Хосе Антонио Бальтазар - Богатые тоже плачут: Бето и Марисабель

И с этими словами падре Игнасио повернулся и поспешил вон из дома. Тони, Фелисия и Рубен последовали за ним. На улицах было темно, и немногочисленные прохожие с удивлением взирали на странного пожилого священника, который в сопровождении двух молодых людей и одной молодой женщины шел по улице со скоростью, которая никак не подобала его сану и возрасту. Если бы это не был священник, они бы даже могли сказать — несся на всех парах.

Несколько раз падре спрашивал у Тони, в правильном ли направлении они идут — за пару дней он еще недостаточно изучил Сьюдад-Викторию, чтобы ориентироваться здесь совершенно свободно.

Наконец все четверо остановились у скромного дома, обнесенного глухим забором, где жил доктор Исидро Вальдес. Дверь, ведущая в сад, оказалась запертой. Священник сделал жест, прося тишины, и все затаили дыхание, прислушиваясь к звукам, доносившимся из дома.

Там шел какой-то ожесточенный спор. Окна дома были открыты, и люди на улице могли слышать звук голосов и интонации, но слов разобрать было невозможно. Однако сомнений не было — спорили мужчина и женщина, причем женский голос был действительно очень похож на голос Магдалены Гайа. Мужской, без сомнения, принадлежал Исидро Вальдесу.

Внезапно женщина воскликнула: «Мерзавец!» — так громко, что это услышали и стоявшие на улице.

— Надо что-то предпринимать, — пробормотал священник.

— Попробуем перелезть через забор, — сказал Тони.

— Лучше я, я полегче, — заметил Рубен.

Он встал Тони на плечи и через секунду уже перемахнул через высокий каменный забор, окружавший дом Вальдеса. Оставшиеся снаружи прислушались, но шагов слышно не было, — вероятно, Рубен попал на цветочную клумбу.

Внезапно дверь, ведущая в сад, лязгнула и распахнулась.

— Входите, — шепотом сказал Рубен. — Дверь была просто на засове. Он ее не запирал.

Тихо, стараясь, чтобы под ногами не скрипел гравий дорожки, все четверо двинулась к дому.

— Фелисия, оставайся снаружи, — сказал Тони жене.

— Да! — шепотом возмутилась Фелисия. — Как самое интересное, так я — оставайся!

— Нашла интересное! — ответил Тони.

— Тишина, сеньоры! — с упреком прошептал падре Игнасио.

Они подошли к освещенному окну. Оно было открыто, и теперь голоса звучали совершенно явственно.

— Я разгадала твои планы, и не увиливай! — кричала женщина, в которой теперь все безошибочно узнали Магдалену Гайа. — Ты просто водил меня за нос, мерзавец! Ты все говорил, что женишься на мне, как только Матиаса не станет, но на самом деле ты думал о ней, об этой девчонке Кохидес. И что ты в ней нашел, ни кожи ни рожи!

— Ну что ты, Магда… — пытался прервать ее Вальдес. — Ты просто не понимаешь…

— Я слишком много понимаю! — воскликнула Магда. — Я понимаю, что ты в ней нашел — деньги! Это единственное, что тебе нужно. Ты хочешь красивой жизни, дорогих курортов, пятизвездочных отелей, Париж, Венеция, Сейшельские острова. Казино, красивые женщины, шампанское! И при этом не работать, получить все даром, не работая. Я прекрасно знаю твои замашки. Трудно, не так ли, получить все это простому провинциальному врачу? И ты решил жениться на деньгах. Сначала тебе приглянулась я — слава Богу, Матиас сумел сколотить кое-какой капитал, но тут подвернулась эта бесцветная дохлятина. Да будь она горбатая и косая, это тебе все равно.

— С чего ты взяла, Магда? — снова послышался голос Вальдеса. — Ты же знаешь, я люблю одну тебя.

— Ложь! Наглая ложь! — закричала Магда.

На миг в комнате воцарилось молчание, внезапно раздался сухой щелчок, и в тот же миг послышался голос Вальдеса:

— Что ты задумала? Ты с ума сошла!

— Да, наверно, ты прав, — ледяным голосом ответила Магда. — Я действительно сошла с ума, но не сейчас, а в тот день, когда поддалась на твои уговоры, когда поверила тебе.

— Ты же сама хотела отделаться от Матиаса.

— Не спорю, этот мерзкий мужлан мне надоел, и я была не против, чтобы он скорее отправился туда, куда следует. Это не была бы большая потеря для человечества. Но вместо этого от инфаркта умер Аркадио Кохидес!

— У бедняги было больное сердце, — ответил Вальдес.

— Я не хочу больше слушать тебя, — голос Магды звучал так, что даже у слушающих в саду кровь застыла в жилах. — Если тебе дорога жизнь, Исидро, ты сейчас сделаешь то, что я тебе скажу. Ты подойдешь к телефону, позвонишь в больницу «Сан-Себастьян» и отменишь свои распоряжения относительно Леа Кохидес. Ты понял меня?

— Но Магда…

— Никаких «но». Или ты это делаешь, или прощайся с жизнью. Выбирай.

— Кажется, пора вмешаться, — прошептал падре Игнасио и осторожно двинулся в сторону входной двери. — Но заклинаю, действуйте тихо, никаких резких движений.

Они прошли несколько шагов вдоль дома к входной двери. К счастью, она оказалась незапертой. Видимо, встретив Магду, Вальдес настолько нервничал, что набросил только щеколду на дверь сада, а дом и вовсе не запер.

Падре Игнасио толкнул дверь и тихо вошел в темную прихожую. В конце коридора, ведущего в гостиную, был виден свет, выбивавшийся из-за неплотно прикрытой двери. Из гостиной как раз и доносились голоса. Падре, стараясь ступать как можно бесшумнее, двинулся по коридору к гостиной. За ним на некотором расстоянии двигались Тони и Рубен. Замыкала шествие Фелисия, которая, чтобы не стучать каблуками, сняла туфли и теперь шла босиком.

Падре подошел к двери. В щель был виден только Вальдес, находившийся в противоположном конце комнаты и пристально смотревший вперед. Магда, видимо, стояла прямо за дверью, заслоняя ему путь к бегству.

Падре Игнасио повернулся было к своим спутникам, чтобы предупредить их о том, как следует действовать в такой ситуации, но Рубен, увидев Вальдеса, пришел в неописуемую ярость. Он, уже не в силах владеть собой, неожиданно для самого себя вдруг настежь распахнул дверь в гостиную и выкрикнул:

— Мерзавец! Подлец! Ты хотел силой заставить Мерседес выйти за тебя!

От неожиданности Вальдес вздрогнул. А Магда, не сразу сообразив, кто этот внезапно появившийся незнакомый ей человек, приняла Рубена за сообщника врача-преступника, который ворвался сюда, чтобы освободить его. Она поняла свою ошибку через миг, но было уже поздно — Магда инстинктивно нажала на спусковой крючок и раздался оглушительный выстрел.

На миг все замерли — сама Магда, остановившийся посреди комнаты Рубен, стоявшие в дверях падре Игнасио, Тони и Фелисия. Затем Исидро Вальдес начал медленно оседать на пол.

Тони бросился к нему. Вальдес лежал на полу, а Тони стал судорожно стаскивать с него рубашку, чтобы выяснить, куда попала нуля.

— Бесполезно, — сказал он через минуту. — Выстрел прямо в сердце. Подойдите, падре.

— Стоит ли читать молитву по такому мерзавцу? — сказала Фелисия.