Ярослав Галан - Об этом нельзя забывать:Рассказы, очерки, памфлеты, пьесы

Белин (про себя, сжимая кулаки). Шабаш...

Фрау Мильх (грозит ему пальцем). Ой, не точите зубы, герр Аркадий! Не лезьте в беду. У этой вашей кукушечки острый клюв; чего доброго, и на смерть заклевать может... Белин (насторожившись). Глупости! Фрау Мильх (подходя). Слушай, Аркадий! Хоть ты меня бил, хоть бросил меня, когда я стала не нужна тебе, я все же люблю тебя. И потому (оглянувшись) говорю тебе, берегись, не связывайся с этой девушкой. Моряк, или как его там, подарил ей вот такой кинжал. Я не хочу, чтоб из-за первой встречной мой Аркадий отправился на тот свет.

Белин. Постой, кинжал... с костяной ручкой? Фрау Мильх. Да. С костяной ручкой. Таким кинжалом ударишь раз — и капут.

Белин. Раз...(закрывает правой ладонью глаза.)

Фрау Мильх гладит его руку, которая лежит на стойке, но он инстинк­тивно отодвигает руку и, подумав, кладет на прежнее место.

Фрау Мильх. Аркадий! Ах, Аркадий!.. Белин. А бумаг он ей никаких не давал? Фрау Мильх. Может, и давал,— не знаю, Аркадий. (Не отрывая от Белина пьяных глаз.) Я увидела кинжал и по­чему-то подумала: «Это, наверно, на моего Аркадия...» Белин. Довольно!

Ключ... при тебе?

Фрау Мильх (всплеснув руками). Ох!.. А как же! Тут, тут. (Взволнованно ищет по карманам; наконец находит ключ и отдает его Белину.) Все-таки... все-таки... я дождалась тебя... Белин (подносит палец к губам.) Только смотри... Фрау Мильх. Я понимаю. Будь спокоен. Она ничего не услышит. Через полчаса она будет спать на кухне как убитая. Не задерживайся, я буду ждать тебя, только закрою ресторан.

Белин(вперив взгляд в дверь, за которой недавно исчезла Анна). Она... будет спать на кухне. Виски!..

Фрау Мильх торопливо хватает бутылку, в дрожащей руке бутылка мелко дребезжит, ударяясь о край стакана.

Осторожно, не разлей! Довольно!(Выпивает и быстро уходит на улицу.)

Фрау Мильх поправляет прическу. Напевая «Тихая ночь, святая ночь...», запирает все шкафы, затем первые и вторые двери на улицу. Как раз в то время, когда она собиралась повесить за скобу большой замок, рядом раздался отчаянный крик; через несколько секунд второй, который сразу оборвался. Охваченная ужасом, фрау Мильх выпустила из рук замок, метнулась в противоположную сторону сцены и там прижалась к стене. Медленно приоткрылась дверь, и из-за нее потянулась к выклю­чателю мужская рука. Свет гаснет, по стене запрыгало пятно от карман­ного фонарика. Когда оно, наконец, нашло фрау Мильх и осветило ее искаженное ужасом лицо, послышался громкий шепот: «Если хочешь жить, молчи!..» Фонарик гаснет; после небольшой паузы фрау Мильх при бледном свете уличного фонаря медленными шагами направляется к двери, ведущей в квартиру, отворяет ее, включает свет и в то же мгнове­ние с криком вбегает назад. Путая ключи, она открывает двери на улицу и с порога кричит.

Фрау Мильх. Полиция!! Полиция!!!

Быстро приближается вой полицейской сирены.

Занавес.

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Декорация первой картины второго действия. Бутылки исчезли, закры­тые нарядной рождественской елкой. Утро. За столом сидит майор Петерсон, около него Бентли. У дверей стоит Том.

Петерсон. Введите убийцу!

Том входит и вводит Андрея. У арестованного забинтована голова, на руках наручники.

Вы уже протрезвились, Макаров? Андрей. Я не был пьян.

Петерсон. Вы меня не так поняли. Конечно, спьяна с та­кой тонкостью не убивают. Я хотел спросить, одумались вы или будете продолжать рассказывать нам, будто не вы убили перемещенку Анну Робчук?

Андрей (глубоко взволнованный). Нет, я не одумался, как ни старались заставить меня одуматься ваши полицейские...

Петерсон. Значит, вы отвергаете обвинение в убийстве Анны Робчук? Так?

Андрей. Не только отвергаю, но и обвиняю. Петерсон. Любопытно! Кого?

Пауза.

Андрей. Кровь моей Анны падет на ваши головы, господа американцы.

Бентли(вскочив с места). Макаров!..

Петерсон. Спокойно, Бентли! Прошу вас сесть. Бентли. Майор! Вы требуете, чтоб я спокойно сидел, когда оскорбляют что-то большее, чем так называемую честь нашего мундира. Или — или! Или это клевета, тогда...

Петерсон. Лейтенант Бентли! Я лишаю вас слова!

Бентли садится.

(Андрею.) Какие у вас основания говорить так, Андрей Макаров?

Андрей. Моя Анна только вам и вашим... белинам могла быть помехой.

Петерсон. Почему именно нам, Андрей Макаров?

Вы молчите? Я вас понимаю. Значит, это был только ваш нелов­кий маневр. Никаких оснований так говорить у вас, конечно, нет и быть не может.

Андрей (убежденно). Нет... они у меня есть! Петерсон (тихо). Какие же, какие, Андрей Макаров?..

Андрей пристально смотрит на Петерсона, как будто хочет прочесть что-то в. его глазах, но взгляд майора не говорит ничего, и Андрей опус­кает голову.

Петерсон. Вы, перемещенцы, особенно вы, Андрей Ма­каров, не имеете оснований упрекать нас, американцев. После того как полицейские задержали вас на вокзале, мы должны были отправить вас под конвоем обратно в английскую зону. Лейтенант Бентли сжалился над вами, и мы разрешили вам оставаться здесь, дали приют и возможность честного заработка. (Пожав плечами.) Что ж, мы не знали тогда, что помогаем убийце.

Андрей (мрачно). Это все, что вы хотели сказать?

Петерсон. Нет, еще не все. (Достает из ящика стола кинжал и бросает его на стол.) Ваш?

Андрей. Мой...

Петерсон. На нем — кровь Анны Робчук!

Петерсон (ударив кулаком по столу.) Довольно! Кинжал ваш?

А теперь расскажите нам, каким образом этот кинжал попал... в сердце Анны Робчук?

Андрей (тихо). Не знаю. Петерсон. Ага!

Бентли. Может быть, вы дали его кому-нибудь?

Андрей. Да.

Петерсон. Кому?

Андрей. Анне.

Петерсон. Зачем?

Андрей. Для самозащиты.

Петерсон. А потом она — хотите сказать — вручила кинжал убийце? Так? Лейтенант Бентли, пишите: «Арестованный упорно отклоняет обвинение в убийстве, однако он не может объяснить, каким образом его собственный нож стал орудием смерти Анны Робчук».

Бентли. Разрешите, майор.

Петерсон. Допрашиваю я, Бентли. (Андрею.) Не помни­те ли вы...

Норма. Можно?

Петерсон. Пожалуйста, мисс Фанси. Будьте свидетелем своего собственного поражения. Сейчас вы узнаете, на что спосо­бен ваш протеже.

Норма. Макаров?! Петерсон. Садитесь, мисс Фанси.

Петерсон (Андрею). В котором часу вы вошли в квар­тиру фрау Мильх?

Андрей. Я вообще туда не входил.