Николай Глебов - В степях Зауралья. Трилогия

— Сейчас будем вытаскивать утопленника, — заглушая шум мотора, крикнул он Андрею. Подъехав к карьеру, Ян соскочил с машины, закрепил с помощью рабочих толстый трос за переднюю часть фордзона и махнул водителю рукой.

— Тяни!

— Как бы не стегнуло нас тросом, — высказал он опасение и отошел к Фирсову. Корпус мощной машины задрожал, точно от натуги, и гусеницы ушли глубоко в вязкую почву. Со дна карьера из воды показалась головная часть фордзона, затем и весь его корпус. Спуск был крутой. Андрею показалось, что катерпиллер не в силах вытащить своего младшего брата, попавшего в беду. Но он гудел ровно и, приминая тяжелыми гусеницами землю, упорно тянул за собой фордзон.

— Какая сила, а? — в восхищении произнес Ян. Андрей с любопытством стал рассматривать катерпиллер.

— Вот такого бы пахаря на наши поля!

— Андрей Никитович, у нас будут свои трактора гораздо сильнее «американца», — произнес уверенно Ян. — Дай только время, мы создадим такие машины, что заграница ахнет.

Фирсов зашагал по участку.

Всюду сновали грузовики с камнем, с цементом, известью и кирпичом. Стальными зубами врезывались в застывшую землю экскаваторы, слышался скрежет камнедробилок, куда ни взгляни, сверкали ослепительные огни электросварки. Раздавался грохот разгружаемых с платформ балок, пронзительно свистели бойкие «кукушки», Фирсову казалось, что он давно уже работает на стройке, нигде больше не нашел бы он покоя. Разве можно оставаться равнодушным в том великом людском кипении, которое совершалось вокруг?

На стройку прибывали все новые люди. Закинув мешки с инструментами за спину, шли степенные плотники, сновали расторопные каменщики, бойкие грабари. На строительной площадке звучал разноязычный разговор. Жилые дома только что воздвигались, люди размещались в палатках, насыпных бараках и землянках.

Так и застала строителей суровая зима. Резкий, обжигающий ветер нес с собой колючий снег, набивался в котлованы, переметал железнодорожные пути, скрывая под сугробами строительные материалы, уныло гудел на телефонных проводах и в бессильной злобе бился о стрелы подъемных кранов.

Андрей Фирсов — главный инженер участка не спеша поднимался по лесам на четвертый этаж постройки жилого дома. Шла кладка стен. Разыскав глазами бригадира комсомольской бригады Василия Позднякова, поманил его к себе.

— Как с раствором?

— Подают, но с задержкой.

— Кирпич?

— Есть, — коротко ответил Поздняков и вопросительно посмотрел на. Фирсова. — С рукавицами плохо, ребята бунчат.

— Когда получали?

— Недавно, но быстро изнашиваются, а голыми руками в такой мороз кирпич не возьмешь.

— Хорошо, поговорю в отделе снабжения. Какие у тебя показатели за пятидневку?

— План ребята перевыполнили. Впереди идут Гриша Рахманцев и Саша Балашов. Правда, Балашов за последние два дня начал отставать. Выпивает… связался с дурной компанией. Я уже толковал с ним. Сегодня на целый час опоздал на работу. А так — работник хороший.

— Вечером направь его ко мне в контору, надо поговорить с парнем.

Гриша Рахманцев и Саша Балашов прибыли на стройку из колхоза «Борцы революции» по путевке Марамышского комитета комсомола. Старый фордзон, на котором когда-то работали, окончательно вышел из строя. Запасных частей не было, и его поставили в сарай.

Коммунары перешли на Устав сельхозартели, председателем которой вместо Осипа Подкорытова был избран недавно демобилизованный из армии Епифан Батурин. Приехал он в колхоз с молодой женой — учительницей. На бывшей заимке Мокшанцева теперь была лишь животноводческая ферма, правление колхоза помещалось в одном из кулацких домов в селе Черноборье. Там же открыли школу и медпункт.

Балашов первый раз в жизни увидел большой город. Пятиэтажные дома, трамвай, красочные плакаты, торговые рекламы, толпы людей на ярко освещенных улицах. Далеко за пустырями — огни стройки. Ветер донес грохот лебедок, пронзительные свистки паровозов и стук буферов. Расспрашивая встречных, где отдел кадров, ребята подошли к низенькому бараку, открыли дверь и, оказавшись в длинном полутемном коридоре, остановились у закрытого окошечка, над которым висела табличка: «Прием и увольнение». Рахманцев неуверенно постучал в деревянную задвижку. Дощечка с шумом отодвинулась и показалась лысая голова в очках.

— Что вам?

— Документы нужно сдать, — Гриша протянул путевки.

— Ждите, — окошечко захлопнулось.

Ребята посмотрели друг на друга и улыбнулись.

Окошечко вновь открылось.

— Расписывайтесь, — работник отдела кадров сунул им бумагу и карандаш. — Вы зачислены в комсомольско-молодежную бригаду каменщика Василия Позднякова на седьмом участке.

— Но мы ведь трактористы. Хотелось бы по специальности.

— Знаю, — поправив сползшие на нос очки, мужчина заговорил сердито: — Нам сейчас нужны строители, каменщики, плотники, арматурщики, землекопы. — Видя, что ребята приуныли, сказал мягко: — Мы сейчас уже готовим кадры для будущего завода. Вы можете работать и учиться, скажем, на слесаря, токаря, и другим специальностям. Все! — окошечко захлопнулось.

— А ну его к лешакам, — махнул рукой Балашов. — Пойдем в общежитие.

Обходя осторожно котлованы, ребята подолгу стояли возле них, наблюдая за работой невиданных машин. С детским любопытством, к которому примешивалось восхищение, смотрели, как огромный ковш, стремительно опускаясь, вгрызается в землю и, наполнив доверху свою пасть, широко раскрывал ее над кузовом грузовой машины; та каждый раз вздрагивала, точно от удара.

— Саш, вот рассказать бы нашим колхозникам, ей-бо, не поверят, — повернулся к другу Рахманцев, — подумают — сказка.

— Факт, не поверят, — убежденно подтвердил Балашов, — да еще хлопушами назовут. Однако где этот барак? Мы его не прошли?

Стало совсем темно, номера построек рассмотреть трудно. Прохожие попадались редко. Увидев идущего стороной мужчину, Рахманцев окликнул:

— Товарищ, где барак номер три?

Тот показал рукой на длинное приземистое здание, возле окон которого чьей-то заботливой рукой были посажены первые тополя.

В светлом, просторном коридоре, у входа в крайнюю комнату, висела надпись: «комендант». Рахманцев постучал. Из комнаты с вязаньем в руках вышла пожилая женщина.

— Нам бы коменданта…

— Я комендант.

Гриша вынул из кармана «препроводиловку». Пробежав глазами бумажку, женщина обратилась к ребятам.

— Справка о санитарном осмотре у вас есть?

Те уныло переглянулись.

— Что ж, придется вам ночевать пока в изоляторе, а завтра сходите на осмотр. — Женщина подошла к закрытой доске, выбрала ключ и повела ребят в конец коридора. — Располагайтесь пока здесь, — открывая дверь уютной комнаты, где стояло две кровати, — сказала она с теплотой. — У вас есть что покушать?