Рохинтон Мистри - Хрупкое равновесие

Ишвар понимал, что необдуманные пожелания односельчан могут принести только вред. У него еще не прошел страх, вызванный вчерашним глупым поведением Ома при встрече с тхакуром Дхарамси. Он резко охладил пыл доброжелателей.

— В ближайшее время мы не вернемся. У нас хорошая работа в городе. Омпракаша там ждет замечательное будущее.

Чамары вспомнили то время, когда Ишвар и его брат впервые уехали из деревни и поступили учениками в «Музаффар». Они рассказывали Ому, каким замечательным портным был его отец, и Ашраф, гордый своим учеником, согласно кивал.

— Он творил чудеса, — говорили крестьяне. — Выброшенные обноски жирного землевладельца он с помощью швейной машины и своего мастерства превращал в новенькую одежду для нас. А из наших лохмотьев шил костюмы, достойные короля. Такого человека никогда больше не будет. Такого щедрого, такого смелого.

Ишвар еще раз сменил тему, беспокоясь об эффекте, который могли произвести на племянника эти слова.

— С тех пор как мы приехали, дядя Ашраф только и делает, что предается воспоминаниям. Расскажите что-нибудь о том, что сейчас происходит.

Так Ишвар и Ом узнали, что речка пересохла, а в ее русле обнаружили округлый камень, обладающий целебными свойствами. А в соседней деревне, когда скончался медитировавший под деревом садху, на коре дерева появилось изображение божества Ганеша [139] Ганеша — бог мудрости и благополучия в индуизме. . В другом месте во время религиозной процессии один человек впал в транс и объявил, что женщина из бхилов [140] Бхилы — народность в Центральной Индии, имеет свой язык. — ведьма, и все беды общины из-за нее. Женщину забили до смерти, и все стали ждать лучших времен, но ничего, к сожалению, не изменилось.

Не дожидаясь, когда беседа опять откатится к прошлым событиям, Ишвар сказал:

— Если все пойдет хорошо, ждем вас на свадьбу. — И чамары проводили портных радостным смехом и одобрительными восклицаниями.

Мужчины прошли в овощной отсек рынка, где Ишвар купил горох, кориандр, шпинат и лук.

— Сегодня приготовлю еду я.

— И специалист по чапати тоже порадует нас своим искусством, — сказал Ашраф, снова обнимая Ома. Ему приходилось сдерживаться, чтобы постоянно не трогать и не обнимать этих двух мужчин, один из которых был ему как сын, а другой — как внук. Он гнал от себя мысли о неминуемом расставании после окончания торжеств, связанных со свадьбой.

— Зайдем еще в один магазин — и домой, — сказал Ишвар. В лавке с религиозными товарами он купил дорогие четки. — Небольшой подарок от нас, — прибавил он. — Надеемся, они понадобятся тебе еще долгие годы.

— Иншалла, — поблагодарил их Ашраф и поцеловал янтарные четки. — Вы выбрали правильный подарок для меня.

— Это я придумал, — не выдержал Ом. — Мы заметили, что ты стал чаще молиться.

— Предчувствие смерти и старость подталкивают к этому всех. — Ашраф остановил продавца, который свертывал из газеты пакетик для четок. — В этом нет необходимости, — сказал он и намотал на пальцы бесценный подарок.

Рядом продавец сладостей зазывал покупателей: «Сладкая вата! Сладкая вата!»

— Возьму, пожалуй, одну, — сказал Ом.

— Бери больше, бери две! — Его латунный колокольчик звякнул.

Ишвар поднял один палец, и продавец включил аппарат.

Мужчины смотрели, как в середине что-то зажужжало, выбрасывая розовые клочки, а продавец запустил в контейнер палочку, наматывая на нее пушистую сладость. Когда шар достиг размера человеческой головы, он выключил автомат.

— Вы хоть знаете, как это работает? — спросил Ашраф. — Внутри сидит большой паук, который ест сахар и розовую краску. По команде продавца он начинает плести паутину.

— Точно, — сказал Ом и ласково провел по подбородку старика, коснувшись его шелковистой седой бороды. — Ты свой йогурт тоже так делаешь?

Был почти полдень. Пустые грузовики, проехав с грохотом по главной улице, парковались у базарной площади. Никто не обращал на них внимания. В этот день недели движение было особенно оживленным.

— Хотите попробовать? — предложил Ом, протягивая вату.

Ишвар отказался. Но Ашраф решился и смело преодолел препятствие в виде усов. Отдельные кусочки все же застряли — розовые на белом, и это рассмешило Ома. Он подвел Ашрафа к витрине магазина, где продавали сари, и указал на испачканную бороду.

— Красиво смотрится, дядя. Можешь создать новый стиль.

— Теперь ты понимаешь, почему это называется «вата», — сказал Ашраф, вытаскивая сладкие нити из усов.

Ишвар с удовольствием наблюдал эту сцену и счастливо улыбался. «Несмотря ни на что, жизнь — хорошая штука», — подумал он. Разве можно жаловаться на жизнь, когда их с Омом судьба наградила дружбой с такими людьми, как дядя Ашраф, Дина-бай и Манек.

К площади подъехали еще грузовики, они заняли все подъезды к базару. Это были закрытые мусоровозы с откидывающимся задним бортом.

— Что это они так рано приехали? — удивился Ашраф. — Торговля на рынке еще не скоро закончится — уборка территории начнется ближе к вечеру.

— Может, шоферам надо тоже что-то купить.

Неожиданно взревели сирены, и к площади подкатили полицейские автофургоны. Толпа расступилась. Машины остановились в центре площади, и из них попрыгали полицейские, которые заняли позиции по всей площади.

— Отряд полицейских на рынке? — недоверчиво спросил Ишвар.

— Что-то случилось, — ответил Ашраф.

Покупатели растерянно наблюдали за происходящим, но тут полицейские двинулись вперед и стали хватать людей. Ничего не понимающие задержанные сопротивлялись и кричали: «Сначала объясните нам! В чем мы виноваты? Вы не имеете права — вот так хватать людей! Сегодня базарный день, мы можем здесь находиться!»

Полицейские все так же молча и безжалостно продолжали делать свое дело. Тех, кто оказывал сопротивление, хлестали бамбуковыми палками. Рынок охватила паника, люди толкали друг друга, молили о пощаде или дрались с полицейскими, стремясь пробиться сквозь кордон. Но площадь была надежно оцеплена. Тех, кто пытался выбраться из ограждения, загоняли обратно в руки полиции.

Все крушили вокруг — палатки и прилавки, опрокидывали корзины, разносили ящики. За считаные секунды площадь усеяли помидоры, лук, глиняные горшки, мука, шпинат, кориандр, чили — оранжевые, белые и зеленые пятна, все это было скинуто со стоящих прежде ровными рядами прилавков и хаотично разбросано вокруг. Чучело медведя перевернули вверх ногами, при этом он потерял еще несколько зубов, а дохлые ящерицы и змеи пережили вторую смерть. Крики людей перебивала музыка из Центра планирования.

— Идите быстро за мной, — сказал Ашраф. — Я знаю, где укрыться. — Он подвел их ко входу в магазин торговца текстилем, который иногда посылал потенциальных клиентов в «Музаффар». Магазин был закрыт, и Ашраф позвонил в дверь. Никто не отвечал.