Кристофер Ишервуд - Прощай, Берлин [litres]

Через день-другой я уезжаю в Берлин. Я думал, что пробуду здесь до конца августа и, возможно, закончу книгу, но это место вдруг ужасно опустело. Я скучаю по Питеру и Отто, по их ежедневным ссорам гораздо сильнее, чем предполагал. А партнерши Отто по танцам перестали грустно слоняться в сумерках под моим окном.

В начале улицы Вассерторштрассе высилась большая каменная арка – кусочек старого Берлина – с наляпанными серпами и молотами, нацистскими свастиками и изодранными в клочья объявлениями, которые рекламировали аукционы и преступления. Это была огромная улица, мощенная выщербленным булыжником, с беспорядочным скоплением ползущих и ревущих детей. Юноши в шерстяных свитерах кружили по ней на гоночных велосипедах и улюлюкали вслед девушкам, проходящим с бидонами молока. Тротуар был расчерчен мелом для игры в «классики». В конце тротуара высилась церковь, напоминая огромный, угрожающе острый красный напильник.

Фрау Новак сама открыла мне дверь. Вид у нее был еще более болезненный, чем в нашу предыдущую встречу, и под глазами большие синяки. На ней были та же шляпка и потрепанное старое черное пальто. Сначала она не узнала меня.

– Добрый вечер, фрау Новак.

Ее лицо медленно меняло выражение: от мелкой подозрительности к сияющей, робкой, почти девчоночьей, гостеприимной улыбке:

– Ах, это вы, герр Кристоф! Входите же, герр Кристоф! Входите и садитесь!

– Боюсь, вы как раз собрались уходить, не правда ли?

– Нет, нет, герр Кристоф, я как раз вошла сию минуту.

Прежде чем пожать мне руку, она торопливо вытерла свои о пальто.

– Сегодня у меня поденка. Я не могу управиться раньше половины третьего, поэтому и обед так задерживается.

Она посторонилась, пропуская меня. Я распахнул дверь и задел за ручку сковородки, стоявшей на плите прямо у двери. В крошечной кухне едва хватало места для нас двоих.

Удушающий запах картофеля, поджаренного на дешевом маргарине, заполнял квартиру.

– Да вы входите, садитесь, пожалуйста, герр Кристоф, – суетилась фрау Новак. – Здесь ужасный кавардак. Вы уж извините меня. Я убегаю очень рано, а моя Грета – такая лентяйка, просто чурбан, хотя ей уже исполнилось двенадцать. Ее невозможно заставить что-то сделать, если не стоять над ней все время с палкой.

В столовой был покатый потолок с бурыми подтеками. Большой стол, шесть стульев, буфет и две огромные двуспальные кровати. Места оставалось так мало, что перемещаться приходилось бочком.

– Грета! – крикнула фрау Новак. – Где ты? Немедленно иди сюда.

– Ее нет, – донесся голос Отто из другой комнаты.

– Отто! Иди погляди, кто пришел.

– Не мешайте. Я занят, чиню граммофон.

– Ты занят? Ты? Ты – бездельник. Хорошо же ты разговариваешь с матерью! Иди сейчас же, слышишь меня?

Она мгновенно пришла в ярость. От лица остался один нос. Тонкий, острый и ярко-пунцовый. Она вся дрожала.

– Не беспокойтесь, фрау Новак, – сказал я. – Пусть выйдет, когда захочет. Тем больший для него будет сюрприз.

– Славный у меня сынок! Так разговаривать с матерью.

Она стащила с головы шляпу и принялась суетливо разворачивать засаленные свертки, доставая их из авоськи.

– Боже мой, – не унималась она. – Куда же подевался этот ребенок? Вечно шляется по улицам. И если б я сказала ей только раз, а то ведь тысячу раз твердишь одно и то же. Такие неслухи эти дети.

– Как ваши легкие, фрау Новак?

Она вздохнула:

– Порой мне кажется, что хуже. У меня так жжет вот здесь. И когда я кончаю работу, у меня такая усталость, даже поесть нет сил. И такая я стала раздражительная. Думаю, врач тоже моими легкими недоволен. Он говорит, что попозже, зимой, отправит меня в санаторий. Я бывала там раньше, вы знаете. Но приходится столько ждать… А в квартире ужасная сырость в это время года. Видите пятна на потолке? Бывает, нам приходится тазы подставлять. Конечно, они не имеют права сдавать эти мансарды под жилье. Инспектор то и дело указывает им на это. Но что поделаешь? Нужно же где-то жить. Мы уже год назад подавали просьбу о переселении, а нам все обещают заняться этим вопросом. Но надо сказать, многим еще хуже… Мой муж на днях читал в газете про англичан и про курс фунта стерлингов. Говорят, он все падает. Сама-то я в этом не понимаю. Надеюсь, вы ничего не потеряли, герр Кристоф?

– Конечно, потерял, фрау Новак, отчасти поэтому я и пришел к вам. Я решил переехать в более дешевую комнату и хочу спросить, не порекомендуете ли вы мне чего-нибудь поблизости?

– О боже мой, герр Кристоф, какая жалость.

Она была совершенно ошарашена.

– Но вы не можете жить в этой части города – такой господин, как вы! О нет! Вам это вовсе не подходит.

– Я не так разборчив, как вы думаете. Мне нужна тихая чистая комната примерно за двадцать марок в месяц. Большая или маленькая – все равно. Я и дома-то почти не бываю.

Она с сомнением покачала головой.

– Что ж, герр Кристоф, посмотрим, может, что-нибудь придумаем…

– А что, обед еще не готов, мама? – спросил Отто, появившись в дверях. – Я умираю от голода.

– А как он может быть готов, если я все утро, как проклятая, ишачила на тебя, ленивый чурбан! – закричала фрау Новак на самой высокой ноте. Затем без малейшей паузы, перейдя на чарующий тон, добавила: – Ты видишь, кто здесь?

– Да это же Кристоф! – Отто, как всегда, сразу же начал представление. По его лицу разлилось сияние исключительной радости, и на щеках заиграли ямочки. Потом он прыгнул вперед, одной рукой обхватил меня за шею, а другой стал выкручивать мне кисть. – Кристоф, старина, где ты все это время пропадал? – Голос у него стал томным, в нем слышался упрек. – Мы так скучали без тебя! Почему ты не приходил к нам?

– Герр Кристоф очень занятой господин, – укоризненно ввернула фрау Новак. – У него нет времени на таких, как ты.

Отто ухмыльнулся и подмигнул мне; затем, повернувшись, с упреком обратился к фрау Новак:

– Мама, в чем дело? Ты что, хочешь, чтобы Кристоф сидел тут за чашкой кофе? Он, небось, умирает от жажды, после того как вскарабкался по всем нашим лестницам!

– То есть, Отто, ты жаждешь выпить, так что ли?

– Нет, благодарю вас, фрау Новак, я не буду пить. И больше не буду отрывать вас от стряпни… Послушай, Отто, ты не мог бы пойти со мной и помочь мне подыскать комнату? Я только что говорил твоей матери, что хочу поселиться с вами по соседству… А кофе выпьем с тобой где-нибудь по дороге.

– Что-что, Кристоф?! Ты собираешься жить здесь, в Халлешкес Тор? – Отто даже заплясал от возбуждения. – О, мама, это потрясающе! О, как я рад!

– Ты можешь пойти вместе с герром Кристофом и поискать ему комнату, – сказала фрау Новак. – Обед будет готов не раньше чем через час. Здесь ты все равно путаешься под ногами. Конечно, не вы, герр Кристоф. Вы вернетесь и покушаете вместе с нами, хорошо?