Виктория Ростокина - Принцессы на обочине: Дворец на двоих

Вадик писал неплохие стихи, немного подражая Маяковскому. Он всегда сам делал стенгазеты, устраивал кавээны и «голубые огоньки», мать Наташи считала его лучшим своим учеником и вполне серьезно была уверена, что Вадик станет поэтом или писателем. Она часто в классе вслух зачитывала его сочинения на вольную тему и говорила:

— Оценка — пять, три. Пять за литературу, три за грамотность. Я бы поставила два за грамотность, но ты потом напишешь в своих мемуарах, что в школе тебя травили.

Вадик обожал Наташину мать, мог подолгу разговаривать с ней и даже спорить о Есенине, любимом своем Маяковском, о Пушкине, Лермонтове и даже о Мандельштаме, которого уже успел где-то прочитать.

Наташка относилась к Вадику точно так же, как мать — она считала его талантливым парнем, но с какого-то времени Вадик, всегда бывший под рукой, стал ее не то чтобы раздражать, нет, но как-то утомлять, что ли. Его послушание было слишком явным и даже навязчивым. Впрочем, Вадик тут же почувствовал ее настроение и написал стихи о беззащитности влюбленного. Они были такими грустными, что Наташка устыдилась своего высокомерия.

Ей было немного обидно, что их протест против несправедливости превратился в банальный пикник, что энтузиазм единения куда-то испарился и все даже забыли причину, по которой они сегодня оказались здесь. А ведь причина была — о-го-го! Вряд ли во всей стране найдется класс, который бы вот так дружно взял и забастовал! От этой мысли у Наташи захватывало дыхание, но ее уже начинал тревожить завтрашний день, когда начнется разбирательство. А то, что оно начнется, Наташа не сомневалась. Наверное, даже приедет кто-нибудь из гороно. Вызовут родителей, устроят собрание, Наташу накажут. Остальным тоже всыпят. Будет и тяжелый разговор с мамой, и требование просить прощения у математички. И тут, Наташа уверена, тут класс совсем развалится. Большинство начнет каяться, всю вину валить на Наташу…

Время шло, и настроение у ребят становилось все более мрачным и даже агрессивным.

Кто-то никак не мог найти своего полотенца и злился на других, кто-то накануне сгорел на солнце и мазался сливочным маслом, а другие над ним издевались. Всем вдруг захотелось домой. Наташу стали как-то сторониться. И она поняла, что ее темные предвидения начинают сбываться уже сегодня.

Словом, несколько пацанов и девчонок на плоту перебрались на другой остров и на пароме отправились домой.

Но Наташа, конечно, Вадик, Симонов, Шубенков, Андрей, Машка, Сильва и еще две девчонки-подружки остались.

Андрей снова залез в свою волшебную сумку и достал еще две бутылки вина.

— Ну, за самых стойких, — сказал он.

Вино было кислое и Наташе не очень понравилось. Первый раз она вообще не стала пить, но теперь почему-то решилась. Андрей налил ей в небольшой пластмассовый стакан, и она выпила. И сразу же ей стало как-то легко и весело. И даже когда Андрей предложил сыграть в бутылочку, Наташа, ненавидевшая эту игру, тоже вдруг согласилась.

— Только целоваться по-настоящему, — решил Андрей.

— Нет, я не буду целоваться, — сказала Машка, которая ко всем играм относилась серьезно.

— Да ничего страшного, будем уходить в кусты, — внес предложение Шубенков. — А там уж как договоришься с партнэром!

Шубенков некоторые слова любил произносить с этаким высокоинтеллигентным, как ему казалось, прононсом.

Но и эта игра оказалась скучной: почему-то то и дело Андрею выпадала Сильва, а Сильве выпадал Андрей.

Они честно уходили в кусты и возвращались, чтобы снова уйти.

— Да у них уже рука набита! Эй, можете не возвращаться, — распорядился Шубенков. — Мы будем играть без вас.

И они стали крутить бутылочку без Андрея и Сильвы.

Наконец выпало счастье и Вадику. Он встал и подал Наташе руку.

— Ну, это тоже надолго, — сказал Шубенков. — Вы не торопитесь, ребятки, мы тут без вас как-нибудь.

Наташа поднялась одним прыжком и побежала в кусты. Почему-то ей стало весело. Не смешно, нет, а весело, какой-то азарт появился в ней.

Вадим догнал ее и взял за руку.

Но она вырвалась и побежала от него.

— Догони!

— Подожди, Наташа, — срывающимся голосом попросил Вадим. — Ну подожди, пожалуйста.

— Ну, я жду.

— Если не хочешь, не будем целоваться.

— Нет, я хочу! Только ты догони.

И она снова побежала, а Вадим нехотя поплелся за ней.

Она нырнула в кусты и затаилась. Вадим прошел мимо, не заметив ее. Лицо у него было грустное, а Наташке было все еще весело. Она решила тихонько пробраться в обход и выпрыгнуть к Вадиму из кустов.

«Это все вино, — подумала она весело. — Кислое, а такое сладкое. — Наташа сама улыбнулась своим мыслям. — Вот Вадим испугается!..»

Сначала она не разобрала, что такое увидела за кустами, в зеленом гроте из сплетшихся веток ивы. Ей показалось, что кто-то борется или тяжело работает, придыхая на каждом движении. Потом до нее дошло, что это Андрей и Сильва. Зачем же Андрей ее душит, зачем он с ней борется? Почему они оба так громко дышат?..

Наташка чуть не вскрикнула от испуга.

Андрей и Сильва не боролись, не душили друг друга. Это было то, о чем девчонки шептались с самыми близкими подругами, да и то редко. Это было у взрослых, думать про это Наташе было страшно. Она терялась перед этим, как перед смертью. Она только знала, что у нее это если и будет, то очень не скоро. Когда-нибудь потом, лет через десять. Она и представить себе не могла, что в их возрасте это возможно.

Наташа отползла назад, ее чуть не стошнило.

«Мамочка родная! Что они делают! Они сумасшедшие, они мерзкие, гадкие, потные, бесстыдные звери! Как они могут?! Я сейчас же… Я пойду… Я им не позволю…»

Она помчалась через кусты, обдирая руки и ноги о ветки, и вылетела как раз на Вадима, который действительно испугался. Правда, Наташка испугалась еще больше.

— Что с тобой? — испуганно спросил Вадим.

И она вдруг изо всех сил зло толкнула его.

— Негодяй! — сказала Наташа и убежала.

Вадим недоуменно посмотрел на нее и поплелся следом.

Наташа стала быстро собираться.

— Все, я уезжаю! Мне все надоело! — закричала она, когда Симонов спросил, чего это она заторопилась.

А она действительно торопилась. Она боялась, что сейчас из кустов выйдут Андрей с Сильвой и тогда… Она даже представить себе не могла, что будет тогда.

Так толком и не собравшись, она прыгнула на плотик и стала грести к другому острову.

— Подожди! — закричал Вадим. — Я с тобой.

Но она даже не обернулась.

Мать не разговаривала с ней. Даже не спросила, где они провели свою забастовку. Она молча открыла дверь и ушла в свой кабинет.

А Наташка заперлась в своей комнатушке, содрала с себя одежду и бросилась в ванную. Она хотела побыстрее смыть всю гадость, которая словно бы прилипла к ней за сегодняшний день…