Александр Бирюков - Свобода в широких пределах, или Современная амазонка

Фантастика, конечно. Но можно предположить, что этого человека решили пока вывести из игры или сам он себя вывел по команде сверху, чтобы потом, когда это будет нужно, проснуться и приступить к исполнению».

А что? Все действительное — разумно, все разумное — действительно. Это та почва, по которой несется безжалостная лавина амазонок. На лавину он не кинется — затопчут. А если какую-нибудь отставшую схватит — так на то он и санитар, отставать, конечно, никому нельзя. Отставшая амазонка — это, простите, чепуха какая-то.

И снова — как бы анкета.

Дергачева Нина Сергеевна, 1948 года рождения (а сейчас 73-й, то есть двадцать пять уже), г. Магадан, из служащих (наверное), член ВЛКСМ, образование высшее, ст. инженер-экономист (три года как университет закончила), медаль «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина», не владеет, не привлекалась, не состояла, невоеннообязанная (ну это еще как посмотреть), замужем (о ее муже по конторе ходят легенды — даже интересно самой послушать, что-нибудь новенькое наверняка сообщат). Состав семьи. Тут, как говорится в объявлениях об обмене, возможны варианты. Вариант А (для себя): мать Алла Константиновна (кто же еще? особенно с тех пор, как Лампиона не стало и они снова оказались вместе, в одной комнате, потому что Лампион, хоть он и хороший был, судя по всему, человек, только квартиру им свою однокомнатную не оставил, а она сейчас Нине очень пригодилась бы, но то ли ему не позволили, то ли он с мамой так и не зарегистрировался). А еще кто? Софьюшка. Не по правилам, конечно, потому что она и не родственница даже, но ближе ее никого нет. Поэтому пишите: Раппопорт Софья Исааковна, проживает — проспект Ленина, около сберкассы, пенсионерка-общественница (педагог-воспитатель в Детском клубе «Орион»). Остальные пойдут по какой-нибудь другой графе ниже, в состав семьи не входят.

А теперь — вариант Б. Официальный. Та же мамочка Алла Константиновна, но должен быть еще и муж (с него это перечисление и начинать нужно), если выше сказано, что замужем. Значит (как его там? Удивительно, но, честное слово, едва не забыла. Ну и молодежь пошла — как собственного мужа зовут, не помнит), Славик, точнее — Вячеслав Владиславович Новиков, место жительства — Москва, место работы… Куда бы его пристроить поинтереснее? Он уже защитился, наверное, вполне самостоятельный человек, молодой растущий ученый, хотя едва ли что-нибудь серьезное получится из такого маменькиного сынка. А устроим-ка мы его в музей-квартиру Островского! Аргументы: в самом центре, улица Горького (а мечта о центре — идефикс, кажется, в этой бандитской семейке?), рядом книжный магазин № 100, через дорогу — «Дружба» (книги соцстран). Тут же Елисеевский — будет на досуге за треской и ветчиной в упаковке по два часа выстаивать. А что? В двух очередях постоял — и половина рабочего дня прошла, хотя у него как у научного работника и не восемь часов, а меньше, но ведь можно сразу две очереди занять, тогда быстрее управится. А через дорогу «Хрусталь», там красивые вещи бывают, будет новой жене (интересно, что за красотку ему совместными усилиями откопают?) подарки делать. И обедать удобно — рядом ресторан «Центральный», с 12.30 до 15.00 комплексные обеды: быстро, недорого и довольно прилично, если не привередничать. Кажется, хорошо она о бывшем муже позаботилась.

Со Славиком, значит, все в порядке. С мамой — тем более. Софьюшку сюда не пишем. Остается папочка. С ним по-прежнему все неясно. Ничего Нина не знает об этом Сергее Дергачеве, словно и не было его совсем, и налицо факт непорочного зачатия, что, имея такую мамочку, как Алла Константиновна, и не грех предположить. Хотя грех, конечно, ерничество и просто дурость. Но что думать прикажете, если информация отсутствует. Так, наверное, все легенды и рождаются — из-за отсутствия точных сведений (или из желания их игнорировать). Но тут-то и игнорировать нечего — пусто.

Контору этот пробел в ее биографии пока не раздражает. Но все равно нужно же будет когда-то сообщить: соберется Нина за границу поехать или еще что. Так что пора уже эту тайну потихоньку раскрывать. Ну, скажем, в такой форме: «Мамочка! Ты слышала, что сейчас модно генеалогическое дерево составлять?»

— Что? — скажет Алла Константиновна. — Где это еще такая дурь появилась?

Значит, до их сверхпрогрессивного учреждения (а этот коллективчик из ста с лишним женщин — активный собиратель всех новых идей и начинаний, будь то сыроеденье, мода на пуделей или интерес к загадочным свойствам человеческой психики) это еще не дошло. Правда, старые кадры, к числу которых относится и Алла Константиновна, все эти штучки с порога отвергают, но неизменно оказываются со своим брюзжанием в меньшинстве и противостоянии своим молодым (и молодящимся), наточенным и длинноногим сослуживицам.

— Почему же дурь? — урезонивает Нина Аллу Константиновну. — Почитай Солоухина, Чудакову…

— А! Все это ветхозаветное русофильство. Стоит ли такими глупостями увлекаться? Вспомни Тургенева, «Отцы и дети».

Ну да, конечно! Блаженной памяти образ Базарова. Что-то там такое типа: мой дед лаптем щи хлебал и деревянному идолу поклонялся — и мне прикажете за ним следовать? Известное дело — нигилист. Никакого ни к чему уважения. В том числе и к родителям. А они, как известно, его оплакивали. Тихие, милые люди. Может, и неведомый папочка — тоже тихий и мирный человек — скорбит сейчас где-нибудь о потерявшейся дочери и клянет на все корки ту змею-злодейку? А она, бывшая жена, этой ненависти разделить не может, потому все и скрывает? Но ты, папочка, мог бы и сам поактивнее быть, не маленький, чай!

А с другой стороны, если разобраться, зачем амазонке это чертово дерево? Коня к нему привязать? Подержи, папа, лошадку, пока я с товарками добычу делить буду. Да никуда конь верный не убежит, пусть сам пасется, травку щиплет, больше пользы будет. И считали свое родство амазонки, надо полагать, по материнской линии, потому что отцы случайные — захваченные или приблудные — были. Так ей-то зачем своего искать? Но хочется почему-то. И который уже раз хочется. И в горести, и в радости. Вот и говори после этого, что Эдипова комплекса не существует. Надо бы Фрейда почитать. Но в Магадане его не достанешь, даже в областной библиотеке нет, — более восьмисот тысяч книг, черт побери, а ни одной книги Фрейда. Ничего себе комплектация! С другой стороны, где они Фрейда возьмут, если его лет пятьдесят, кажется, у нас не издавали?

Но вернемся к варианту Б. Значит, мы рассмотрели: муж, мама, милый папочка… Пускай все же он будет.

Метро, милиция, манто… Ну это уже и вовсе дурь. А кто еще? Марина Цветаева? К сожалению, родственных связей нет — одно поклонение. Но будем говорить о живых.