Сара Зарр - Джем и Дикси

– Так что приезжай к нам в город, – говорит Дикси, вырывая меня из моих мыслей. Наклонившись вперед, она разговаривает с Кип, прижимаясь подбородком к ее сиденью. – Я покажу тебе самые интересные места. Наш папа скоро откроет клуб…

Она снова повторяет эту ложь. Но сейчас я почему-то не чувствую ни раздражения, ни злости, ни тревоги. Лучи солнца, окрашенные зеленым, и дующий в окно машины ветер заполняют зияющую пустоту внутри меня. Когда Дикси говорит о своем воображаемом будущем, я думаю о своем – реальном.

Помнится, раньше я никогда не задумывалась о будущем. Когда мистер Бергстром спрашивал о моих планах, я всегда отвечала, что у меня их нет, или пыталась сменить тему. Я была заперта в мире, ограниченном стенами нашей квартиры и парой миль до школы. Каждый день я покидала дом, чтобы добраться до школы, а затем вернуться обратно. Каждый выходной я мечтала вернуться обратно в школу, где был хоть какой-то порядок и где я могла хоть чем-то заняться.

Я хотела представить свое будущее, правда. Но не могла. Я понятия не имела, кем стану и как закончу свою жизнь. Я понимала, что не хочу стать такой же, как родители, но не знала, как мне вырваться из этого порочного круга, затянувшего не одно поколение нашей семьи. Я не знала, каково это – быть другой.

И здесь, прямо в этот момент, я вижу его. Здесь, в этом солнечном свете, ветре и шуме летящего вперед автомобиля. Здесь, где девушка крутит педали велосипеда и мчится вперед. Я не знаю, почему здесь, почему сейчас, но я вижу его – мое будущее. Целый мир, огромный и яркий, раскрывает передо мной свои двери. И впервые в жизни я чувствую, что для меня в нем есть место.

Помещение тату-салона оказывается совсем крохотным. Каждый сантиметр от потолка до пола покрыт листами с дизайном татуировок. Здесь работает всего один мастер – средних лет мужчина с густыми усами и татуировкой черной змеи, обвившей его шею и спрятавшей хвост где-то под воротником фланелевой рубашки. Если бы я встретила его на улице, я бы точно перешла на другую сторону, но здесь он смотрится более чем уместно да и ведет себя довольно мило. Документов он не спрашивает, как и обещала Кип.

Внимательно рассмотрев татуировку на пояснице Дикси, он поворачивается ко мне:

– И это все, что ты от меня хочешь?

– Ага, – отвечаю я, – но где-нибудь на видном месте.

Задрав рукав худи, я обнажаю руку до локтя.

– Здесь? – Его измазанный чернилами палец касается моей кожи на внутренней стороне руки, чуть ниже сгиба. – Да, тут будет хорошо. Тебе будет всегда видно татуировку, но и спрятать ее будет очень легко – для собеседования или чего-то в этом роде.

Пока мы беседуем, Кип блуждает по салону, рассматривая эскизы татуировок. По дороге она успела рассказать нам о том, что у нее тоже есть тайная татуировка – красный надувной шарик на плече. Теперь в ее планах было набить еще одну.

– Ты позволишь? – подзывает татуировщик Дикси. – Мне нужно обвести твою татуировку и сделать трафарет. Кстати, меня зовут Элтон. Думаю, стоит познакомиться перед началом работы.

Пока Элтон корпит над трафаретом, я сверлю глазами звездочку. Она кажется мне такой одинокой и простенькой. Мне хочется, чтобы моя татуировка осталась напоминанием об этих днях с сестрой, ведь очень скоро Дикси покинет остров – так же быстро, как и попала сюда.

Я озираюсь, рассматривая стены с эскизами, и мой взгляд падает на один из них. На белом листке бумаги изображены два сердца, сплетенные вместе.

– Дикси, – окликаю я, – что, если мы сделаем так же? Только со звездами. Две соединенные вместе звездочки.

– То есть мне нужно будет сделать еще одну звезду Дикси и две – тебе, верно? – задумчиво тянет Элтон. – А что? Мне нравится! Хочешь, я быстро набросаю этот эскиз, чтобы мы прикинули, как это будет смотреться?

Дикси опускает рубашку. Я уверена, что она откажется и сочтет идею набить на себе татуировку, олицетворяющую нас, крайне глупой.

– Давай, – говорит она Элтону и улыбается.

Присев на скамейку вместе с Кип, мы начинаем ждать.

– А ты не хочешь набить что-нибудь себе? – спрашиваю я у Кип.

– Не сегодня. Я все еще размышляю над эскизом.

Дикси всхлипывает позади меня, и я оборачиваюсь, достаточно быстро для того, чтобы успеть увидеть, как сестра вытирает набежавшие слезы.

– Ты в порядке? – тихонько спрашиваю я.

Пожав плечами, Дикси трет лицо рукавом.

Через несколько минут Элтон возвращается, держа в руках два эскиза – один с двумя звездами, а другой – с одной, для Дикси.

– Выглядит потрясно! – выдыхает Кип.

Эскизы и правда хороши. Мне так хочется, чтобы они понравились и Дикси. Мне так хочется, чтобы прямо сейчас Дикси сказала об этом, улыбнулась и обняла меня. Но она только кивает, что, в принципе, тоже неплохо.

– Я пока немного прогуляюсь, – произносит Кип, поднявшись на ноги.

– Ты можешь остаться, мы не против.

– Там неподалеку есть один книжный магазин, в который я давно хотела заскочить. Я ненадолго.

Махнув Кип, мы договариваемся об оплате с Элтоном. Он принимает наши наличные без лишних разговоров.

Я вызываюсь быть первой. Стянув худи, протягиваю ему руку и с интересом наблюдаю за тем, как сначала он очищает ее специальным лосьоном, а затем проходится по коже бритвой, сбривая все волоски до единого.

Прижав эскиз к моей руке, он переводит его на кожу, а затем поднимает взгляд на меня:

– Ты точно уверена, что хочешь набить именно это? Татуировка останется с тобой навсегда.

Я киваю. Дикси с интересом присаживается поближе, и мы обе зачарованно следим за тем, как игла с громким гудением врезается в мою кожу, оставляя на ней ровные чернильные полосы. Оказывается, это и правда не слишком больно. Элтон работает быстро. Он успевает начать вторую звезду к тому моменту, когда я поднимаю глаза на Дикси и снова вижу слезы в ее глазах.

– Что с тобой, Дике? – тихо спрашиваю я.

– Ничего.

Закончив мои звезды, Элтон очищает мою руку, заворачивает ее в тонкий полиэтилен и объясняет, как ухаживать за заживающей татуировкой.

– Можете немного прогуляться, пока я убираю и подготавливаю местечко для тебя, – говорит он, кивнув Дикси.

Мы выходим, и я достаю пачку «Асьенды» из моей сумки.

– Тебе нужно? – спрашиваю я Дикси.

Она качает головой, и я понимаю, что и сама-то не очень хочу курить. Сестра больше не плачет, но видно, что ей очень не по себе. Моя рука ноет так, будто на ней оставили огромный синяк.

– Что ж, вот сейчас уже больно, – произношу я.

– Да, так будет болеть еще несколько дней, – отвечает Дикси.

Мы медленно шагаем по улице. Уже темно, и путь между нами освещают недавно включившиеся фонари. Воздух стал заметно холоднее. Дикси дрожит, обхватив себя руками.