Виктор Баныкин - Лешкина любовь

— А ты, Володька, большой стал, — сказал Гриша. — В какой класс перешел?

Володя вскинул на юношу быстрые, просиявшие от возбуждения глаза.

— В шестой, — ответил он и, немного помолчав, спросил: — Скажи, Гриша, ты на заводе что делаешь?

Гриша распахнул пиджак, снял фуражку.

— Ну и жарко! — проговорил он и пересел на другое место, немного подальше от костра. — Наш завод гидротурбины делает для строек. Работа, знаешь, такая. Один плохой винтик может все дело испортить. На токарном станке работаю. Три нормы в смену даю… Устаешь, конечно…

— Три, говоришь? — удивился Володя. — Как же это ты?

— А вот так, — усмехнулся Гриша. Он сорвал травинку и пощекотал ею подбородок. — На участке, где я работаю, есть еще парни. Вот мы и решили: не меньше двух норм в смену! Каждой минутой стали дорожить, друг от друга не хотим отставать, стараемся. А тут Колька Митрофанов — есть у нас задорный такой парень — мысль одну подал: «Как бы, — говорит, — время сократить на обточку детали?» Стали думать и придумали одно приспособление. В первый месяц сделали по две нормы. А теперь по три.

Гришка неожиданно замолчал, насторожился. Со стороны Волги послышались приглушенные шаги. Кто-то приближался, спотыкаясь в темноте о кочки.

Трезвый, задремавший было в ногах у Ивана, лениво приподнял голову, поводил по траве хвостом и опять уткнулся мордой в лапы.

— Свои, — решил Гриша и, приставив к губам рупором сложенные руки, прокричал: — Э-эй, ребята-а!

Теперь уже было слышно, что идут двое. Совсем близко шуршала трава, но в темноте еще никого нельзя было разглядеть. Немного погодя на свет вышли два мальчика: Петя и Митюшка.

Петя — рослый, стройный паренек — выглядел старше своих шестнадцати лет. Его раскрасневшееся лицо с нежным пушком над верхней губой и озорными напропалую глазами весело улыбалось.

В руке у Пети было закопченное ведерко с водой. В ведре поблескивали розовые картофелины.

Рядом с Петей Митюшка казался маленьким, невзрачным: вихрастой головой с белыми, как лен, волосами он едва доставал до Петиного плеча. Все лицо его было густо обрызгано веснушками. Обеими руками Митюшка прижимал к груди большое сосновое полено.

— Где это вы пропадали? — спросил Володя.

Митюшка бросил полено, глотнул раскрытым ртом воздух и, торопясь, чтобы его не опередил Петя, возбужденно заговорил:

— А мы чего видели! Идем это к Волге, берег совсем рядом, а тут у тропинки коряга лежит: вся корнями опутана, как паучище. Страшно даже! И только с корягой поравнялись, из-под нее ка-ак выскочит большущее, черное, с ушами и глазищами кошачьими! Петя с испугу ведро выронил, а у меня — сердце в пятки.

— Это ты, шальной, перепугался и ведерко у меня вышиб, — сказал Петя.

— Выскочило да мимо нас, — не обращая внимания на Петю, продолжал Митюшка, размахивая руками. — Сперва я подумал, не знаю даже что. А Петя в сторону кинулся. Ну и я тоже за ним. А это филин. Да разве его догонишь? Он сперва по земле, от дерева к дереву, а потом замахал крыльями и… И поминай как звали!

— Ты подумал, наверно, черта увидел? — спросил Володя.

Все засмеялись.

— Филина испугался? В чертей веришь? А еще пионер! — сказал Володя.

Митюшка обиженно глянул в его сторону и запальчиво проговорил:

— Если бы я его раньше когда видел! А в чертей не верю, это просто так подумалось. Будь ты там… может, тебе не знаю что бы в голову полезло.

— Ты, Гриша, долго у нас будешь? — спросил Петя, втыкая в землю рогульку.

— Недели полторы, — ответил Гриша и, взяв сырую осиновую палку, просунул ее под дужку ведерка.

Через несколько минут ведерко уже висело над костром, и языки пламени охватывали его со всех сторон. Принесенное Митюшкой сосновое полено горело жарко, сухо потрескивая, издавая тонкий запах смолкой хвои.

— Соли никто не взял? — спросил Петя.

Володя молча достал из своего овчинного полушубка белый узелок. Развязав тряпочку, он взял щепоть крупной соли и бросил в ведро. Потом вытащил из-за голенища сапога деревянную ложку, помешал воду.

— Так, так, — одобрительно сказал Петя и, расстелив на траве отцовскую шинель, лег на живот.

Рядом с ним лег Митюшка, завернувшись в старое длинное пальто с потертым меховым воротником. Но мальчику не лежалось спокойно. Он раза два повертывался с одного бока на другой, наконец сел и, дернув Володю за рукав рубашки, таинственно прошептал:

— Хочешь, я тебе покажу одну вещь?

— Ну покажи, — сказал Володя без особого интереса. Митюшка покопался в кармане и с большими предосторожностями что-то из него вынул. Он соединил руки, ладонь к ладони, и предложил Володе посмотреть в оставленную узенькую щель.

— Чего там? — спросил Володя. — Ерунда какая-нибудь.

— Взгляни!

Володя приложился правым глазом к Митюшкиным рукам и увидел в темноте бледно светившиеся зеленоватые цифры.

— Откуда у тебя часы? — с удивлением проговорил он. — Покажи!

— Не урони, — важно сказал Митюшка и подал Володе небольшие круглые часики без стрелок и стекла. — Я их у Мишки Длинного на электрическую батарейку выменял.

Володя взял в руки часы и разочарованно сказал:

— Один корпус…

Митюшка не смутился.

— Осенью поеду в город, отдам в починку.

Кругом стало темно, как это бывает поздними безлунными вечерами в летнюю пору.

Душно. Изредка с Волги веяло прохладой, и тогда казалось, оживает безмолвная природа: начинают шептаться листочки на деревьях, еле слышно шелестит трава, где-то вблизи стрекочет кузнечик. Но проходила минута-другая, и все опять замирало.

Донесся конский топот. Прямо на огонь мчалась лошадь.

Ребята всполошились. Вскочили на ноги Митюшка и Володя, приподнял голову Петя.

С громким лаем, задрав хвост, убежала собака.

— Ну, чего вам не сидится? — спокойно сказал Иван и крикнул: — Воронок, Воронок!

Внезапно топот смолк, и в двух шагах от Ивана остановился вороной масти жеребенок с белым пятнышком на лбу. Он стоял в светлом кругу, осиянный трепещущим пламенем костра.

Наклонив набок голову, жеребенок скосил на Ивана лиловый глаз с прыгающей в нем искоркой.

Иван ласково потрепал Воронка за ухо. Володя достал кусок хлеба и поднес его на ладони к морде жеребенка. Нижней атласной губой Воронок осторожно прикоснулся к Володиной руке и, забрав в рот хлеб, мотнул головой.

В стороне тревожно заржала кобылица. Воронок запрядал ушами, фыркнул и вихрем умчался в темноту.

— Славный будет конь, — сказал Иван.

— Лошадям тут хороший корм, — проговорил Петя. — Нынешней весной вода высокая была, весь остров заливало. Сена много накосили.

— А урожай как? — поинтересовался Гриша. — Лучше, чем в прошлом году?

— В нашем колхозе хороший, — сказал Иван. — У нас с осени весь яровой клин под зябь вспахали. Земля здорово напиталась влагой. Андрея Ивановича знаешь? Хозяин заботливый. У него все в срок делается. Сев провели вовремя, прополку тоже. Еще два-три дня, и с уборкой яровых покончим. Наши комсомольцы работают на совесть. Спроси Петра.