Жанакаит Залиханов - Горящие сердца

Всего три месяца прошло с того дня, как Фаризат утвердили заведующей фермой. Многие тогда сомневались, справится ли «девчонка» с трудной работой, где нужны и опыт, и знания, и твердый мужской характер. И что же? Оказывается, она умеет работать не хуже, а может, еще и лучше других. Кривая надоев, хоть и медленно, но все же ползет вверх, телята бегают веселые, падежа тоже пока нет. Все, кто работает на ферме, — а это в основном молодежь, — постепенно привыкли считаться с мнением Фаризат и беспрекословно выполнять ее распоряжения.

Один только Конак, старый, добрый пастух Конак, считает себя обиженным: он, старейший и опытнейший животновод, который проработал не один десяток лет, должен подчиняться начальнику в юбке.

— Никогда еще такого не было! — бурчит старик, опираясь на вырезанный из боярышника посох и с негодованием созерцая недоенных коров, молоко у которых сосут телята. — Вишь, сосут себе, посасывают, как ни в чем не бывало, и никому дела до этого нет. Так мы скоро совсем без молока останемся...

Мимо проходит Ханифа с ведром, до краев наполненным молоком. Воркотни Конака она не слышит, но по его виду догадывается, что он не в духе и новых методов выкармливания молодняка решительно не одобряет. Когда старик гневается — все написано у него на лице: глаза прячутся под густыми косматыми бровями, губы поджаты, седые усы топорщатся.

— О чем ты так задумался, Конак? — спрашивает Ханифа. — О ком тоскуешь? Вот я вечерком пойду к соседям и замолвлю за тебя словечко одной черноглазой.

— Ах ты бесстыдница, болтушка несчастная! — вскипает старик и наклоняется за камнем, но, к счастью для Ханифы, в сочной, густой траве никаких камней нет.

Ханифа, быстро опорожнив ведро и весело поигрывая им, проворно убегает к своим коровам. А старик смотрит ей вслед и так же искренне, как только что сердился, восхищается бойкой девчонкой. Ловкая, в руках все играет, веселая, общительная. Ладная девка, хорошая девка! Был бы у него сын — никому бы старик не уступил такую невестку. «Эх, не везет мне!» — горестно вздыхает Конак, приготовившись всласть поразмышлять о своих житейских неудачах — мнимых и действительных. Шум приближающейся машины выводит, однако, старика из задумчивости. «Неужели это Батыр снова к нам пожаловал? Нет, быть того не может? Слишком скоро после давешнего приезда. В районе ферм много — всюду нужно поспеть. Может, это айрыплан?»

И старик задирает голову вверх. Высоко в небе — шум мотора, а самолета не видно, хотя шум слышен совсем рядом. «Велика твоя сила, аллах, — думает Конак, — вот дал ты человеку крылья для полета, но почему не даровал ты ему бессмертия? У других сыновья невредимыми вернулись с войны, а мой единственный... Чем он тебе не угодил? Зачем ты отнял последнюю отраду у старого отца?»

В это время к ферме подкатила машина. Оказывается, это ее шум и слышал старик, а думал —самолет.

Из машины поспешно вылезает Ариубат:

— Вот привезла вам новый фильм. Соседям сообщите поскорей, чтобы и они могли посмотреть картину. А вас, Конак, — обращается она к пастуху, — вызывает Батыр Османович. Звонил по телефону и велел, чтобы завтра утром вы непременно были в райкоме.

— Он хочет посоветоваться с нашим Конаком. — Это уже опять Ханифа тут как тут. — Без нашего самого главного пастуха Батыр Османович не принимает никаких важных решений, это дело известное.

Но старик на этот раз пропускает колкость Ханифы мимо ушей.

— Не знаешь, зачем вызывает? — спрашивает он у Ариубат. — Недавно был тут — словом не обмолвился.

— Зачем вызывает, не знаю, но очень просил, чтобы вы не опаздывали, и еще, чтобы захватили с собой самое необходимое на несколько дней. Я думаю, Конак, что сегодня вечером, после сеанса, мы с вами с кинопередвижкой вернемся в аул, а рано утром вы с этой же машиной отправитесь в район. Хорошо?

В райкоме Конак впервые в жизни. Расспрашивая встречных, он добрался до кабинета Баразова и остановился в нерешительности. Потом тихонько приоткрыл дверь и, увидав ковровые дорожки, застыл у порога. Батыр Османович встал из-за стола и подошел к нему:

— Добро пожаловать, Конак, проводи сюда и подожди минутку. Располагайся на диване. Я сейчас закончу.

Люди в кабинете у Батыра были, как видно, разгорячены каким-то спором.

— Не ошибается только тот, кто ничего не делает, — обращается Батыр к одному из своих собеседников. — Уволить с работы, разбить человеку жизнь — легче легкого. Помочь ему, предупредить, умело указав на его ошибки, — это гораздо труднее. По-моему, парень будет работать. Надо, чтобы он понял: в него поверили. Почаще беседуйте с ним.

Проводив посетителей, Батыр уселся рядом с пастухом.

— Расскажи, отец, что нового, как себя чувствуешь?

— Что мне рассказывать, Батыр? Недавно виделись. Передали, что ты вызываешь меня, вот я и приехал.

— Ну и хорошо...

Зазвонил телефон, Баразов снял трубку:

— Спасибо, приехал. Старик оказался более дисциплинированным, чем некоторые председатели. До свидания! — И, обращаясь к Конаку, добавил: — Азамат звонил, о тебе тревожится... Знаешь, зачем я тебя вызвал?

— Скажешь — узнаю.

— Мы решили отправить тебя в Москву, на Выставку достижений народного хозяйства.

— Что ты, Батыр! Как я могу уехать? И кому я оставлю свое стадо? И потом — Мескуа, это очень далеко...

— Поезда и самолеты, как известно, сокращают большие расстояния.

— Да и что я там буду делать?

— На людей поглядишь и себя покажешь, — мягко улыбнулся Батыр. — Потом расскажешь другим.

— Я же не знаю русского языка. Неуч я, если что и увижу на этой самой выставке — все равно ничего не пойму.

— Твоими спутниками будут молодые люди, хорошо знающие русский язык, они все как следует объяснят и переведут, что нужно.

— Ну ладно, раз ты велишь, мне не пристало спорить. Только кто же за моими коровами будет ухаживать? Вчера, уезжая, я пообещал, что, если останусь жив, к вечеру вернусь на ферму.

— Об этом беспокоиться нечего, все будет в полном порядке. Через неделю вернешься. Ничего страшного не случится в твое отсутствие.

Батыр вызвал свою секретаршу Тоню и поручил старика ее заботам.

...Отъезжающие собрались в райисполкоме. До отхода машины осталось полтора часа. В помещении накурено и шумно:

— Времени в обрез, кого мы ждем?

— Какого-то старого пастуха.

— Опаздывал бы лучше к своим коровам, чем в Москву.

Тут как раз и подоспели Конак с Тоней. Все заторопились. Документы оформлены, можно ехать.

У машины их уже ждал Батыр — пришел проводить делегацию. Настроение у всех приподнятое. Отъезжающим кажется, будто сама природа радуется вместе с ними — и сверкающие на солнце вершины, и зеленый ковер лесов, и безоблачное небо, и щедро напоенная недавними дождями земля...