Валентин Овечкин - Том 2

— Да видишь ли, Варвара Федоровна, — возразил Мартынов, — если бы мы раньше затеяли то, что хотим вот сейчас сделать, нас, возможно, назвали бы загибщиками. Да и сейчас не знаю еще, как пойдет…

Руденко вышел проводить Мартынова за ворота.

— Ну, уговорили Варвару Федоровну, — сказал Мартынов.

— Уговорили!..

И оба расхохотались на всю улицу так громко, что в доме напротив открылась форточка и чья-то любопытная голова высунулась поглядеть — что там за веселье такое, возле квартиры председателя райисполкома, среди ночи?..

На собрании районного партийного актива Мартынов даже не использовал отведенных ему по регламенту двадцати минут — докладывал ровно семнадцать минут.

— Решения сентябрьского Пленума вы все читали. Нет надобности их пересказывать. Плохо мы выполняем решения Пленума. Не выполнили до сих пор главного: не укрепили все колхозы отборными кадрами. Давайте подумаем, как это сделать. И сделать, не теряя больше ни одного дня. Вот колхозы, — Мартынов зачитал список, — где, по нашему мнению, нужно немедленно сменить председателей.

Он рассказал собранию о положении дел в колхозе «Борьба».

— Кто может навести там порядок? Человек решительный, преданный делу колхозного строительства, честный, настоящий коммунист. С его помощью мы оздоровим там и партийную организацию.

— Там этих разложившихся повыгонять надо! — раздались голоса из зала.

— Для чего они примазались к партии?..

— На рядовых работах их проверить — достойны ли они называться коммунистами?

— Давайте приступим сразу к делу, — заключил Мартынов. — Выберем комиссию для подработки проекта решения, и пусть эта комиссия, невзирая ни на какие высокие посты, продумает: кого из нашего партийного актива следует послать в колхозы на постоянную работу. Предлагаю в состав комиссии: Опёнкина, Руденко, Глотова, Медведева… — Мартынов назвал еще трех председателей колхозов, редактора районной газеты Посохова, секретаря райкома по зоне Олешенской МТС Кольцова, нового директора Надеждинской МТС Долгушина.

Проголосовали.

— Созыв за товарищем Опёнкиным. Пока сделаем перерыв минут на сорок. Далеко не расходитесь. А потом откроем прения уже по проекту.

— Эх, — крякнул, улыбаясь, усевшись в кресло, толстяк Опёнкин, когда комиссия удалилась из зала в отдельную комнату. — Сколько раз участвовал я в таких комиссиях, но на этот раз, кажется, буду писать резолюцию с удовольствием! Наконец-то делом занялись!

— Одобряете, Христофор Данилыч? — обратился Мартынов к директору Надеждинской МТС Долгушину.

Долгушин, черноволосый, с проседью, с цыганскими глазами (кто-то в роду у него был из цыган), с глубоким рваным шрамом на щеке, искривившим рот, сняв пиджак, аккуратно повесив его на спинку стула, подтянув рукава свежевыглаженной рубашки, присел к столу.

— Вполне одобряю, Петр Илларионыч! Я, директор МТС, отвечаю не только за свой тракторный парк — отвечаю за все колхозы нашей зоны. Отвечаю даже больше, чем вы, первый секретарь райкома, — и в уголовном порядке отвечаю. Так дайте же мне хороших председателей колхозов, на которых я бы мог положиться!

— «Мне дайте», — прошептал на ухо Глотову Медведев. — Ишь ты! Министерская привычка. Он думает, вероятно, руководить колхозами путем приказов. А председателей — поставить на положение своих помощников.

— Пиши, Демьян Васильевич, — начал диктовать Руденко: — «Собрание партактива считает необходимым для успешного выполнения решений сентябрьского Пленума ЦК КПСС послать ряд руководящих товарищей в отстающие колхозы… Собрание принимает к сведению заявление товарища Руденко о его желании поехать в любой колхоз на постоянную работу в качестве председателя…»

— Вот это здорово! — воскликнул с восхищением Глотов. — Ход королем!

— Так, так, Фомич! — склонив голову набок, скреб пером по бумаге Опёнкин. — Был колхозником — и опять в колхоз. От земли взят, в землю изыдеши. Хорошее дело! Валяй! Бери «Вехи коммунизма», по соседству, посоревнуемся!..

— О причинах, побуждающих меня идти на работу в колхоз, я доложу товарищам на собрании, — сказал Руденко. — Пиши дальше.

— Пиши, — стал диктовать Мартынов: — «Собрание считает также, что для пользы дела следовало бы поехать на постоянную работу в колхозы коммунистам…» Посохов! — обернулся он к редактору районной газеты. — Фотоаппарат при тебе? Будем фотографировать добровольцев и ночью же — в номер. Весь завтрашний номер — о добровольцах!.. «Следовало бы поехать товарищам…»

После небольшого раздумья Мартынов и члены комиссии стали называть фамилии. В список попали: заведующие отделами райкома Жбанов и Быстров, райпрокурор Нечипуренко, заведующий райфо Курков, начальник милиции Сазонов, управляющий госбанком Щукин, директор ликероводочного завода Юрьев, зампредрайисполкома Федулов, судья Грибов, секретарь райкома комсомола Рыжков, заведующий отделом сельского строительства Коробкин, инспектор по определению урожайности Бывалых, директор мясокомбината Корягин, заведующий районо Плотников и инструктор райкома партии Николенко.

— Так это у нас добровольцев набралось даже больше, чем нужно, — сказал Опёнкин, подводя черту.

— Добровольцев? А ты не шути. Вот поговорим ними по душам — и будут добровольцами.

— Больше, чем нужно, это не беда — в запасе будут.

Просмотрели еще раз список. Опёнкин, зачитывая фамилии, давал каждому короткую, но меткую характеристику.

— Жбанов… Неврастеник. Не умеет спокойно с людьми разговаривать. Колхозницы кричат, а он еще пуще. Какой-то он тонкокостный, вроде этих остфризских бруцеллезных коров. Выдержит ли в деревне — без теплой уборной? Сядет на ветру — и воспаление легких схватит… Щукин — гож, пойдет! Из колхозных бухгалтеров выдвинулся в управляющие госбанком. Уж он-то колхозные финансы знает! Будет беречь колхозную копейку. А меня бы — на его место, в госбанк. Вот бы я его прижал безналичными расчетами!.. Сазонов. Давно бы надо было послать его председателем! Бывший тракторист и председателем колхоза работал, майор, три ордена Славы, — чего его занесло после войны в милицию? Да я же наблюдал за ним. Как увидит новый трактор, дизель, дрожит весь — так хочется ему землю пахать!.. Юрьев. Редкий человек. Директор ликероводочного завода и не пьет. Говорит, только в воскресенье перед обедом — сто грамм перцовки. Побольше бы с такими твердыми характерами в колхозы!.. Коробкин. Ну, зачем этого пустозвона? В колхозе же надо дело делать. Как его жизнь протекает? В райисполкоме за него люди работают, а он — вечный уполномоченный. Безответственное занятие. Ходит за председателем колхоза и зудит: «Надо нажать! Мобилизовать!» А запрети ему болтать, брось его в гущу массы, заставь самого мобилизовывать — он же пропадет, как голый на морозе!