоручая их случайным лицам, ничем себя не проявившим в освободительном движении и не имеющим заслуг перед сионизмом в целом.

— Втершиеся в доверие к нашим людям и получившие доступ к сокровенным тайнам, эти выродки выдают их нашим заклятым врагам за незначительные вознаграждения…

Последние слова оратора потонули в гуле возмущенных голосов, но человек в блузе поднял руки, и все смолкли.

— Причем информация, которой эти выродки снабжают наших врагов, не ограничивается указанием местонахождения того или иного законсервированного нами склада оружия, она содержит также данные о том, откуда поступает это оружие. А мы с вами знаем, откуда оно поступает. За это нас осуждают многие. Однако на столь выгодных условиях мы ни от кого не получим вооружения в таком большом количестве! Поэтому, и только поэтому, мы не пренебрегаем сделкой с известной вам страной и с известными вам правителями. Ради достижения конечной цели мы идем на эту моральную жертву. А те, кто предает нас, дают обильную пищу нашим врагам, утверждающим, будто сионизм не отвечает интересам еврейского народа, находящегося в диаспоре.

Оратор отметил, что англичане, возможно, не пошли бы на крайние меры, если бы не были вынуждены заигрывать с арабами, делать им незначительные уступки. Сославшись на «весьма достоверный источник», он сообщил, что в среде командования британских войск циркулирует слух об утечке оружия, боеприпасов и взрывчатки с военных складов и из различных военных организаций, расположенных на территории Ближнего Востока.

— На днях англичане арестовали двух своих военнослужащих Гаррисона и Стоунера, — продолжал он. — Я назвал их фамилии потому, что кое-кому из сидящих в этой комнате следует соответственно реагировать… Начато следствие. Не исключено, что перед судом предстанут и другие лица. Например, замешан в этом деле и один староста арабской деревни. Обо всем этом, разумеется, арабам уже известно. Они обратились с очередным протестом к британскому верховному комиссару. В протесте говорится о деятельности «иргун цваи леуми» и «хаганы». Арабы утверждают, что официальный разрыв между ними — фикция, что контакты продолжаются. В документе подчеркивается, что по-прежнему свирепствует террористическая группка «Штерн-ганг», действия которой поощряются «еврейским агентством»… Большое место в нем уделено нашей сети, занимающейся контрабандным ввозом в Палестину оружия и боеприпасов. Между прочим, упоминается наша база на Кипре и всячески поносится имя почтенного реббе Бен-Циона Хагера, хвала ему!..

Услышав это имя, Хаим поежился и взглянул на стоявшего рядом Нуци Ионаса, а тот шепнул:

— Никогда еще он не говорил так откровенно…

— А кто он?

— Тише! Слушай… Это очень важно!

Хаим понял, что Нуци уклонился от ответа. Но ему было безразлично: глаза склеивались, в голове гудело, под ложечкой сосало.

На том, однако, и завершилось то, что Нуци Ионас называл «очень важным». Свое выступление оратор заключил несколькими общими фразами о необходимости соблюдать строжайшую конспирацию, быть проницательным при подборе людей, число которых будет неизменно увеличиваться по мере расширения поля деятельности подпольных военных организаций.

— Вот сейчас услышишь… — шепнул Хаиму на ухо Ионас. — Выступит представитель штаб-квартиры «еврейского агентства для Палестины». Только что прибыл из Вашингтона… Вот он!

Из-за стола поднялся приземистый плотный мужчина с седыми вьющимися волосами. Неожиданно молодым, сочным голосом он начал втолковывать слушателям насущную задачу руководителей организации «хаганы» и «иргун цваи леуми», а также недавно реорганизованной «Штерн»: использовать благоприятную обстановку, возникшую в результате вступления Англии в войну с Германией. При этом он подчеркнул два аспекта деятельности этих организаций — проявление широкой инициативы в деле быстрого достижения численного перевеса евреев в населении Палестины и всемерное усиление самообороны ее территории.