Владислав Николаев - Мальчишник
- Название:Мальчишник
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Средне-Уральское книжное издательство
- Год:1984
- Город:Свердловск
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владислав Николаев - Мальчишник краткое содержание
Новая книга свердловского писателя. Действие вошедших в нее повестей и рассказов развертывается в наши дни на Уральском Севере.
Человек на Севере, жизнь и труд северян — одна из стержневых тем творчества свердловского писателя Владислава Николаева, автора книг «Свистящий ветер», «Маршальский жезл», «Две путины» и многих других. Верен он северной теме и в новой своей повести «Мальчишник», герои которой путешествуют по Полярному Уралу. Но это не только рассказ о летнем путешествии, о северной природе, это и повесть-воспоминание, повесть-раздумье умудренного жизнью человека о людских судьбах, о дне вчерашнем и дне сегодняшнем.
На Уральском Севере происходит действие и других вошедших в книгу произведений — повести «Шестеро», рассказов «На реке» и «Пятиречье». Эти вещи ранее уже публиковались, но автор основательно поработал над ними, готовя к новому изданию.
Мальчишник - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
«Ага, и старик кое-что добыл», — с удовлетворением подумал Коркин.
Однако, когда Александр Григорьевич спустился с бугра, Коркин разглядел, что в котомке у него была не охотничья добыча, а обыкновенная резиновая лодка.
— Молодец, догадался, — разочарованно похвалил Коркин. — А то я тут напластал — и вдвоем не унести.
— Твоя жинка послала. Иди, говорит, посмотри, что там муженек поделывает, да лодку захвати с собой, чтобы пешком обратно не идти, по реке сплавитесь. Заботливая она у тебя.
— А как поживает твой медведь?
— В полном здравии. Не вышел сегодня на дорогу. Без доброй собаки что за охота?
— Так ничего и не подстрелил?
— С десяток куропаток.
— И я столько же, да еще вот хариусов натаскал.
— Гли-ко, весь берег завалил! Как лиса с воза набросала — все по рыбке до по рыбке, все по рыбке да по рыбке! Воз и будет!
— Ну, воз не воз, а несколько дней живем. Давай-ка собираться домой.
— Пора уже.
Александр Григорьевич перевернул вверх дном рюкзак, и на песок вывалились лодка, складные весла, мех. С помощью шланга он соединил мех с лодкой, наступил на него правой ногой и, скособочившись, стал двигать ею вверх-вниз, в прорезиненный баллон толчками с шипением и свистом врывался воздух.
Минут через десять лодка была накачана, в резиновые литые проушины вставлены весла, втащены рюкзаки с рыбой, уложены винтовка, удочка, котелок… Александр Григорьевич извлек из-под малицы плоскую табакерку, заложил в ноздри по понюшке черного толченого табаку, несколько раз чихнул сладко — ну, теперь можно и отправляться в дорогу.
Вместе с грузом они перенесли лодку на воду, и, запряженная течением, она затрепетала, забилась, вырываясь из рук, как горячий конь за воротами. Они вскочили в лодку, и ее тотчас с бешеной скоростью — засвистело в ушах, зарябило в глазах — повлекло вдоль высоких каменистых берегов. Коркин упал за весла.
В считанные минуты они пролетели два или три бурливых переката, обогнули черную мрачную скалу с вечным льдом в глубоких трещинах и неожиданно вырвались на тихий широкий плес. От тишины даже заломило в ушах. А лодка, будто споткнувшись о что, сразу умерила прыть. У Коркина вдруг перехватило дыхание, глаза полезли на лоб: не далее чем в двадцати метрах, то есть совсем рядом, рукой подать, он увидел перед собой двух лосей, переправлявшихся через реку: серую комолую мать и красноголового, маленького, без году неделя, теленка. Лосиха, едва замочив брюхо, переходила реку вброд, а лосенок не доставал ногами дна и должен был плыть.
Лодку так неожиданно и тихо выбросило на плес, что чуткие звери какое-то время даже не замечали ее. Но вот мать вздрогнула, вскинула голову, с губ сорвался не то стон, не то вскрик и, высоко выкидывая узловатые в коленках ноги, понеслась к берегу — только брызги полетели во все стороны, только подводные камни зацокали под крепкими копытами! Растерявшийся лосенок остался один посреди реки. Течением его сносило на людей.
А Александр Григорьевич, закинув на спину полы малицы, уже раскручивал с себя длинную веревочную опояску, и вот она вся в его руках и на одном конце связана в петлю.
— На лосенка правь, — выдохнул он жарким шепотом.
Но об этом можно было и не просить, лодка сама летела на перепуганного теленка, и когда до него оставалось метра три, Александр Григорьевич взмахнул опояской, и петля захлестнулась вокруг тонкой шеи.
Оба они, Александр Григорьевич и Коркин, сильно накренив лодку, упали грудью на баллон и вытянули теленка из воды. А лосиха тем временем вымахала на берег, подбежала к густым зарослям тальника и, прежде чем вломиться в них, обернулась на свое дитя, на людей. Что было в ее взгляде — печаль ли, гнев ли — не разберешь. Затрещали тальники, и лосихи не стало.
Лосенок лежал на дне лодки, а проводник и Коркин держали его за тонкие стройные ножки, на которых коленки еще не успели разработаться в шарообразные мощные узлы, держали чуть повыше черных точеных копытец и чувствовали, как под ладонями конвульсивно ходит, содрогается покрытая молодой шелковистой шерсткой кожа — лосенок весь трясся от страха. В груди Коркина шевельнулось что-то вроде жалости, и он укоризненно пробормотал:
— Ну и мать, бросила дитя и убежала.
— Тут где-нибудь она, за нами следит сквозь кусты, — уверенно сказал Александр Григорьевич.
— Что же она дитя-то свое не защищала? Стукнула бы раз копытом по лодке, и мы оба с тобой в воде, тут уж нас бери голыми руками. Зря, наверно, возвеличивают лосиную ярость. На медведя, мол, идешь — приготавливай постель, а на лося — гроб готовь. Зачем же готовить, ежели убегает лось, даже когда детей у него умыкают.
— Но-но, не шибко зазнавайся. Выстрели-ка в него осенью не наверняка… Гроб сразу и понадобится.
— Сегодня, значит, досыта мяса наедимся.
— Наедимся… Ну, скажу, везет тебе, Петрович. Я вот всю жизнь по этим речкам сплавляюсь и ни разу еще на такую рыбину не наскакивал.
Лосенок время от времени вскидывал голову, взбрыкивал ножками, пытаясь вырваться из рук охотников, но где ему было сладить с двумя здоровыми мужиками.
— Да ты не волнуйся, малыш. Сейчас приедем на место и поставим тебя на ножки, — успокоительно произнес Коркин и тут же криво усмехнулся: — Поставим на ножки, а дальше что? Прибегут на берег ребята, возликуют, увидев лосенка — столько мяса! Повар засучит на ходу рукава, вытащит из-за голенища длинный кухонный нож — и песенка твоя спета, малыш. Не гулять тебе больше по Уралу, не переправляться через реки, не щипать траву, не обгладывать кору с тальников, не вырасти в царственного могучего лося с ветвистой короной на голове… Расхотелось что-то Коркину лосиного мяса.
Вскоре за очередным поворотом встала на левом берегу тяжелой темной громадой Росомаха. На этот раз она вся была на виду — от подножия до разваленной вершины. Облака не то чтобы ушли из долины, а как-то поредели, полегчали, поднялись выше, и впервые за много дней не сыпался из них ни дождик, ни снег. Посвежело в воздухе. А над изломанной кромкой дальних гор, заполняя зазубрины, расплавленным металлом растекалась огнистая заря — предвестница сухой ветреной погоды.
— А что, Григорьич, — сказал вдруг Коркин, — может, отпустим лосенка-то на волю? Какое сейчас из него мясо? А пропитанием мы и без него обеспечили себя на несколько дней, и погода, смотри, налаживается — вон какая заря разгорелась, не сегодня-завтра и вертолет прилетит, — довод за доводом приводил Коркин, и похоже было, что он уговаривал не столько Александра Григорьевича, сколько самого себя, ибо проводник уже с первых слов одобрительно закивал головой, а в заключение произнес набожно:
— Богоугодное дело сотворим, Петрович.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: