Сара Зарр - Джем и Дикси

Дверь с грохотом распахивается, и в туалет заходит женщина с короткими седыми волосами. Склонившись над раковиной, она включает воду. Мы тут же замолкаем, как по команде. Чуть помедлив, Дикси заходит в одну из кабинок. Кажется, ничего толкового я от нее точно не добьюсь. Развернувшись на каблуках, я толкаю дверь и покидаю уборную.

Как только я возвращаюсь на свое место, Кип подается ко мне, опираясь локтями на столик:

– Знаешь, что по-настоящему смешно?

«Ничего, – думаю я. – Абсолютно, совершенно ничего. Мне не смешно уже очень долго».

– Что?

– Твоя сестра уверена, что я парень. Зуб даю!

Наши глаза встречаются, и я вдруг понимаю абсолютно все, что происходило за этим столиком. До меня наконец-то доходит, что же делала Дикси. Флирт, вранье, попытки казаться лучше, чем она есть, – повседневный набор ее уловок. Мы смеемся, и всего на секунду засевшее в моей груди одиночество отступает.

– Как думаешь, мне стоит ей рассказать? – спрашивает Кип.

Я пожимаю плечами и ставлю рюкзак поближе к стене:

– Делай что хочешь, мне без разницы.

Бросив беглый взгляд на дверь туалета, Кип продолжает:

– Знаешь, а ведь у меня тоже есть сестра. И два брата.

– Вы хорошо ладите?

– Не сказала бы. Сестра вечно орет на меня из-за моего имиджа. Она хочет, чтобы я одевалась и вела себя как девчонка. Это, – Кип показывает на себя пальцем, – противоречит всем ее понятиям о нормальности. Если бы ты увидела меня несколько месяцев назад, ты бы вряд ли меня узнала. У меня были длинные волосы. А еще я носила шорты для йоги и эти дурацкие маленькие топики, прямо как у моей сестры. Людям не нравится, когда ты меняешься. Они этого не понимают. – Вытащив из сахарницы несколько кусочков рафинада, Кип раскладывает их на столе в ровную белую линию. – Братья тоже злятся. Они думают, что я пытаюсь быть похожей на них. А это не так, уж поверь мне. В список моих жизненных целей это точно не входит… – Кусочки сахара скользят под ее пальцами, образовав круг.

– Дикси тоже вечно зла на меня из-за… – Я осекаюсь. Дикси злится на меня из-за родителей. Дикси злится на меня из-за денег. На каждую ее вспышку гнева приходится одна из миллиона никак не зависящих от нас двоих причин. – На самом деле дело не только в ней. Мы постоянно ссоримся. В основном из-за вещей, которые нас никак не касаются.

Из уборной наконец-то показывается Дикси. Похоже, там она тщательно приводила себя в порядок: от разводов туши на щеках не осталось и следа, а волосы снова аккуратно зачесаны. Мы с Кип многозначительно переглядываемся, с трудом сдерживая смех.

– Что-то не так? – спрашивает сестра, придвигаясь к Кип.

– Ничего, все в порядке.

Когда на столе наконец-то появляется еда, Дикси придвигает к Кип свою картошку, а сама тянет руку к ее тарелке начос с такой непосредственностью, будто они уже успели стать лучшими друзьями. Пожав плечами, я откусываю кусочек гамбургера. Что ж, не так плохо. Но он явно хуже, чем тот, что я ела в отеле.

– Ну что, расскажете, что у вас случилось? – начинает Кип. – Как вас занесло на острова?

– Мы в бегах, – заговорщически шепчет Дикси.

Кажется, в эту секунду я могла бы испепелить ее взглядом, но она на меня даже не смотрит.

– Мы просто решили немного оторваться, – вмешиваюсь в беседуя. – Взять пару выходных.

Улучив момент, Кип незаметно отодвигает свою тарелку с начос подальше от сестры.

– На самом деле Джем меня похитила, – как ни в чем не бывало щебечет Дикси. – Она посадила меня в автобус, заставила врать маме. И она ни за что не отпустит меня, пока не получит от меня то, что ей, вообще-то, не принадлежит.

И тут до меня доходит. Она осознанно выводит меня из себя. Пытается разозлить, испугать, получить хоть какую-то реакцию. Но что она пытается доказать этим? И кому? Впрочем, какая разница! Уставившись на банку с карандашами, я пересчитываю их один за другим. Впервые за эти дни я считаю что-то, кроме этих проклятых денег. Если бы я могла выбирать, я бы с превеликим удовольствием предпочла карандаши. Их, кстати, оказывается всего восемь. Видимо, придется пересчитывать их снова и снова, чтобы не выдать свое волнение во время этого разговора.

– У нас дома кое-какие проблемы, – произношу я, сосредоточившись на заточенных разноцветных стержнях.

Кип только кивает:

– У меня тоже будут кое-какие проблемы дома, если я не вернусь туда как можно скорее. Вас подбросить? Моя машина припаркована как раз у терминала.

Дикси наконец-то смотрит на меня, и в ее взгляде невозможно прочесть ничего, кроме ехидства.

– Спрашивай у Джем. Это она у нас звезда этого шоу. Я – лишь ее невинная жертва.

Я пересчитываю карандаши еще раз.

– Кип, ты не знаешь какой-нибудь отель неподалеку, в который можно попасть с фальшивыми правами и наличкой?

Меня окончательно перестает волновать, что подумает о нас Кип. Все, что она знает, – что у нас битком набиты карманы. Вероятно, она уже приняла нас за избалованных богатеньких детишек, что неудивительно. Кто еще может расхаживать по незнакомому острову в новой, с иголочки, одежде и сорить деньгами направо и налево? Я с трудом сдерживаю смех при одной мысли об этом.

Немного подумав, Кип отвечает:

– Да, есть тут один. Не совсем отель, скорее мотель. Мне даже не придется вас подвозить: мы проходили его на пути сюда. – Потянувшись к банке, Кип выуживает один из карандашей, зеленый, которому я мысленно успела присвоить седьмой номер, и что-то быстро пишет на уголке одного из листов бумаги. – Это мой номер. Наберите, если вам что-то понадобится, ребята.

Она аккуратно отрывает уголок, явно намереваясь протянуть его мне, но Дикси оказывается проворнее.

Закончив с едой, мы с Кип поднимаемся и начинаем потихоньку собираться, пока Дикси занята оплатой заказа. Дождь успел закончиться, и плотная пелена облаков расступилась, открыв краешек голубого неба.

– Знаешь, хоть ты и мечтаешь жить в городе, – говорю я Кип, пока мы спускаемся вниз с холма, – но мне кажется, что жить на острове намного приятнее. Здесь невероятно красиво.

– Да, здесь и правда красиво. Но на острове ты чувствуешь себя в клетке. Тем более когда никто из местных тебя не понимает. Ненавижу это чувство.

– Почему они тебя не понимают? – беспечно спрашивает Дикси.

Немного помолчав, Кип улыбается:

– Потому что я – самая обычная девчонка, которая с какого-то перепугу решила одеваться как парень.

Дикси замирает на месте. На щеках проступают красные пятна.

– Все нормально, – смеется Кип, – на меня вечно так реагируют. Мне уже давно наплевать на это.

Кажется, Дикси было совсем не наплевать. Прибавив шаг, она отходит на некоторое расстояние от нас, но не слишком далеко на случай, если мы вдруг начнем ее обсуждать. Мы с Кип предусмотрительно замолкаем. У мотеля Кип прощается и порывисто обнимает меня. От неожиданности я отшатываюсь.