Кевин Кван - Проблемы безумно богатых азиатов

Когда они вошли в гостиную, смежную со спальней матери, Виктория начала допрос медсестер, а Филип и Элинор направились дальше. Алекс сидела в кресле рядом с изголовьем Суи:

— Братик, ты тут. Мама только что уснула, давление скакало слишком сильно, поэтому ей дали успокоительное.

Филип смотрел на мать, внезапно потрясенный ее обликом. Когда он в последний раз видел ее на Рождество, всего пять недель назад, она прекрасно поднималась по лестнице, чтобы снять старфруты91 с верхушки дерева. Но теперь она казалась такой крошечной на больничной койке, среди путаницы трубок и в окружении приборов. Всю свою жизнь мама казалась такой сильной, такой непобедимой… Филип не мог представить, что однажды ее не будет рядом!

— Думаю, я проведу ночь рядом с мамой, — тихо сказал он.

— В этом нет необходимости. Она проспит до утра, кроме того, здесь постоянно дежурят служанки, да и медсестры проверяют ее каждые полчаса. Приходи утром. Она обычно бодрствует несколько часов после пробуждения, — сказала Алекс.

— Не важно, пусть она спит, я посижу рядом, — настаивал Филип.

— Ты уверен? Судя по виду, тебе и самому не помешало бы вздремнуть… — начала было Алекс.

Элинор согласилась:

— Да, ты толком не поспал в полете, выглядишь измученным, вон какие мешки под глазами. Давай поедем домой и вернемся завтра с утра пораньше.

Наконец Филип поддался на уговоры:

— Хорошо, но… Алекс, можешь оказать мне услугу? Если мама вдруг проснется в ближайшее время, скажешь ей, что я приходил?

— Ну конечно, — улыбнулась Алекс.

— А еще можешь передать, что Ники тоже приезжал? — не отставал Филип.

Алекс замялась на пару минут. Она беспокоилась, что любое упоминание имени племянника снова расстроит маму, но нужно было как-то помирить их. Только тогда мама сможет упокоиться с миром.

— Попробую. Я постараюсь, братик.

*

Южноминьское выражение, которое означает «бенгальское собачье дерьмо». Однако Элинор ошибается, поскольку Викрам, будучи гуркхом, непалец, а не бенгалец. Но для Элинор есть только два типа индусов: богатые, как ее друзья Сингхи, и бедные — все остальные. — Примеч. автора.

Старфруты — одно из названий плодов карамболы, формой напоминающих пятиконечную звезду.

Южноминьское выражение, которое означает «бенгальское собачье дерьмо». Однако Элинор ошибается, поскольку Викрам, будучи гуркхом, непалец, а не бенгалец. Но для Элинор есть только два типа индусов: богатые, как ее друзья Сингхи, и бедные — все остальные. — Примеч. автора.

Старфруты — одно из названий плодов карамболы, формой напоминающих пятиконечную звезду.

4

Суррей, Англия

Все, кому посчастливилось гостить в Харлинскорте, должны проснуться вовремя, чтобы понаблюдать, как солнце встает над садами, подумала Жаклин Лин, потягивая апельсиновый чай, который только что принесли ей и поставили у кровати на изысканном бамбуковом подносе. Прислонившись к подушкам из гусиного пуха, в четыре ряда положенным в изголовье, она изучала прекрасный вид на чистую симметрию цветников, величественные живые изгороди тисов и утренний туман, поднимающийся над холмами. Именно такими моментами тишины, пока все собирались внизу на завтрак, Жаклин наслаждалась больше всего во время ее частых визитов в поместье Шанов.

В разреженной стратосфере, где обитали самые высокопоставленные азиатские семьи, шушукались о том, что Шаны «бросили» Сингапур.

«Стали такими важными, что возомнили себя британцами» — звучало рефреном. Хотя Альфред Шан в своем суррейском поместье в шесть тысяч гектаров и вправду вел куда более пышную жизнь, чем многие маркизы, Жаклин понимала: было бы ошибкой предполагать, что Альфред переметнулся сюда под крылышко королевы. Простая истина заключалась в том, что на протяжении десятилетий трое сыновей (естественно, все окончили Оксфорд) друг за дружкой выбрали себе английских жен (из аристократических семей, конечно же) и предпочли жить в Англии. Таким образом, с начала восьмидесятых Альфред и его жена Мэйбл волей-неволей проводили там бо́льшую часть года — это был единственный способ регулярно видеться с детьми и внуками.

Мэйбл, будучи дочерью Цянь Цайтая и Розмари Янг-Цянь, была куда больше китаянкой, чем муж, записавшийся в англофилы еще в конце пятидесятых годов, до начала своей учебы в Оксфорде. В поместье Мэйбл создала обстановку, вобравшую любимые ею черты Востока и Запада. Чтобы восстановить дом девятнадцатого века, который построил в стиле венецианского возрождения Габриэль-Ипполит Детайёр, Мэйбл вынудила великого китайского мастера, историка декоративно-прикладного искусства Хуан Паофаня уйти в отставку, чтобы работать вместе с легендарным британским декоратором Дэвидом Хиксом92. В результате получились восхитительно смелые сочетания современной европейской мебели с китайскими древностями из частных коллекций.

Вскоре Харлинскорт уже обсуждали везде и всюду. Многие из тех, кто упомянут в Книге пэров Берка, утверждали: жутко вульгарно, что сингапурцы выкупили один из лучших домов в Британии и теперь пытаются управлять им «традиционно», держат умопомрачительный штат прислуги и подстригают кусты и изгороди по-английски. Но местные дворяне все равно принимали приглашения Шанов и после визитов неохотно признавали, что те не испортили поместье. Реставрация проведена великолепно, территория стала еще более роскошной, ну а еда — просто космос. В последующие десятилетия гости со всего мира жаждали получить приглашение к Шанам, потому что стало известно, что шеф-повар Харлинскорта Маркус Сим — вундеркинд из Гонконга, обучавшийся у Фреди Жирарде, — гениально готовит блюда как классической французской, так и китайской кухни. И именно мысль о завтраке заставила Жаклин пусть неохотно, но вылезти из постели.

Она прошла в гардеробную, примыкавшую к спальне, и обнаружила, что там уже заботливо разожгли камин, на туалетном столике в вазе стоят свежесрезанные розы сорта «джульетта», а наряд, который она выбрала на сегодняшнее утро, висит на специальной медной вешалке с подогревом. Жаклин надела облегающее кремовое платье без рукава, с культовой трикотажной отделкой в технике пуантель, поражаясь тому, что оно нагрето до идеальной температуры. Она вспомнила о выходных в других английских поместьях, где по утрам в спальнях было холодно, как в склепе, а одежда казалась ледяной. Даже королева наверняка живет не так шикарно, подумала Жаклин, вспомнив, что, до того как Альфред и Мэйбл перебрались сюда, ее крестная мать Суи отправила команду из Тайерсаль-парка, чтобы помочь обучить британский персонал. Азиатские стандарты гостеприимства соединились с традициями английской усадьбы, и этот высший класс произвел впечатление даже на Виктора, бойфренда Жаклин. Однажды вечером, когда они одевались к ужину, он поднял туфлю от Оберси и с удивлением воскликнул: «Дорогая, черт побери, они погладили шнурки!»