Николай Кузаков - Красная волчица

Аркашка очухался и громогласно заявил: «Братцы, я тоже женюсь». И лез ко всем целоваться. Кое-как угомонился. Добрался до сундука в прихожей, плюхнулся на него и расплакался.

На лошадях они уехали за кривун реки и оттуда с зажженными факелами спустились до села на лодках. Вся деревня высыпала на берег посмотреть на этот необычный свадебный поезд.

Потом уходили в армию. Люба шла рядом с конем, держась за стремя. Как это все давно было.

«А если не ждет?» Снова боль сдавила грудь. Виктор встал, набросил на плечи шинель и спустился к реке. От воды несло прохладой. Волны тихо ласкали берег. Люба… Она не может не ждать. Виктор успокоился, боль в груди отошла. Над ним заметались летучие мыши. От леса бесшумно скользнула сова. Виктор махнул рукой, сова шарахнулась в звездное небо.

Виктор вернулся на поляну, подшуровал костер, постелил шинель, на одну полу лег, другой укрылся. У каких костров спят сейчас его товарищи? Или в ночной тиши выискивают врага? Кто-то из них сегодня не вернется на базу, останется лежать на белорусской земле.

Только задремал Виктор, тот же сон: женщина, в глазах ужас, изо рта кровь струйкой… Да это же Люба! Ее глаза. Она взмахивает крыльями, в руках птенчик. Налетает огненный смерч. Люба, объятая пламенем, смеется. Виктор кидается к ней. Но его хватает немец. Он топчет ногами кисть руки. От боли подступает тошнота. Виктор вскрикнул и проснулся, Сел, погладил култышку.

Так вот прокоротал ночь, а на восходе солнца спустился к реке и зашагал тропинкой.

На южной покати Седого Буркала среди густого кедрача есть каменные развалины. Видно, когда-то здесь стояла скала да рухнула. Под серые глыбы уходил узкий проход, куда не каждый зверь мог протиснуться. Много лет назад Красная Волчица облюбовала для себя это место. Спустившись под камни, она разровняла небольшую площадку для лежки. Здесь ома была в безопасности: наткнется человек на ее убежище, не достанет.

В мае она щенилась. В этой каменной норе кормила молоком волчат, согревала их своим теплом. Днем рядом с ней спал волк. В сумерках он уходил на охоту. Возвращался ночью или на рассвете. Приносил зайца или кабарожку. Иногда тетерку или куропатку. Случалось, давил и дикого оленя. Тогда несколько дней еды у них было вдоволь.

Красная Волчица покидала логово только для того, чтобы сбегать к ручью напиться. Разве оставишь волчат надолго: полуголые, слепые, замерзнут. Только через две недели открывались у них глаза. Шерсть густела. Волчата крепли.

И еще через неделю она их стала выводить в теплые вечера из логова.

Волчата вначале пугались леса, звездного неба. Но вскоре привыкли. Резвились у входа в логово. Красная Волчица начинала обучать их: время от времени издавала тревожный рык и поспешно сталкивала в каменную нору.

Волк в это время охотился один. Волчат нельзя было оставлять — несмышленыши, разбредутся по лесу, в ручьях перетонут или потеряются, с голоду передохнут.

А время шло. Волчата подрастали. Начинали тявкать, рычать друг на друга, Зайцев, глухарей, куропаток волк теперь притаскивал полуживыми и отпускал среди волчат. Они вначале в испуге шарахались, потом смелели, накидывались на жертву и сами убивали ее.

Приходило время, когда Красная Волчица с волком вели свое потомство на первую охоту. Чаще было так. Выслеживали кабарожку. Красная Волчица с волчатами оставались в засаде, а волк гнал на них горную козочку. Волчата, мешая друг другу, кидались на добычу и упускали ее. И охота начиналась сначала. Сколько нужно было сил и терпения, чтобы из этих волчат вырастить настоящих охотников. Иначе ждала их голодная смерть.

На этот раз Красная Волчица принесла трех волчат. Но не было с ней рядом волка. Сколько раз ей чудилось, что он с добычей в зубах подходит к логову. Волчица вскакивала и кидалась навстречу. Но это был голодный бред.

Волчата настойчиво сосали, но молока было мало. Они начинали повизгивать. Красная Волчица лизала волчат. Ее мучил голод. Несколько дней назад она сбегала к охотничьему зимовью. Изгрызла кость и лафтак оленьей шкуры.

Вернулась. Два волчонка лежали вместе, а третий уполз с лежанки, провалился между камнями, там и околел.

Кость и лафтак шкуры — разве еда? Голод опять начал мучить ее. Пропало молоко. Красная Волчица, облизывая детенышей, поглядывала на выход. Солнечный свет уже погас. Она осторожно встала, подтолкала носом друг к другу волчат и выбралась из логова. Пахнуло теплым хвойным запахом. Осмотрелась. Красная Волчица хорошо знала свои охотничьи угодья. В низовьях у речек и озер летуют сохатые. В горах под гольцами на продувных местах держатся олени. Но она отощала, не справиться ей с такой крупной добычей.

Волчица неторопливо затрусила к Широкой мари. Там возле ерников по мшистым кочкам гнездились куропатки. На спуске к ручью в нос ей ударил мышиный запах. Невдалеке у камней свистнула пищуха-стогоставка. Красная Волчица потянула в себя воздух, притаилась за елочкой. Пишуха еще свистнула, ей отозвалась другая. Наконец Красная Волчица уловила за елочкой шорох, и на дорожке показался серый комочек. Она давнула пищуху и проглотила. Облизала теплую кровь с губ и затрусила дальше.

К Широкой мари она спустилась, когда было уже темно, Здесь, на мари, на кладку яиц, собиралось много птиц, Красная Волчица осторожно пробиралась по звериным тропам, принюхивалась. Нашла одно гнездо, но оно было не занято. Обогнула островок ерников, и на нее нанесло птичьим запахом. Вышла к мшистой полянке и на кочке перед собой увидела куропатку, ее можно было принять за кучку мха. Красная Волчица, присев, прыгнула. В зубах ее, кыркнув, забилась куропатка. Рядом взлетел петушок.

Волчица разорвала птицу и с жадностью сжевала ее, оставив только хвостовые и маховые перья. Потом расправилась с кладкой. Облизавшись, села на мох возле гнезда. Пора возвращаться в логово. Но голод не отпускал. И Красная Волчица отправилась к озеру: может, удастся поживиться уткой. Да и олени заходят туда на водопой.

В логово она вернулась на рассвете. Один волчонок лежал посредине логова и спал. Л второй, забившись в угол, тихо скулил. Родился он слабым, рос медленно. Волчица осторожно взяла его зубами за загривок и положила к другому. Волчонок дрожал. Красная Волчица легла. Волчонок, который спал посреди логова, проснулся и накинулся на соски. А второй продолжал скулить. Волчица ею лизала, подталкивала к соскам, но он отполз, уткнулся в камень и замолчал. Волчица потянулась мордой к нему, от волчонка пахнуло смертью.

Одному волчонку молока хватало, и он быстро рос. Вечерами Красная Волчица выводила его из логова. Волчонок бегал возле норы, резвился. Красную Волчицу опять донимал голод. Вылезет из норы, вдохнет смолистый воздух, в глазах потемнеет. Но боялась оставить волчонка одного.