Константин Волков - С тобой моя тревога
- Название:С тобой моя тревога
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Издательство литературы и искусства имени Гафура Гуляма
- Год:1977
- Город:Ташкент
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Константин Волков - С тобой моя тревога краткое содержание
В городе закрыли тюрьму. Из ее ворот вышли последние обитатели — рецидивист Сергей Дурнов — Мокруха, карманник Иван Одинцов — Цыган, наводчица Ольга Лихова.
Осень. Чтобы осмотреться, восстановить связи с преступным миром и переждать зиму, они соглашаются идти работать на завод. А заводской коллектив — это среда, в которой переплавляются и закаляются характеры, все скверное, мерзкое сгорает, всплывает пеной на поверхности.
Тревогой автора за каждого героя проникнут роман о людях с трудной судьбой и сложными, противоречивыми характерами.
С тобой моя тревога - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Ну и жарища! Думал, вспыхну, как порох! Через нос дышать нельзя — в носу волосы тлеют, ртом — опять трудно. Зубы от жары ломило! — Иван ждал похвалы и сочувствия, и Зайцев, не боясь покривить душой, признал:
— Я бы не выдержал! Точно, не стерпел бы и пяти секунд.
— Докурю, перезарядим шахту и вторую сторону начнем… А чего не женишься-то?
— Успею. Какие мои годы?!
— Да-а! А я вот на свидание опаздываю, — сообщил Иван. — В гости ждет… Домой пригласила!.. А я здесь горю…
— Ожоги, наверное, будут, Одинцов?
— Будут, — согласился тот. — И на руках, и на морде. Огнем все горит.
— Сразу в медсанчасть пойдем. Помогут, помажут чем-нибудь.
— Я ж сказал — на свидание опаздываю! Высыпай мешок, догорают угли.
Работать у полыхающего жаркого костра во второй раз было еще труднее. Обожженные руки отказывались держать раскаленную горелку, глаза слезились, кожа на щеках и лбу натянулась — вот-вот лопнет — и пылала неимоверным жаром. Одинцов дышал то ртом, то носом и на этот раз не произнес ни слова. Боялся вдохнуть в легкие лишний раз раскаленного воздуха.
Зайцев вдруг придумал, как хоть немного уберечь Одинцова. Он опустил в бак широкий стальной лист и прикрыл им большую часть углей.
— Молодец! — похвалил Одинцов. — Башка работает!
— Лучше так?
— Еще бы!
Потом Иван отдыхал, а Зайцев засыпал тем временем стальной ящик до краев углем. Иван помог покрыть угли листами железа.
— Пока все угли не сгорят и не остынут — не открывать! — предупредил он. — Попадет холодный воздух — все к черту может полететь. Понял?! Ночевать здесь останусь.
— А зачем? Закрыли огонь ведь… Большого пламени не будет…
— Нет, останусь. Мало ли что…
— А на свидание? Не пойдешь?
— Поздно уже. Да куда я с такой паленой мордой гожусь! — вздохнул Одинцов. Но в этом самокритичном высказывании слышалось сейчас больше гордости, чем сожаления.
— Пойдем сходим все-таки в здравпункт. Да и поесть не мешает.
Они торопливо выскользнули за дверь, ведущую в токарный цех, а из него уже выбрались во двор. Ветер стих. Было вроде даже тепло. Крупные хлопья снега отвесно и тяжело падали с черного неба. Снежинки иногда попадали на обожженное лицо и вызывали жгучую боль. Уже у проходной они встретили шофера автобуса.
— Как, удачно заварил? — спросил Грисс. — Только и разговору было в автобусе после работы, что о твоей шестерне.
— Еще не знаю. Завтра посмотрим. А что Ольгу не видно?.. Ты вроде около нее ходил.
— Около нее, говоришь? Уехала Ольга.
— Сбежала? — воскликнул Иван. — Неужто?..
— Не сбежала. На учебу уехала…
— Ждешь?
Василий промолчал. Вышли на призаводскую площадь.
— Ты куда сейчас поедешь? — вдруг оживился Одинцов. — В город не едешь?
— Нет. В гараж.
Одинцов остановился, взял Василия за угол мехового воротника.
— Послушай, парень! Свози меня в город! Вот так надо! — Он провел обожженной ладонью по горлу. — Просто позарез как надо! Будь человеком!
— Что за дело?
— Встретиться мне надо. Из-за этого колеса опоздал. Ну, выручишь?!
— Вчерашняя, что ли?.. Которую провожать ездил?
— Заметил, да?
— Пошли. Садись в машину. Я позвоню в диспетчерскую, чтобы путевку выписали.
— А если не выпишут? Может, так махнем? Проскочим!
— Выпишут. Садись!
Иван обратился к Зайцеву:
— Слушай, я уж потом в здравпункт… А перекушу в городе. Сам понимаешь… Молодчина ты, Зайцев! Здорово мне помог… Завтра пораньше приходи.
Уже в машине Иван признался Гриссу:
— Ты только не сердись, я не знаю, как на машине туда проехать. Через парк шли, потом мимо гостиницы и в улицу.
— У парка гостиница?.. Знаю, как ехать.
…Вот и длинный глинобитный забор, деревце с калиткой рядом. Иван легко перепрыгнул через арык, постучал раз, другой. Никто не откликнулся.
Он постучал настойчивее, прислушался, толкнул калитку. Она отворилась. Иван шагнул в незнакомый двор, огляделся. И в ту же минуту в глубине двора в светлом квадрате мелькнула тень, послышались шаги.
— Это вы, Ваня? — услышал он.
— А кого еще ждете?
— Я и вас устала ждать. — Она подошла, кутаясь в легкое пальтишко, накинутое на плечи. — Пойдемте.
— Я на минутку, — сказал он, не двинувшись с места. — Я прямо с работы. Потому и опоздал.
Ему хотелось рассказать, чем он был занят. Что он делал для завода важное дело, а может, даже и в государственном масштабе. Как ни говори, а валюту сберег. Но она не спросила его, а он промолчал.
— Да пойдемте же, право! Озябну я!
— Не один я. На машине… Шофер ждет.
— Зовите шофера! И так все перегрелось, перепарилось, переварилось и остыло. Как зовут шофера-то?
— Василием… Мать не будет ругаться?
— Стойте здесь. — Она просунула руки в рукава пальто и ушла за калитку. Через минуту вернулась с Василием. — И нечего упрямиться! Не на бал идете, — говорила она.
Лариса повела гостей через прихожую, служившую одновременно кухней, в следующую комнату. В кухне пахло чем-то вкусным. В столовой стоял овальный стол, заставленный тарелками с холодцом, винегретом, тонко нарезанной колбасой и сыром. Иван сробел, подтолкнул Василия вперед, огляделся. В комнате стоял еще сервант. В нем за стеклом укрылись статуэтки и горка фарфоровой посуды, стройный ряд больших и маленьких рюмок; у стены размещался диван, на который почти от потолка спускался ковер, прикрывавший стену. Рядом с окном боком был поставлен маленький письменный стол, на нем стопка книг. Книги лежали и на открытых стеллажах, занявших одну из стен. Между книгами и на верху стеллажа стояли горшочки с цветами; такие же горшочки с длинными вьющимися растениями висели на тонких шнурах у стен; цветы росли и в кадке, стоящей на полу перед письменным столом.
Одинцов и Грисс стояли у двери. Первый, похоже, немного оробел, мял кепку в широких ладонях. Василий держался свободнее. Он снял теплую куртку, спросил, куда ее повесить. Следом за ним сбросил ватник Иван. Лариса унесла одежду в прихожую. Потом она вернулась и позвала негромко, глядя на чуть приоткрытую дверь в другую комнату, из которой едва проникал слабый свет:
— Мама!.. Принимай гостей!.. Да проходите же к столу! — пригласила она мужчин. — И так все остыло!
За столом Лариса села напротив Ивана. Она посмотрела на него мельком, потом пристальнее.
— Что с вашим лицом? — спросила она удивленно.
Он провел ладонью по обожженному лбу, носу и щекам. Только глазницы и переносица, защищенные очками, не зудели и не чесались.
— Ничего особенного. Говорил же, что пришлось попотеть!.. Ну и работенка досталась!..
— Вы же сожгли лицо! — воскликнула Лариса и вскочила со стула.
Лариса обошла стол, склонилась к лицу Ивана, осторожно, самыми кончиками розовых пальцев провела по лбу и щекам:
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: