Олег Чистов - Вернуться домой

Года через три моему папе предложили работу в крупной строительной фирме, специализирующейся на государственных заказах. К тому времени Сашенька с отличием окончил колледж и по протекции моего отца был принят на работу в эту же фирму. Отец Сашеньки имел уже гараж на три машины, у него работали два эмигранта из русских и один алжирец.

Еще через год во дворе дома стояло совершенно новое авто. На этой машине отец и сын работали посменно только в предпраздничные дни, когда спрос на такси резко возрастал. Нашим мамочкам было категорически запрещено брать заказы на кружева. Хватит портить зрение на чужих воротниках, заявили им мужчины.

А потом… — Саша обняла мужа левой рукой, прижалась щекой к его плечу и повторила: — А потом мы с Сашенькой венчались! Это было в пригороде Парижа в православном храме.

Она назвала известный теперь всем в России пригород французской столицы. Повернувшись ко мне, спросила:

— Вы слышали об этом месте?

— Да, конечно. Там большое старинное русское кладбище с православным храмом при нем.

— Все правильно, там упокоился почти весь цвет прошлой России.

Задумалась и добавила:

— Ну, конечно, не весь цвет, да и вперемешку с не очень светлыми личностями, но все же. Все мы там будем.

Затем была регистрация брака в мэрии. Свадьбу справили в домашних условиях, был отличный стол, много молодежи. Множество цветов и подарков. У меня были шикарное платье, фата, все было просто чудесно. Правда, Сашенька?

Она снова прильнула к плечу мужа.

— Ты, дорогая, была просто прелесть, а главное, мы с тобой были так молоды и счастливы!

— Ну-ну, не грусти! У нас все хорошо!

— Шли годы, а вот детей нам Бог все как-то не давал. Наши родители уже начали тревожно поглядывать на нас. Сашенька часто и подолгу бывал в командировках, ремонтировал и строил мосты. А я, бедолага, сидела дома и ждала его.

Муж возмущенно шлепнул себя по коленке.

— Саша, дорогая, ты хоть слышишь, что ты говоришь? Просто неудобно перед молодым человеком. Можно подумать, что я просто забросил тебя!

— Ой, ой, как мы возмутились! Да ладно уж, успокойся.

И она погладила его по седому затылку.

— В конце тридцатых годов Сашенька стал одним из ведущих специалистов на фирме. Его жалование возросло в разы. Наконец-то в нашу семью пришли достаток и благополучие. Живи да радуйся… Если бы все было так просто.

В Европе нарастала тревога. В Италии уже правил Муссолини, немцы позволили прийти к власти Гитлеру, в Испании шла гражданская война.

Муж прервал ее.

— Саша, зачем тебе этот исторический экскурс? Молодой человек наверняка знает все из школьной программы. Сама говоришь, что у нас мало времени, а забираешься в европейскую историю.

— Ты прав, дорогой, но я хочу, чтобы молодой человек понимал, что происходило в нашей среде.

И повела рассказ далее.

— Уже немцы вошли в Австрию, затем была Чехословакия. А цивилизованная Европа все еще что-то невнятно бормотала, явно надеясь, что Гитлер повернет на Восток, в СССР. Не собираюсь скрывать, в русских эмигрантских кругах существовала небольшая прослойка людей, мечтавших в обозе немецких армий вернуться в Россию. Но это было совершенно ничтожное меньшинство. Основная масса русских соответственно и относилась к ним как к ничтожеству. Для большинства Россия так и осталась святой. Любой иностранный кованый сапог на ее теле был неприемлем.

В прессе стали все чаще появляться статьи, в которых Германия требовала решения вопроса по Эльзасу и Лотарингии. Пользуясь безволием Европы, Гитлер наглел все больше и больше. Французы в массе своей еще надеялись, что война обойдет их стороной. Но для нашей семьи было ясно — война неизбежна. За последние двадцать лет мы научились безошибочно распознавать ее признаки. По окончании эпохи Наполеона французская нация перестала производить на свет талантливых полководцев и воинов. Нам было ясно, что война будет скоротечной. Бежать из страны куда-либо мы не собирались. Как сказал мой папа: «Все, хватит, набегались, от судьбы не уйдешь».

Но была еще одна веская причина. В это время я уже носила под сердцем нашего долгожданного сына.

Как-то вечером за большим овальным столом в гостиной собралась вся семья. Сообща принимали решения перед очередной надвигающейся бедой. Решили продать весь гараж Сашенькиного папы, оставив для своих нужд только самую новую машину. На часть денег сделать продовольственные запасы, а на оставшиеся деньги было решено купить ювелирные изделия. На своем горьком опыте мы знали, что именно эти побрякушки не раз спасали и выручали нас из сложнейших ситуаций. Буквально через месяц началась война. Очередная война в нашей жизни.

Французская армия пыталась оказывать отчаянное сопротивление, но терпела одно поражение за другим. Сашенькин отец на своей машине поучаствовал в знаменитом марше парижских и не только парижских таксистов. Слышали о таком?

— Что-то слышал, но без подробностей.

— А какие там подробности. Таксисты посадили солдат в машины. Мгновенно перебросили целую армию навстречу рвущимся к Парижу немцам. Этот маневр войск не спас ситуацию. Только несколько задержал немцев. Но Сашенькин отец гордился, что хоть чем-то оказал помощь Франции в этой войне. Немцы все ближе подходили к Парижу.

Строительная фирма, где работал мой папа и Сашенька, свернула свою деятельность. Хозяин предложил нескольким мужчинам, лучшим специалистам, в том числе и Сашеньке, перебраться следом за ним на юг Франции. Видно, по каким-то каналам он уже знал, чем может закончиться эта война.

Шел седьмой месяц моей беременности. А Сашеньке надо уезжать, оставаться дома ему нельзя. Его отец был абсолютно прав, когда говорил: «Мы уже пожилые люди и вряд ли будем представлять интерес, а тем более угрозу для оккупантов. А вот ты — другое дело. Молодой, здоровый. Хороший специалист. Ты будешь работать или служить на немцев? Конечно, нет! А это — немцы, они церемониться не будут. Так что забирай машину и уезжай на юг, не подвергай риску всю семью. Нам, русским, от немцев добра не ждать. Дальше уже сам принимай решения. Уверен, ты сделаешь правильный выбор и не дашь повода усомниться в твоей порядочности».

Всем было понятно, что он имеет в виду. До сих пор помню, как екнуло тогда мое сердечко. Подсознательный страх надолго поселился в нем. Ох и наревелась я в ту последнюю ночку, а еще больше утром, когда он уехал.

Французы они и есть французы, уже в который раз в своей истории сдали свою столицу без боя. Париж потрясающе красив — это правда. Но теперь-то мы знаем, что и Ленинград ему не уступит, и Москва красива, но их россияне не сдали немцам, заплатив ужасную, страшную цену. Не сдали, восстановили и сохранили. А Гитлер въехал в Париж, как говорится, на «белом коне». Началась оккупация.