Александр Бирюков - Свобода в широких пределах, или Современная амазонка
- Название:Свобода в широких пределах, или Современная амазонка
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Магаданское книжное издательство
- Год:1990
- ISBN:5-7581-0064-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Бирюков - Свобода в широких пределах, или Современная амазонка краткое содержание
Холодный ум, расчетливость, целеустремленность, постоянный контроль разума над чувствами — такими не женскими качествами наделена героиня романа «Свобода в широких пределах, или Современная амазонка», давшего название пятой прозаической книге Александра Бирюкова. «Амазончество» по Бирюкову — это воинствующий женский эгоцентризм, возникший как результат ежечасных сражений современной женщины за дом, любовь, работу — за самореализацию, сражений, в которых безвозвратно разрушается надежда «на чудо счастья и любви».
Герои повести «Неизвестный Вам Антон» — люди «маленькие», неприметные — оказываются вовлеченными в круг вполне авантюрной истории с шантажом, вымогательством и тайной связью с заграницей. И тихий абсурд их заурядного существования неожиданно озаряется светом высоких чувств: любви, истинного благородства, жертвенности и прощения.
Свобода в широких пределах, или Современная амазонка - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
А что дальше? Мамы нет, папы нет, Гиви нет. Кто остался? Бубенцов Валентин Федорович. Как же она о нем сразу не вспомнила! Ведь может быть, что он сейчас на факультете, не в отпуске. Ну конечно не сию минуту — вечер уже, он домой ушел. Но, значит, завтра его можно будет на факультете застать, а уж он ей и место в общежитии выхлопочет, ему это, наверное, не трудно будет. И тогда вся проблема — только до утра, где-нибудь просидеть, а это и на вокзале можно, деньги у нее есть, буфет работает.
Нина устроилась в кресле в зале ожидания, сумку подпихнула под ноги — все хорошо и замечательно, можно даже читать, света вполне достаточно. Ну, что поведает нам «Лимонарь», он же «Луг духовный», повествование по апокрифам, цена 60 копеек (интересно, что это значило в 1907 году, шестьдесят с лишним лет назад — всего-то, а ведь целая эпоха прошла-проехала с тех пор). «О безумiи Иродiадиномъ, какъ на землѣ зародился вихорь» (как они только в этих и не путались? путались, наверное).
«Ударила крыльями бѣлогрудая райская птица, пробудила ангеловъ.
Спохватились ангелы, полетѣли печальные на четыре стороны, на всѣ семьдесятъ двѣ страны понесли вѣсть.
Бѣлые цвѣты!
Въ этотъ вечеръ — святой вечерь Христосъ на землѣ родился, возсiялъ нощному мipy миръ и свѣтъ.
Бѣлые цвѣты!»
Все это хорошо и красиво, хотя и предельно старомодно, а потому и чуточку смешно, несмотря на всю торжественность. Но ведь получается что? Что она коронка. Книга-то Канторов, от которых она убежала. Как ее теперь отдать? Не отдавать вообще? Но ведь книга не 60 копеек стоит, а бог знает сколько — рублей, наверное, двадцать, если не больше (штампа и цены букинистического магазина нет — обложка явно самодельная, из серебряной парчи, а должна быть, как написано на титуле, в исполнении Добужинского, книга куплена, наверное, с рук). Хватятся они этой книги, если уже не хватились, и что подумают? Воровка! То есть они так уже и думают, а это только подтверждение будет: ну да, она воровка, она и взяла. И что туг скажешь, если действительно взяла? Значит, отдать немедленно. Только бы Лев Моисеевич дома был, не поехал бы сегодня в Кратово, только бы с ним не разминуться, а то выйдет, что она здесь, а он — там.
Она позвонила на Солянку. Слава богу, дома, взял трубку.
— Это я, Нина, — сказала она. — Мне нужно вас срочно увидеть.
— Ты? — крикнул Лев Моисеевич. — Откуда ты звонишь? А где они?
— Я в Москве, — сказала Нина, — а они на даче. Не волнуйтесь, ничего не случилось.
— Не случилось? — повторил Лев Моисеевич. — А почему ты в Москве?
— С ними все в порядке, — сказала Нина, не без удовольствия сознавая себя хозяйкой положения, могла бы еще страха на этого титулованного Канталупа нагнать, но ладно уж, пускай живет. — У меня к вам личное дело.
— Ах, личное, — Лев Моисеевич быстро приходил в норму, как и полагается человеку, тренированному в различных передрягах. Но знаешь, лучше приезжай все-таки на такси, а то я буду голову ломать. Деньги у тебя есть?
Ехать до Солянки отсюда — всего ничего, минут десять максимум. Это не то что из Домодедова, когда и укачаться успеешь. Но пойдем Канталупу навстречу, он ведь ни в чем не виноват. К тому же от Солянки до метро далековато, а ехать с пересадками — это действительно долго, минут тридцать получится. Пощадим канталупские нервы. Но ни в коем случае не оставаться у них ночевать — вернуть книгу и гордо удалиться, а будет приставать — соврать что-нибудь: тетка у нее тут живет или подружка ждет, придумать ведь все можно. Чаем бы только напоил, а больше ничего не нужно. Конечно, о своих особых обстоятельствах она ему не скажет, не решится даже — соблазна не было соблазн в тиши живет.
— Ну так что же у вас там случилось? — спросил вежливый на сей раз Лев Моисеевич — на «вы» все-таки, пододвигая ей вазочку с сухариками: стол для чая накрыла еще одна тихая родственница, их тут видимо-невидимо, выползают по мере надобности.
— Ах да, книжка! — Нина вернулась в переднюю, достала из сумки Ремизова, протянула эту блестящую, как плитка шоколада в фольге, книжку Льву Моисеевичу.
Тот открыл, пробежал глазами название, положил книжку на стол.
— Ну и что?
— Ваша книжка. Я ее у Тани взяла.
— А с вещами-то почему? — спросил Лев Моисеевич. — Зачем ты вещи с собой взяла? Вы там поругались, что ли?
— Нет, но мне нужно срочно уехать, — не объяснять же ему, что на нее такая тень упала, это ведь стыдно.
— Это связано с появлением того юноши в соломенной шляпе?
Конечно, он знает о Викторе, приезжал ведь после того в Кратово, и если пифии промолчали, то Берта Лазаревна наверняка ему эту историю во всех подробностях описала — он ведь с ней подолгу о чем-то разговаривает. Может, и ту пятерку-подаяние нужно ему вернуть. Но неудобно его в подробности этой истории посвящать. И что это за манера у Виктора такая все время с пятерками связываться? Один и тот же фокус всю жизнь показывает.
— Вы, конечно, свободный человек, — сказал Лев Моисеевич, разглядывая ее спокойно и обстоятельно, словно оценивая, есть у нее что-нибудь в голове или она полная дура и не стоит с ней больше и разговаривать, — и вольны распоряжаться собой и своим местожительством, — (ух как торжественно!). — Но, понимаете ли, мы к вам привыкли. Не скрою, что я рассчитывал на вашу помощь, если возникнет вдруг какая-нибудь непредвиденная ситуация, — (ну насчет непредвиденности — это вы, уважаемый Канталуп, заметно лукавите: что-то вы предвидели и предвидите, иначе и звонить бы не просили и сейчас бы не уговаривали). К тому же мне казалось, что вы к Татьяне искренне привязаны, не так ли? — (так, наверное, но ведь теперь, когда там думают, что она воровка, что от этой привязанности осталось). — Это два. А третье, — (ах как он хорошо все по полочкам раскладывает, просто залюбуешься, тут и поучиться не грех), — состоит в том, что вы еще очень молоды и я просто обязан предостеречь вас от опрометчивого поступка, — (ну вот, еще один кандидат в фатеры — Бубенцов, он, а может, и блистательный Лампион еще захочет ее удочерить, а она, дурочка, какого-то неизвестного и, может быть, малопривлекательного дядю порывается найти). — Вы меня понимаете? — (чего уж тут не понять — явный намек на Виктора в соломенной шляпе). — Поэтому вам сейчас надо успокоиться, выкинуть из головы все глупости, — (ну все, положим, это слишком много, долго придется выкидывать, да и не стоит чистую комнату захламлять), — и лечь баиньки, так ведь? — (как бы не так! Впрочем, а почему бы ей и не переночевать здесь? Это ведь лучше, чем на вокзале? И ничем ей это не грозит, наверное. Да конечно не грозит. Такое про Канталупа и подумать смешно — он спокойный и добропорядочный. И она кусок от Татьяниной кровати не откусит — это тоже факт. Но некоторую выгоду от этих обстоятельств она, Нина, может извлечь, не материальную, конечно, но ведь знание — тоже сила.) — Ну вот и хорошо, что вы согласились. А завтра на свежую голову все спокойно решим. Сейчас я вам кое-что принесу.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: