Кевин Кван - Проблемы безумно богатых азиатов

— Ха-ха! Разве что самую малость. Но сейчас я просто наслаждаюсь жизнью во грехе с моим великолепным любовником. Плюс это бесит моих родителей до бесконечности, — сказала Астрид и одарила Чарли долгим и нежным поцелуем, когда ее мать оглянулась в их сторону.

После банкета невеста встала на верхней ступеньке розария спиной к толпе возбужденных девушек, готовых поймать ее букет. Пейк Лин с удовольствием подбросила его в воздух, и букет из ландышей, описав почти идеальную дугу, упал прямо в руки Шехеразады Шан. Собравшиеся возликовали, а Шехеразада покраснела. Заметив испуганное выражение лица Карлтона, Ник пошутил:

— Теперь не отвертишься!

— Ясен перец. — Карлтон мрачно кивнул, а потом расплылся в улыбке.

На большой лужайке соорудили богато украшенный бальный зал под открытым небом: настелили полы и установили по периметру огромные барочные зеркала, чтобы танцующим парам казалось, будто они кружатся в бальном зале дворца в Петергофе. Оркестр заиграл. Гости высыпали на танцпол, а Ник, Рейчел и Китти отошли в сторону, сюсюкая с Обероном, двухмесячным сыном Колина и Араминты.

— Он такой милый! — ворковала Китти, глядя на сучившего ручками и ножками младенца. — Послушай, Гарвард, ты был таким же не так давно.

— Я был маленьким? — спросил трехлетний сын Китти.

— Конечно, дорогой! Ты был моей маленькой горошинкой!

— Я думаю, что мы, вероятно, должны отвезти Оберона домой. Он начинает нервничать, да и вообще не засыпает под музыку, — с тревогой сказала Араминта Колину.

— Ладно-ладно. Жаль отчаливать так рано, ребята, но мамочка приказала ехать домой. — Колин обвел всех извиняющимся взглядом. — Но этот вечер знаменует собой благоприятный старт нашего предприятия, согласны? Двое наших партнеров поженились с размахом, и все прошло без сучка без задоринки! Комплекс «Тайерсаль-парк» станет основной площадкой для проведения светских мероприятий в Сингапуре!

— Бери выше — во всей Азии! — настаивала Китти.

— Ой, забыла сказать, я получила запрос от одного европейского принца, который хочет выкупить весь отель на неделю, чтобы с размахом отметить день рождения! — сказала Араминта.

— Мы уже привлекаем королевских особ. Может быть, графиня Паллизер тоже снимет зал для следующего большого торжества, — произнесла Рейчел с озорной улыбкой.

— Как она, кстати? — спросила Араминта у Китти.

Все знали, что Колетт стала жертвой ужасного несчастного случая на прошлогоднем балу «Спасем орангутангов» в историческом отеле «Гудвуд-парк». Колетт настояла на том, чтобы воссоздать атмосферу французского замка, где в 1971 году проходил первый бал Пруста, причем с аутентичным освещением. В середине ее речи электропроводка на лампе родом из семидесятых на подиуме закоротила, и все бы ничего, вот только Колетт нарядилась по случаю бала в то самое платье от Джамбаттисты Валли, покрытое восемью сотнями дисков из розового золота в восемнадцать карат, стоившее несколько миллионов долларов.

— По словам ее отца, ей становится лучше с каждым днем. Она все еще находится в том замечательном заведении в Англии. Слюна уже перестала течь, когда она разговаривает, однако пройдет еще некоторое время, прежде чем она сможет снова добраться до Суматры, — елейным голоском сообщила Китти.

Гарвард потянул ее за рукав:

— Мам, я проголодался.

— Хорошо, детка, — сказала Китти.

Она пошла с сыном в тихий уголок леса, расстегнула специально разработанный лиф на своем черном комбинезоне от Рафа Симонса и высвободила левую грудь. Китти стала убежденной сторонницей воспитания привязанности, и, пока ее сын счастливо сосал молоко, она восхищалась ослепительно освещенными древними головами Будды, смотрящими на нее в упор, очень довольная своей идеей по декорированию пространства. Все эти Будды, несомненно, принесут этому месту хорошую карму.

В другом конце сада Ник и Рейчел прогуливались, чтобы посмотреть, как идет строительство.

— Невероятно, как быстро они работают, — сказал Ник, заглядывая в бунгало.

— Да, когда мы приезжали на прошлое Рождество, здесь была гигантская стройплощадка, а теперь появились эти очаровательные маленькие виллы, словно они были здесь всегда! — восхищенно сказала Рейчел, поглаживая плющ, ползущий вдоль каменной стены.

— Знаешь, ничего этого не было бы без тебя. Именно ты подала идею собрать вместе Пейк Лин, Алистера, Колина и Араминту, чтобы создать команду мечты и посмотреть, что у них получится. Всего за год они разработали проект и начали строить экопоселок, причем Араминта даже успела родить ребенка! Разве Оберон не милашка?

— Он очарователен… — Рейчел замялась, словно не могла решиться сделать мужу признание. — Я рада, что у нее родился малыш… поскольку он будет чудесным другом для нашего.

У Ника глаза стали размером с чайные блюдца.

— Ты сейчас намекаешь на то, о чем я подумал?!

Рейчел кивнула с улыбкой. Ник взволнованно обнял ее:

— Когда? Почему ты мне ничего не сказала?

— Ждала подходящего момента. Я сделала тест пару дней назад. Примерно шесть недель.

— Шесть недель! — Ник опустился на резную каменную скамейку возле виллы. — Господи, у меня аж голова закружилась!

— Все хорошо? — забеспокоилась Рейчел.

— А то! Меня переполняет радость! — Внезапно он посмотрел на жену. — Послушай, нельзя говорить об этом моей матери.

— О черт возьми, ни в коем случае!

Ник встал, взял Рейчел за руку, и они пошли по тропинке туда, где праздновали свадьбу.

— Если мама будет нормально себя вести, то можно познакомить ее с нашим ребенком, когда ему исполнится восемнадцать.

Рейчел немного подумала:

— Стоит подождать до двадцати одного года.

Ник проводил Рейчел на танцпол как раз в тот момент, когда музыкальная группа исполняла балладу. Он крепко прижал Рейчел к себе, на мгновение закрыл глаза, думая, что почти чувствует биение сердца своего ребенка, а потом снова открыл их, глядя на свою прекрасную жену, на Астрид и Чарли, державших друг друга в блаженных объятиях, а потом на окна большого дома, в которых горел яркий, живой, возрожденный свет.

*

Сара Джейн Бертон — английский модельер, креативный директор модного бренда «Александр Маккуин».

Сара Джейн Бертон — английский модельер, креативный директор модного бренда «Александр Маккуин».

Кевин Кван родился в Сингапуре, в семье, принадлежащей к верхушке «азиатской аристократии»: его прадед был одним из основателей старейшего сингапурского банка, его дед – видным офтальмологом и первым сингапурским специалистом, получившим образование за рубежом. Его родители, инженер и пианистка, переехали в США, когда Кевину было 11 лет. Он получил степень магистра медиаисследований в Университете Хьюстона, учился в Манхэттенской школе дизайна, работал в основанном Энди Уорхолом журнале Interview, затем открыл собственную творческую студию, обслуживавшую таких престижных клиентов, как Музей современного искусства и газета Nеw York Times.