Михаил Новиков - Природа сенсаций

это обман, продолжал дмитрий борисович

это лицемерная европейская сложность, которую я ненавижу, сказала сузи

воля твоя, а только человек не властен, сказал дмитрий борисович, вас дурят в сраных университетах, узнать ничего нельзя, можно что-то понять, если это для тебя предназначал бог

я тяготею к пантеизму, сказала сузи, вообще прочти мои стихи

башня над деревней обрушилась, давно утратила оборонное значение, валы били в берег под нею, рано или поздно рухнет, дельфины зимой уходят, говорил дмитрий борисович, если кто-то приедет за мной сюда, что ты скажешь

она не приедет, сказала гс

неважно, сказал дмитрий борисович, я могу спрятаться от кого угодно, могу сделать так, что меня никто не найдет

хорошо, сказал он, я покажу тебе, он повернулся лицом к окну и посмотрел на море, начинался дождь, дмитрий борисович собрался, подумал о точке третий глаз и сделал лицо, он повернулся к гс, она отступила на шаг, спиной прижалась к двери и, скрестив руки, прикрыла перед, как футболист перед штрафным ударом

я расскажу тебе, как это вышло, начал дмитрий борисович

дмитрий борисович пересек техас, чтоб оказаться в доме ломизе, того друга своего, врача, что раньше жил в бутове, в городе даллас убили какого-то кеннеди, уж не знаю, кто это был, говорил дмитрий борисович, но убийцу не убили и не поймали никогда, и не поймают, потому что в далласе как раз жил один дивный хирург, он был чародей в плане пластических операций, ты можешь достроить остальные ходы

за какой-нибудь год ломизе приобрел огромный дом, мерседес, три лиловых негра служили ему, когда он садился обедать

а все потому, что волей случая мой друг поступил в ассистенты к старому чародею, тот привязался всей душой к одинокому эмигранту, вскоре умер, но, умирая, передал ему свои секреты и инструменты, а также, ибо некому было больше, все свои колоссальные средства

видишь, сказал дмитрий борисович, мечта всей моей жизни была иметь более короткий нос, о чем я и сказал ломизе

что же, ответил ломизе, надо когда-то и мне начинать, а то я скучаю, деньги приносят мало счастья, если нет любимой работы, будь моим первым пациентом, я опробую на тебе секреты великого мастера, меняющего по своей воле лица людей и, случалось, обыгрывавшего в честном состязании судьбу и самого бога

настал день икс, мы проследовали на стерильную половину дома, где были операционные покои, стояли баллоны новокаина и веселящего газа и за стеклами шкафов лежали тысячи тысяч инструментов, скляночек, пузырьков, ломизе усадил меня в кресло, пристегнул кой-какие ремни и провернул вделанный в стену штурвал

последнее, что я помню: участливые губы склонившегося надо мной негра-ассистента

я очнулся через восемь дней, какая-то словно печаль почудилась мне разлитой в доме

я ощупал свое лицо, нос, как и хотелось мне, стал короче, однако и еще что-то изменилось, но что ж тут такого, думал я, в лице все взаимосвязано, как в человеке вообще

негр, внесший чай, сказал мне, что хозяин болен

это опасно, поинтересовался я

нет, обычная депрессия, ответил негр, дело в том, что операция прошла неудачно

какая операция, спросил я, боясь подумать о самом страшном

ваша операция, воскликнул негр, отшвырнул прочь поднос с чаем и выбежал из палаты

я вскочил и ощупал себя, но нет, руки, ноги, конечности вообще были целы

я разыскал зеркало и на первый взгляд в его сверкающем квадрате появился я

я улыбнулся было облегченно, но тут мое лицо чудовищно исказилось, я вдруг обратился в китайца-палача, наносящего финальный удар

я закричал, и мое лицо превратилось в лицо девицы-красавицы

да, вот в чем была неудача ломизе, теперь лица на мне менялись произвольно, и в каждый следующий миг могло выскочить что угодно

был нарушен какой-то нерв или центр, находящийся в области третьего глаза, посредине лба

теперь я понимаю, кричал ломизе, всхлипывая и опрокидывая водку стакан за стаканом, секрет старого профессора перкинса, он оперировал непосредственно на центре облика, вообще не трогал мышечных и нервных тканей, но поздно

неожиданно для самого себя я сохранил присутствие духа, не отчаивайся, сказал я, мы еще попробуем побороться, что-нибудь, наверное, можно

не буду рассказывать, как долгие восемь месяцев я учился овладевать своим третьим глазом, скажу только, что однажды я провел в медитативном трансе, в позе лотоса, семь суток и потом меня разгибали всем домом

я почти не ел и не спал, и вот, я добился полного владения своим обликом

я мог принимать теперь любые личины, менять их мгновенно и оставаться в любой из них сколь угодно долго

и однажды ночью мы сидели с ломизе в каминном зале его дома, пили водку и говорили до утра

когда за шторами зародился серый огонь техасского рассвета, мы сделали вывод: мой великолепный и трагический дар преступен

эти восемь месяцев жестокой аскезы и неопределенности я много думал о сузи, бывало, вскакивал по ночам, мучимый похотью

я написал ей, намекая, что она желанна мне сильней, чем прежде

она ответила, она писала, что под моим влиянием, заочно полюбив мою прекрасную страну, вступила в классы русского языка, но в путешествиях и приключениях времен ее ранней юности она упустила много сил и теперь должна концентрироваться сильней, чем другие

теперь мне не время для романса, писала она, и я швырнул ее письмо в огонь

но вот, в решающей беседе с ломизе, у меня появился план: пусть сузи будет первой пробой, решил я

взяв денег у ломизе, я отправился в калифорнию

я появился в доме сузи под видом китайского водопроводчика, чтоб только разведать, как идет ее жизнь

она отсутствовала, находясь, по-видимому, в своих русских классах, я, постукивая по трубам, расспрашивал мать сузи, произнося «р» как «л», вообще ломая язык, естя ли дочика, сыколика ей лет, холоса ль она собой и не согласитыся ли любитя китайсыкого, мало-помалу я узнал, что бойфренд, перебежавший мне когда-то дорогу, так и застрял в германии

я видел его фотографии и помнил его лицо

однажды вечером я выследил сузи, когда она проводила вечер в пивной у пляжа, с ней был бледный студент

они направились домой в белом грузовике сузи

и вот, у дома ее ждал ее прежний германский бойфренд

не буду описывать радость девушки, студент был отправлен восвояси

почему ты все молчишь, спрашивала сузи

я показал заранее заготовленную записку: страшно простужено горло, врачи приказали молчать

написал ее крупными печатными буквами, чтоб не вляпаться с почерком, и на картоне, дескать, показываю в магазинах, вообще повсюду, продавцы малограмотны

о, дик, сказала мне мать сузи, проходя в свою спальню