Джон Мильтон - Рай: Потерянный рай. Возвращенный рай

«Плодитесь, размножайтесь, населяйте
Всю землю и господствуйте над ней –
Над рыбами в воде, над птицей в небе,
Над всей живою тварью на земле!»

Где был ты создан, именем то место
Не названо; но вскоре, как ты знаешь,
Тебя Господь в сад этот поселил
Среди деревьев этих Божьих дивных,
Приятных и для зренья, и для вкуса,
И в пищу дал тебе их сладкий плод;
Тебе в разнообразье бесконечном
Он предоставил их; лишь одного
Не должен ты касаться – Древа знанья
Добра и Зла: вкусив его плода,
Умрешь ты; смерть – за этот грех возмездье.
Будь осторожен, умеряй желанья,
Дабы тебя внезапно не постигли
Грех и его сопутник черный – смерть.

Окончил Бог Свой труд и, созерцая
Его, нашел творенье совершенным;
Был вечер, было утро – день шестой.
Итак, свершив Свой труд без утомленья,
Творец вернулся в Небеса Небес
К Себе, в Свои возвышенные сферы,
Чтоб созерцать оттуда новый мир,
Расширивший собой Его владенья,
Чтоб с высоты престола Своего
Смотреть, как он хорош, как он прекрасен,
Как отвечает замыслу Творца.
Вознесся Он, сопровождаем кликом
Восторженным, и десять тысяч арф
Симфонией звучали неземною.
Звучала вся земля, весь воздух пел
(Ты слышал это, должен это помнить);
Все Небеса звучали, все созвездья,
И с восхищеньем дивной песне той
Планеты неподвижные внимали,
Пока, ликуя, весь небесный хор
Творца, сопровождая, возносился.

«Откройтеся, предвечные врата, –
Так воспевали Ангелы, – откройтесь!
И пусть войдет великий наш Творец,
В шесть дней окончив дивный труд созданья –
Вселенную! И впредь вам суждено
Не раз открыться, ибо Вседержитель
Намерен посещением Своим
Избранников в грядущем удостоить,
И праведных жилища навещать,
И посылать своих гонцов крылатых
С высокой вестью милостей Своих!»
Так пел небесный хор; а Он, Великий,
Пройдя через блистательный портал,
Проследовал дорогою прямою
В жилище Бога вечное – путем
Широким и возвышенным, где почва
Есть золото, а мостовая – звезды,
Который видишь ты в ночную пору,
Как пояс, охвативший небеса, –
Путь Млечный, весь усеянный, как пылью,
Бесчисленными звездами. В тот час
Седьмой был вечер на земле в Эдеме:
Садилось солнце, сумерки с востока
Уже всходили, предваряя ночь.
Тогда к вершине той горы священной,
Где Бог имеет вечный Свой престол,
Вознесся Сын могучий, одесную
Великого Отца, Который с Ним
Творил незримо, не сходя с престола, –
Затем что Вседержитель вездесущ –
И создавал с Ним мира все устройство,
Во всех делах Начало и Конец;
И ныне от трудов Своих почил Он
И день седьмой покоем освятил.
Но Он почил не в тишине священной:
Звучали сладко арфы, звуки труб
Торжественно гремели, раздавались
И пенье флейт, и мелодичный звон
Струн золотых, и мощные аккорды
Органов величавых, и прекрасно
С той музыкой сплетались голоса,
Поодиночке или стройным хором.
Дым из златых курильниц поднимался
И облаками гору окружал.
Хор славил шесть великих дней творенья:
«Велик, Иегова, Ты в Своих делах,
Нет Твоему могуществу пределов!
Чья мысль Тебя измерит, чей язык
Тебя опишет! Более великим
Себя явил Ты ныне, чем в тот день,
Когда низверг Ты Ангелов-гигантов!
Тогда Себя громами Ты прославил,
Но более велик творенья труд,
Чем разрушенье грозное творенья!
Кто может быть соперником Твоим,
Могучий Царь? Кто власть Твою умалит?
Безумную, надменную попытку
Отступников легко Ты отразил
И тщетные их планы все разрушил;
Напрасно помышляли нечестивцы
Тебя унизить, сократить число
Служителей Твоих; кто ищет силу
Твою ослабить, сам того не зная,
Лишь умножает мощь Твою: из Зла
Тем более Добра Ты созидаешь!
Тому свидетель – этот новый мир,
Второе небо, от ворот небесных
Поблизости, в хрустальном океане
Основанный, почти неизмеримый,
С бесчисленными звездами, из коих
Есть каждая, быть может, целый мир,
Которых Ты лишь знаешь назначенье;
И между этих звезд одна – Земля,
Прекрасное жилище человека,
Свой собственный имеет океан.
О, трижды вы блаженны, человеки,
Которых так возвысил Бог, создав
По образу вас Своему, чтоб верно
Его вы чтили! Вам Он дал во власть
Свои владенья – землю, воздух, воду,
Чтоб вы собой умножили число
Служителей Его, святых и чистых!
О, трижды вы блаженны, если только
Сумеете вы твердыми пребыть
И то блаженство сохранить навеки!»

Так пел их хор, и всюду в Небесах
Гремело «аллилуйя». Так субботы
Священный праздник справили они.
Как видишь, я твою исполнил просьбу,
Тебе поведав о начале мира
И обо всем, что было до тебя.
О том своим потомкам ты расскажешь;
Теперь же если хочешь, то спроси
О чем-нибудь еще: все, что доступно
Уму людскому, я готов сказать».

Окончил Ангел свой рассказ, оставив
В ушах Адама звук своих речей –
Столь сладкий, что Адам сидел безмолвно,
Как будто все еще ему внимая,
И наконец лишь, как бы пробудясь,
Он Ангелу ответил благодарно:

«Чем отблагодарить тебя достойно,
Чем я могу тебя вознаградить,
Божественный повествователь, щедро
Мою познанья жажду утоливший!
Ты удостоил, снизойдя, как друг,
Ко мне, поведать о вещах великих,
Без этого недостижимых нам,
И твой рассказ я слушал с удивленьем
И с радостью и, как тому прилично,
Благоговел пред славою Творца.
Но все ж осталось кое-что неясным,
Что только ты мне можешь разрешить.
Когда смотрю я на созданье это
Прекрасное, на этот дивный мир
Земли и Неба, то, сравнив размеры
Их меж собой, я вижу, что Земля
Есть маленькая точка лишь, крупинка
Пред этим необъятным небосводом
С его толпой бесчисленных светил,
Которые, вращаяся, проходят
Безмерные пространства (что они
Вращаются – об этом заключаю
Я по различным расстояньям их
И возвращеньям быстрым ежедневным);
И вот, они все служат для того,
Чтоб освещать ту темную крупинку
То днем, то ночью, в остальном же всем
Великие те звезды бесполезны.
Об этом рассуждая, я дивлюсь,
Как мудрая, воздержная природа
Неравенство такое допустила,
Создав чрезмерно щедрою рукой
Так много тел великих, благородных,
Разнообразных – для одной лишь цели,
Как кажется, по крайней мере, нам.
Предписано им вечное движенье
День изо дня, без отдыха; меж тем
Земля, которой легче бы, казалось,
Подвинуться, на месте все стоит,
Светил важнейших пользуясь услугой,
Без всякого движенья достигая
Той цели, принимая лишь как дань
Свет и тепло, которые приносят
Светила ей, свершая бесконечный
Свой путь, притом с поспешностью такой,
Что ей ни меры нет, ни описанья».
Так говорил наш праотец: при этом,
Как видно было по его лицу,
В глубокие он думы погрузился.
Заметив это, Ева, что сидела
Неподалеку, встала и ушла
С величественной скромностью – так мило
И грациозно, что кто это видел,
Не мог о том уходе не жалеть.
Пошла она к цветам своим, к деревьям
Плодовым, чтоб еще раз посмотреть,
Как поспевают все ее питомцы;
Они же расцвели еще бодрей
С ее приходом – чрез прикосновенье
Руки прекрасной радостней росли.
Она ушла не потому, чтоб было
Ей скучно слушать разговор такой,
Чтоб для нее он был высок чрезмерно, –
Нет, это удовольствие себе
Она хотела про запас оставить,
Чтоб ей Адам все это рассказал
Наедине: рассказчика-супруга
Предпочитала Ангелу она,
Его охотней спрашивать бы стала.
Известно было ей, что в разговор
Адам внести сумел бы отступленья
Приятные, серьезный свой рассказ
С супружеской чередовал бы лаской;
От уст его ей не одни слова
Приятны были. Где мы встретим ныне
Подобную чету, соединенье
Такое уваженья и любви!
С божественной осанкою гуляла
Она по саду – впрочем, не без свиты:
Как за царицей, Грации за ней
Со всех сторон прекрасные следили,
Пуская в сердце каждого стрелу
Желания – ее бессменно видеть.
А Рафаил, приветно снисходя
К сомнениям Адама, так ответил: