Валентин Овечкин - Том 2

Женщинысмеются.

Кость Романович. Вот этого всего я о тебе и не знал раньше!

Баба Галька. Многого вы еще не знаете о наших людях!.. Чего ж вы тут одно молоко пьете? Может, сходить домой, принести борща с грибами?

Кость Романович. Не надо. Червячка заморил, а поужинаю где-нибудь у трактористов на поле.

Катерина. Кость Романович! Понимаем мы всё. Знаем, что на нас свет держится. Такое уж выпало на нашу долю. И для тех работаем, которые еще не научились сами за свое счастье бороться… А вот когда всем-всем людям хорошо будет жить — вспомнят ли они, кто это все начинал? Не забудут нас?..

Кость Романович. Не забудут!.. (Встает.) Спасибо за угощение… (Андрию.) Так что ж, выходит — начали уборку?

Андрий. Это падалицу скосили, самое раннее, не в счет. Озимые еще зеленые, Кость Романович. Объехал сегодня все поля. С воскресенья начнем.

Кость Романович. Ну, в добрый час. Начать — да не зимою кончить. Комбайн уже в поле?

Андрий. Там, в тракторной бригаде.

Катерина (Стешенко). А мы успеем сегодня вам виноградники прополоть. Девчата, пойдемте? Сейчас луна, немножко, может, вечера прихватим. А это (на ящики) берите, занесем в хату.

Женщиныи Стешенкопрощаются с Кость Романовичем, идут со двора.

Стешенко (Катерине, тихо). Почти договорились мы с Марфушей жить вместе, да никак не решим — кому до кого переселяться. У нее хата — жалко бросать, и у меня хата, сад посадил молодой. Рассуди нас, Катерина Григорьевна.

Катерина. Если полюбит, переедет с улицы на улицу…

Уходят. Кость Романовичи Андрийостаются вдвоем.

Кость Романович. Знаешь, чему меня больше всего научила война?

Андрий. Чему?

Кость Романович. Искать героев среди таких незаметных людей, которые, может, даже никогда в жизни и на собрании не выступали.

Андрий. Наука правильная.

Кость Романович (долго молчит). Мы у вас Катерину заберем.

Андрий. Куда? Зачем?

Кость Романович. Будем рекомендовать ее в Сосновку председателем колхоза.

Андрий. Ну вот! Лучшего бригадира отдай вам!

Кость Романович. Больше всех пострадал у нас этот колхоз. Очень тяжелое там положение. Знаешь, что там было? Три раза расстреливали немцы каждого десятого. Туда нужен именно такой человек, как Катерина. Сумела свое горе перебороть и людям поможет… Только ей сейчас не говори. Пусть еще поработает, закончит уборку.

Андрий. Нет, это мне никак не нравится, что вы хотите Катерину забрать.

Кость Романович.Я к ней давно присматриваюсь. Пора ее выдвигать. Если может она для советской власти делать больше, чем сейчас делает, — почему не так? Пусть растет.

Андрий. А я, Кость Романович, когда вырасту? Седьмой год работаю председателем колхоза. И капитана заслужил, а все председатель.

Кость Романович. А я, Андрий Степанович, когда вырасту? Восьмой год работаю секретарем райкома… О нас другая речь. Мы с тобой, может быть, на своем месте, а она еще не взяла в руки такого дела, чтоб было ей как раз по плечу… Расти можно по-всякому, Андрий. Разве рост только в том, чтобы по служебной лестнице вверх подниматься? Каждый год надо работать лучше, чем работал в прошлом году, — вот тебе и рост. Чтобы сам себе удивлялся: откуда сила набирается?.. А сила — вот она. Народ нам силы придаст. Если не отрываться от него.

Занавес.

Хата Андрия. Стол, кровать, несколько стульев, топчан в углу. Ночь. Аришалежит на неразобранной кровати, одетая, на топчане снят дети. Андрийсидит возле открытого окна, курит. Днем прошел дождь, гроза еще не утихла, изредка поблескивают далекие молнии.

Ариша. Да ложись, пожалуйста, и закрывай окно. Сколько можно курить?

Андрий. Воздух хороший, Ариша, после дождика.

Ариша. А ты его и чуешь, тот воздух, за своим табачищем!

Андрий. Славный дождик прошел, на огороды, на бахчи. А теперь, если бы недельки две и не было его совсем, чтоб косовицу нам не испортил… (Курит.) Ох, и времечко настает! И косить, и молотить, и скирдовать. Если выдержу я, Ариша, эту уборочную, значит, еще поживу на свете.

Ариша. Не выдержишь, помрешь. От бессонницы помрешь.

Андрий. Ничего, я на свежем воздухе буду спать, в поле. Не увидишь меня дома, пока не закончим молотьбу.

Ариша. Так на что ты тогда и вернулся домой, если мне тебя не видеть?

Андрий. А что, может, уехать обратно на фронт?

Ариша. Поезжай. Не заплачу.

Андрий. Адреса не знаю. Далеко мой полк ушел. За Карпаты, должно быть, уже перевалили.

Ариша. А сегодня тебе от кого письмо принесли?

Андрий. От Чумакова, от Павла.

Ариша. От того, что у Катерины жил? Что он пишет?

Андрий. Вот память у вас, баб, кособокая! Только тем и вспоминаете его: «Что у Катерины жил?» А что человек для нас машины делал, колхоз выручил, то уже забыли.

Ариша. Не забыли и то, почему так думаешь! Ну, ну, что пишет?

Андрий. Работает. Только не на свою должность попал. В райком взяли… Жена, пишет, поправляется… Спрашивает, как Катерина Григорьевна живет.

С улицы слышно — где-то поют девчата.

(Курит.) Я вот все думаю, Ариша, о завтрашнем собрании.

Ариша. Завтра собрание, а он мне сегодня спать не дает…

Андрий. Нет, верно. Ты же знаешь, какой это щекотливый вопрос — премирование. Хочется и не пропустить никого, кто достоин, и средств у нас еще мало. Завтра будем премировать всех отличившихся на прополке. Я специально приурочил это дело к началу уборочной, для зарядки. Но чем премировать? То, что промтовары дадим, то не в счет, то люди за свой заработок получат. Еще бы надо чего-то. Семь штук поросят отчислили, три телочки есть. Мало. А деньги у нас пока только те, что за клубнику выручили. Жиденькие премии получаются. Пятьдесят, сто рублей — что на них купишь?

Ариша. Чем давать человеку пятьдесят рублей, так лучше просто сказать: «Спасибо тебе за честную работу».

Андрий. А работают люди как! Видела у Нюрки в бригаде подсолнухи? Три раза пропололи, чистота, как у хорошей хозяйки в хате… Ты не возражаешь, Ариша, если я добавлю Нюре к колхозной премии флакон духов трофейных от себя? Из тех, что привез тебе с фронта.

Ариша. Добавляй. Для кого мне душиться, если ты обещаешь всю уборочную дома не жить?

Андрий. Того, что делают сейчас эти люди, Ариша, ни в какие суммы не оценишь…