Всеволод Иванов - Тайное тайных

Если допустить, что Вс. Иванов с самого начала работы над рассказом имел в виду Екатеринбург, то сюжет о великом князе в рассказе «Особняк» можно считать своеобразным откликом писателя на страшную смерть императора и членов царской семьи в Екатеринбурге в июле 1918 г. Описанный в рассказе особняк, выходящий на Соборную площадь, имеет некоторые черты дома Ипатьева – «Дома особого назначения» в Екатеринбурге, где до расстрела находилась под стражей императорская семья: «На Вознесенском проспекте <���…> располагалась просторная Вознесенская площадь, обязанная своим названием выдержанному в голубых и белых тонах барочному Вознесенскому собору, высившемуся в центре ее. <���…> Огромный Харитоновский дворец, с его балюстрадой из неоклассических колоннад-портиков, заполнял всю северную сторону площади. <���…> Особняк, купленный И. Ипатьевым в 1908 г. <���…>, был одним из самых изысканных частных домов в Екатеринбурге, <���…> находился прямо напротив Вознесенского собора» (Кинг Г., Вильсон П. Романовы: Судьба царской династии. М., 2005. С. 191–194).

Семья Строгановых, крупнейших российских купцов и промышленников XVI–XX вв., дворца в Екатеринбурге не имела. Дома Строгановых были в Петербурге, Москве (и ближайших районах), Новгородской, Псковской губерниях (см.: Кузнецов С. Дворцы и дома Строгановых: Три века истории. М., 2008. С. 8–23).

(3) …съездил на польскую войну… – Имеется в виду польская кампания 1920 г. – заключительный этап Гражданской войны.

(4) …по оппозиционному делу… – Партийная оппозиция оформилась в конце 1923 г. Сентябрем 1923 г. датируется письмо Л. Троцкого в ЦК РКП(б) и «Заявление сорока шести», подписанное участниками ряда оппозиционных групп («децистами», «левыми коммунистами», представителями «рабочей оппозиции»). В конце октября 1923 г. Пленум ЦК осудил действия Троцкого и Платформу сорока шести. На протяжении 1923–1926 гг. на Пленумах ЦК и ЦКК ВКП(б), XIV съезде ВКП(б), XV конференции ВКП(б) деятельность оппозиции осуждалась как фракционно-рас-кольническая, антипартийная. После январского 1926 г. Пленума ЦК ВКП(б) Г. Зиновьев, Л. Каменев и др. объединились с Л. Троцким, образовался союз «объединенная левая оппозиция». На июльском Пленуме ЦК и ЦКК она выступила с платформой, подписанной 13 видными ее руководителями: Троцким, Зиновьевым, Каменевым, Пятаковым, Лашевичем, Евдокимовым, Мураловым и др. Платформа была проникнута неверием в возможность построения социализма в СССР. Участники Пленума рассмотрели вопрос о деятельности лидеров объединенной оппозиции и отметили, что после XIV партийного съезда ее деятельность не только не прекратилась, но и усилилась. Был выведен из состава Политбюро Зиновьев, Лашевич исключен из кандидатов в члены ЦК. 14 ноября 1927 г. вопрос об антисоветских действиях лидеров троцкистско-зиновьевского блока рассматривали ЦК и ЦКК ВКП(б). Троцкий и Зиновьев были исключены из партии; многие активные деятели блока выведены из состава ЦК и ЦКК. В январе 1928 г. Троцкий с семьей выслан в Алма-Ату. Кроме лидеров, осенью 1927-весной 1928 г. были сняты с постов, арестованы и сосланы многие участники оппозиции и поддерживающие ее деятельность.

Подвиг Алексея Чемоданова *

Впервые: Кр. Н. 1928. № 2. С. 37–44.

В качестве самостоятельного произведения рассказ был опубликован один раз. В 1928 г. при подготовке СС-7 Иванов включил его в состав романа 1922–1923 гг. «Голубые пески», указав в предисловии к пятому тому: «Повесть „Голубые пески“, на основании вновь поступивших ко мне материалов, сильно переделана» (СС-7. Т. 5. М., 1929. С. 5). Первая часть рассказа, до слов: «Н-ский полк…», с незначительными исправлениями включена Ивановым в 1-ю главу книги 1-й романа «Голубые пески» – «Президент больших телег». Писатель сократил 1-й абзац и провел ряд замен: имя «командира Н-ского стрелкового полка Алексея Митрофановича Чемоданова» – на имя «Василий Запус», «полк» – на «отряд матросов», «уральские степи» – на «сибирские», Олонки – на Ишим, станцию Нанья – на Омск. Вторую часть рассказа, начиная со слов «Утро было свежее, звонкое…», Иванов вставляет в 8-ю главу 2-й книги «Огород Богородицы». При этом сокращается весь абзац: «Н-ский полк ~ и на ячейку, и в бригаду». Эта часть рассказа состоит из двух эпизодов: воспоминание Чемоданова о поющей женщине и описание сражения, в котором герой погибает. В первый эпизод добавляется часть фразы: «…рассказал Лубе о Христине Васильевне, некогда встреченной им в городе Ишиме. Луба смотрел на Запуса сочувственно и ничего не понимал – да и Запус не понимал, зачем он это рассказывает», – и опускается фрагмент текста: «Видимо, в бригаде ~ скрытая каверза Лубы». «Бригада» в новой редакции меняется на «ревком», «красноармейцы» – на «красногвардейцев» «рота» – на «отряд». Вводится упоминание об атамане Трубачеве – герое романа «Голубые пески». Последний абзац рассказа, с заменой «подвиг Алексея Чемоданова» на «историю жизни Васьки Запуса и описание его гибели» и топонима «Астрахань» на «Голодная степь» переведен в «Эпилог» романа.

В последующих изданиях романа (1933, 1937, 1958) указанные изменения сохранены.

История текста рассказа «Подвиг Алексея Чемоданова» и тесно связанная с ней история текста романа «Голубые пески» еще раз указывает на то, что в 1928 г. Вс. Иванов стремился по-другому написать историю Гражданской войны в России, показав ее с тех новых позиций, которые дала ему работа над книгой «Тайное тайных». Это прекрасно поняла критика 1920-х годов, что и вызвало однозначную реакцию – неприятие. «…Последние произведения Вс. Иванова („Подвиг Алексея Чемоданова“ и „Гибель Железной“. – Е. П.) не дают основания говорить о желаемом повороте», – писал в одной из первых рецензий В. Ермилов, споря с теми, кто в темах Гражданской войны увидел возвращение Иванова к прежним, революционным мотивам его творчества (Ермилов В. Еще о творческих путях пролетлитературы // На лит. посту. 1928. № 6. С. 17). «Этот рассказ представляет собой блестящее достижение Вс. Иванова, – если предположить, что автор поставил своей задачей разоблачить бессилие „ratio“ перед всесильным господством подсознательного», – иронизировал критик, при этом указывая на особенность творческой манеры писателя, которая впоследствии будет названа исследователями конца XX в., в частности Вяч. Вс. Ивановым, одной из черт «фантастического реализма»: «В общем, казалось бы, в совершенно реалистическое описание вдруг вторгается некий, по существу своему резко противоречащий всему реалистическому тону, неожиданный, непонятный, „небывалый“ факт. <���…>…у Вс. Иванова (в отличие от „остранения простого“ у Л. Н. Толстого) мы имеем опрощение странного, в смысле „обуднивания“ его, протаскивания в будни загадочного и алогичного» (Там же. С. 18). Таким фактом, необычайным для атмосферы 1919–1920 гг., по мнению критика, является пение таинственной женщины.