Константин Волков - С тобой моя тревога

— М-да-а. — Андрей Михайлович погладил белыми ладонями край стола. — Все война проклятая… Ты, я вижу, совсем легко одета. Зима идет.

— Идет, — согласилась Ольга. — Чего там Василий захлопотался?

— Сейчас придет… Пока его нет, спросить хочу, — он прижал палец к тонким губам. — Денег-то нет, поди?

Она кивнула, не зная еще, зачем старик спрашивает о деньгах.

— Одеться тебе надо… Зима близится. Кончится октябрь, а там и снег. У меня сейчас есть кое-какие деньги. Скопились незаметно, да еще за статью прислали. Шикарно на них не оденешься, а на пальтишко, туфли хватит. Возьми! Заработаешь — отдашь. Ну! — Он, водрузив на нос очки в массивной оправе, подошел к тумбочке, выдвинул ящик, нашел деньги, отсчитал несколько бумажек. Затем освободил от посуды край стола и неторопливо положил деньги перед Ольгой. — Бери. Я старик одинокий. Много не трачу. Пока они мне не нужны.

— А если я сбегу? — спросила с вызовом, зло. — Сбегу и не отдам, тогда что?

— Да ничего!.. Значит, плакали мои денежки… Убежишь-то здоровая, одетая, и то ладно.

— Я ведь воровка, Андрей Михайлович! Пропадут деньги-то, а?

— Если пропадут — жалко будет, конечно. Но я потеряю не только деньги. Я еще кое-чего, что дороже, лишусь. А это будет грустно…

— Чего же?

— Веры в то, что научился за шесть десятков лет разбираться в людях… И пожалею, что в тебя поверил. Этого за деньги не приобретешь, девочка милая.

— Уж так вы и поверили в меня, — усомнилась Ольга. — Что вы обо мне знаете?

Андрей Михайлович долго вглядывался в лицо молодой женщины, с которого медленно исчезало задорное выражение.

— Знаю? Да ничего, почитай, не знаю. Показалось мне, что ты человек гордый, волевой. А гордый человек — человек сильный, такому можно не только несколько десятков рублей доверить.

— Так подумали, да? Что гордая?

— Да, такой я вас понимаю, Оленька. У вас сейчас трудная пора началась. Это временно. Я подразумеваю ваши материальные затруднения. Именно сейчас вы нуждаетесь в поддержке. Вот я…

— Что гордая — верно, — перебила она горячо. — Возьму я их. В долг! Нуждаюсь я — это вы точно заметили. Пусть мне счастья в жизни не будет, если не отдам! Верите? — Она хотела поклясться какой-нибудь страшной клятвой, но не решилась, постеснялась.

— Ну, вот и отлично! — искренне обрадовался он.

Ольга держала деньги в руках, не зная, куда их положить, куда спрятать понадежнее.

— Карманов даже нет, — сказала она и впервые улыбнулась открыто и радостно. — Нету карманов, чертовщина какая! Прошу вас, не говорите только Василию, что деньги взяла, стыдно.

Старик в знак согласия кивнул головой:

— Тайна останется между вами.

Вошел Василий с чайником и чашками.

Ольга зажала деньги в кулак, чтобы он не заметил…

— Нурмухамедов на тебя жалуется… Говорит, пар отключил. Ты же ему обязательства срываешь и город подводишь! Чего вы там не поделили?

Дорофеев слушал секретаря горкома, отстранив телефонную трубку от уха.

— Хочешь передовым на демонстрации выглядеть, а других топишь, да?! — гремело в трубке.

Дорофеев отнес трубку еще дальше, кивнул на нее Камалу Каюмову, начальнику суперфосфатного цеха, сидевшему нахохлившись в кресле напротив:

— Слышите? Сердится… — Приблизил трубку к уху. — Да-да! Я слушаю, Мурад Гулямыч! Пар отключили. Не дам, пока он мне не достроит парники! Он у вас, наверное, сидит? Я так и знал! Так это не я, а он хорошеньким хочет перед городом выглядеть. Показушник он! Я на бюро был, когда в решении ему записали пустить собственную парокотельную к октябрю. Пустил он ее? Он с парокотельной бригаду снял и бросил на пусковой объект в городе. Я это точно знаю… А позавчера снял монтажников с парников. Видите ли, у него этот объект в титулах не значится! Он же боится достраивать мне парники: пар в теплицы потребуется. Ловкач! Хочет на чужом горбу в рай въехать. А я что товарищам скажу? У меня в колдоговоре парники.

— Нурмухамедов говорит, что не забирал монтажников. Очевидно, начальник сантехмонтажа сам распорядился. Людей не хватает…

— У него не трест, а Тришкин кафтан… Дворец культуры он мне так и не достроил. Молодежь заводская доделывала… Теперь парники!.. Дом двенадцатиквартирный нам в поселке наконец достроил, так четыре квартиры его орлы захватили… А завком уже ордера выдал… Как это называется? Он боится в поселке показаться.

— Напомните Гулямову про грансупер! — вставил Каюмов. — Пусть заставит Нурмухамедова кирпич дать.

— Я прошу, Сергей Петрович, дай пар… От имени горкома! — прогремело в трубке. — Не время выяснять отношения. Праздник приближается.

— Пар я ему дам. До ноября! — уступил Дорофеев. — Но пусть он поможет с кирпичом… Для цеха гранулированного суперфосфата. Вся технологическая нитка может оказаться под осадками. И цемента тонн десять. В счет нарядов.

— Как идет строительство?

— Это же не Нурмухамедов строит! Сами! Приезжайте, посмотрите… И парники покажем…

— Насчет кирпича и цемента сам договаривайся.

Дорофеев даже привскочил со стула:

— Очень интересно получается, товарищ секретарь горкома! Если городу надо — Дорофеев дай! Если заводу надо — проси сам. Я же не особняк себе строю! Дайте Нурмухамедову трубку, я ему скажу пару слов… Талиб Турсунович?! Здравствуй, здравствуй!.. Что же это ты, сосед дорогой, в горком побежал жаловаться? Завод в лужу сажаешь, а сам — в горком! Вызвали? Что же ты на меня валишь? Ты же с заводом за пар не рассчитался. Почему Гулямову об этом не сказал? Мой ультиматум — десять тысяч кирпича и пять тонн цемента. Приезжай с Гулямовым, если согласен на мои условия. Кстати, пожалуемся ему, что химикам и строителям в ОРС холодильников и ковров горторг не дал. А сейчас скажи Гулямову, что даешь кирпич и цемент. Скажи, чтобы я слышал!.. Я тебя знаю не первый день!.. С планом как у меня? Десятимесячный еще в середине октября дали, а октябрьский послезавтра будет. А у тебя? Туго? Нажимай, а то пропарку получишь на бюро. Ну, жду!.

Дорофеев положил трубку, кивнул на телефонный аппарат, с усмешкой обращаясь к Каюмову:

— Видали? Сразу зашевелился!

— Так ведь пар всего на день отключили, на профилактику! К вечеру пустим паровую, — заметил Каюмов.

— Это мы с вами знаем. Я на парокотельной предупредил: будут строители звонить — скажите, я приказал отключить.

Дорофеев хитро подмигнул собеседнику:

— Теперь и за пар заплатит, и материалы даст… С Нурмухамедовым иначе нельзя… Частный подрядчик, а не начальник строительства! Процентовки в Стройбанк небось повышенные представляет, деньги вперед забирает с заказчиков, а долги не платит… Так, на чем мы остановились? — вернулся Дорофеев к разговору, прерванному звонком секретаря горкома. — Вы полагаете, что можно повысить скорость вращения камеры?