Марианна Кожевникова - Простые вещи
- Название:Простые вещи
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ACT: ACT МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ
- Год:2007
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-038162-3, 978-5-17-046319-0, 978-5-9713-5801-5, 978-5-9713-5802-2, 978-5-9762-0535-2, 978-5-9762-4524-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Марианна Кожевникова - Простые вещи краткое содержание
Ну, или почти все, пока…
Пока у него в доме не поселилась Вера, нарушив его размеренную жизнь своей энергией и жизнелюбием.
Кто она?
Авантюристка?
Воровка?
Глупышка-вертихвостка?
Вопросов больше, чем ответов.
А может, и не надо все усложнять?
Ведь Вера принесла в жизнь Александра веселье и смех, забавную кутерьму и подлинные чувства…
Постепенно в его сердце рождается…
Доверие? Нежность?
Или неожиданная, незваная любовь?..
Простые вещи - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Ночью он никак не мог заснуть, даже стук колес не убаюкал, а когда все-таки задремал, разбудила таможня. Поляки оказались людьми въедливыми, проверяли на совесть, но и на это Александр Павлович не был в претензии — стоял в коридоре, смотрел в темное окно и думал: «Вот она, Европа. В двух шагах».
Снова влез на свою верхнюю полку и будто провалился. Проснулся уже в Германии, смотрел во все глаза на маленькие городки вдоль железнодорожного полотна. Привычных просторов и в помине не было. Если поле, то небольшое, а за ним снова непременно городок с какой-нибудь готической церковью…
Утолив первый голод европейскими видами, Саня отправился к Севе перекусить и поделиться впечатлениями.
Напротив Севы сидели две приятные дамы, одетые с изысканной небрежностью, которая служит лучшим признаком утонченного вкуса.
— Позвольте вас познакомить… Александр Павлович, Татьяна Семеновна, Алла Владимировна.
Все сообщили друг другу, что знакомство им очень приятно. Сева, окинув друга ласковым взглядом, протянул:
— Если будете хорошо себя вести, девочки, открою вам тайну Александра Павловича — он знает то, чего никто из нас не знает.
Александр Павлович сразу понял, на что намекает Всеволод Андреевич, и похолодел — перед его глазами возникла ужасная картина: в окружении щебечущих дам он странствует по парижским магазинам. Нет! Нет! Никогда!
— Если что и знал, то забыл, — произнес он глухо, без большой приязни, хотя на него смотрели с симпатией и любопытством.
Взгляд Александра Павловича, обращенный на вальяжного друга, таил в себе целую гамму: от упрека до мольбы. Сева внял мольбе Сани — и перевел разговор на милых дам, рассказав, что Танечка шьет иконы, Аллочка делает украшения.
Саня тут же выразил желание познакомиться с творчеством художниц, он предпочел предстать перед ними журналистом, но ни в коем случае не переводчиком, владеющим французским языком.
Его тайна гарантировала ему свободу, он собирался странствовать по Парижу один.
— Надеемся, в один прекрасный день вы откроете нам ваши тайные познания, — мило улыбаясь, сказала Татьяна.
Высокая, худая, темноглазая, она производила очень приятное впечатление — смотрела вдумчиво, не спешила говорить. Пухленькая Аллочка показалась Сане куда легковеснее, легкомысленнее — одно слово, дамские побрякушки! Но недаром французы говорят, что внешность обманчива. Разговорившись с Аллой, он узнал, что по профессии она геолог, знает и любит камень, и конек ее — яшма.
— Вы и представить себе не можете, до чего удивительные картины создает сама природа, — сказала она. — Я их только нахожу, иногда чуть-чуть помогаю. Вот увидите мои броши и поймете, о чем я.
— Я с таким нетерпением жду вернисажа, — признался он. — Не меньше, чем Парижа.
— А мы больше ждем Парижа, — улыбнулась Алла. — Мы друг друга хорошо знаем, в гости ходим и на выставках вместе, а Париж у нас впервые. А у вас?
— И у меня, — кивнул Александр Павлович.
Поезд прибывал в Париж к вечеру. Следующий день был у всех, кроме Сани, рабочим — размещение выставки, а еще через день вернисаж.
— Сева, может, вместе в Лувр отправимся? — спросил Александр Павлович, мысленно набрасывая что-то вроде расписания.
— И рад бы, — последовал ответ. — Но картины имею обыкновение смотреть в одиночестве.
Сева пощадил, не выдал Саню и просил избавить его от обязанностей гида: любезность на любезность, так сказать. Тем лучше, значит, и Саня имеет полное право на самостоятельную жизнь.
— Если хотите, мы с Таней можем вам составить компанию, — откликнулась Алла и тут же прибавила, приглядевшись, — да нет, вы тоже одинокий волк.
Саня почувствовал благодарность за проницательность.
— И про вас не скажешь, что вы из стадных овечек, — не остался он в долгу.
— Не из овечек и не из стадных, — согласилась Алла.
За недолгое время, проведенное вместе, они прониклись друг к другу симпатией, но каждый дорожил своим настроем, давними мечтами и изменять им не собирался.
Поезд замедлил ход, все давно стояли у окон, разглядывая пригороды Парижа и не находя в них особенной живописности, но теперь — теперь уже сам Париж. Не слишком высокие стеклянные своды, толпа народа и новая толпа, покинувшая поезд, идущая к выходу. Пока ничего особенного, толпа себе и толпа. Но Александр Павлович уловил французскую речь и, даже еще ничего не видя, почувствовал себя счастливым. Беглый взгляд на запруженную народом площадь, и вот они в автобусе — первая поездка по городу, смотрят во все глаза.
Александр Павлович откинулся на мягкую спинку и смотрел в окно, как смотрел бы сон — светлые дома с щеголеватой лепниной и узорными решетками, темно-красные и темно-зеленые навесы кафе — южный нарядный город. А вон маленький садик на крыше! Узкая улица кончилась, поехали вокруг конной статуи, стоящей посередине площади — хвост, круп, в лицо так и не заглянул, — снова свернули в узкую уличку, а потом на набережную и по мосту через Сену…
Гостиница тоже на узкой улице неподалеку от площади Трокадеро. Начали расселяться, и к Александру Павловичу подошел Вадим.
— Не возражаете, если и тут будем в одном купе?
— Сердечно рад, — отозвался Александр Павлович, получил свою магнитную карточку и отправился на третий этаж.
Номер и вправду не больше купе, но мил, уютен, в сине-голубых тонах, приятных в летнее жаркое время.
— Мы после размещения сразу в «Русский дом», он тут неподалеку. Посмотрим помещение для выставки. Встретимся с администрацией. Вы с нами?
Да, конечно, он тоже пойдет и посмотрит, будет знать, где расположится выставка.
Но тут же переменил решение. Нет, нет, он в Нотр-Дам, на набережную, на Монмартр, а в «Русский дом» можно и завтра. Простился и вышел. Узнал у хозяйки, улыбчивой приятной дамы, где ближайшее метро, порадовался про себя: «Какое произношение! Ах, какое замечательное произношение!» — и заспешил по-московски к метро, к долгожданным чудесам!
Но через пять минут уже не спешил, шел, оглядываясь по сторонам, и радовался всему, что видел — домам, кафе на тротуаре, прохожим, прислушивался к голосам, ловил отдельные фразы. Отметил простоту одежды, непринужденность. И снова прибавил шаг, потому что и представить себе было трудно — неужели через несколько остановок он окажется на острове-кораблике посреди Сены и войдет под своды собора Парижской Богоматери?
Метро поразило скудостью и функциональностью — транспорт для бедных, и народ соответствующий — аккуратнейшие старушки, негры, многодетные мамаши. Ну и туристы, разумеется, с блаженными улыбающимися лицами.
По дороге опять передумал. Испугался заведомо туристического Ситэ и Нотр-Дама. Нет, лучше начать с Монмартра, там улицы помнят поэтов, художников, окажешься в незнакомом месте, но в знакомой компании.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: