Яков Ершов - Журавли над школой

— Эй, осторожно! — крикнул он, завидуя.

— Отвяжись. — Вася дрыгнул ногой. — Вечно лезешь куда не надо.

Сашка отцепился от него. Стал пытать Сеньку:

— Слышь, земляков наших не встречал? Земляков ищу, мне такое задание дано, — для убедительности прихвастнул он.

— С земляками вечером встреча намечена. Тогда и найдешь, кого тебе надо, — резонно заметил Сенька.

— Нет, — запротестовал Сашка. — Мне сейчас их видеть позарез нужно. Хочу интервью взять.

— Чего, чего?

Никогда раньше Сенька не слышал от Сашки таких умных слов, поэтому посмотрел на него с уважением.

Сашка и сам не знал, зачем он выдумал про это интервью. Уберегаясь от нежелательных вопросов приятеля, он полез следом за Васей внутрь танка. Осмотрел пушку, попытался даже послать в казенник учебный снаряд, но поторопился и только больно прищемил себе руку. Зато посидел за рычагами управления, попеременно то выбирая их на себя, то отталкивая. Лишь тогда, ухватившись за край люка, выбрался из машины и легко соскочил на землю.

Неподалеку группа юнармейцев, плотным кольцом окружала солдата. Сашка дернул за рукав ученика Сельцовской школы Анатолия Моторина:

— Знакомый твой, что ли?

— Как же! — ответил Моторин гордо. — Из одного села мы с ним. Да вот ребята слова мне не дают сказать…

— Ты его хорошо знаешь-то?

— Еще бы! В одной школе учились! Вместе в музыкальном ансамбле играли. А теперь он отличник боевой и политической подготовки.

— Слушай, он мне по всем статьям подходит. Разреши я ему несколько вопросов задам, а?

— Да ему уже столько этих вопросов задавали! — заважничал Моторин. — Небось язык устал. Ничего он тебе не скажет.

— Как же быть-то? — растерянно пробормотал Сашка.

— Да вон Володька Прошин бежит. Его односельчанин, тоже здесь служит. Водитель боевой машины! Мировой парень.

Сашка со всех ног бросился догонять Прошина.

— Володя! — кричал он. — Да погоди ты!

— Что такое? — остановился тот. — Только поскорее.

— Сейчас, сейчас, — старался удержать его Сашка. — Я слыхал, ты земляка нашел?

— Нашел.

Сашка торопливо сообщил, что ему очень нужно взять интервью у отличника боевой и политической подготовки. Поручение такое.

— Ну что же, если поручение, пожалуйста, идем. Он ребятам как раз боевую машину показывает.

Евгения Анохина они отыскали в толпе юнармейцев. Прошин быстро растолкал ребят.

— Хватит, хватит. У вас просто любопытство, а тут дело, — внушал он им.

Отвел Анохина в сторонку, повернулся к Сашке и сказал с чувством исполненного долга:

— Ну, задавай свои вопросы.

Сашка помедлил, потом попросил солдата отойти за борт машины, сославшись на то, что разговор будет серьезный и до поры до времени никто о нем знать не должен. Когда они остались одни, Анохин выдохнул:

— Уф-ф! Замучили меня ваши ребята. Отвечай всем сразу… А у тебя что?

— У меня тоже вопрос, — смущенно сказал Сашка.

— Э, давай. Где наша не пропадала. Семь бед — один ответ.

— У меня такой вопрос: что вам в армии показалось самым трудным?

— Самым-самым? — переспросил Анохин и подмигнул: — По-честному?

Сашка кивнул.

— Самым трудным для меня лично была полоса препятствий. Никак я ее одолеть не мог. И знаешь почему?

— Почему же?

— Потому что в школе с уроков физкультуры в кино сбегал.

— А теперь-то как?

— Теперь полный порядок. Я, брат, в армии спортсменом-перворазрядником стал. Армия, она хилых не любит.

Сашка осмелел, вопросы посыпались один за другим: не трудно ли подчиняться дисциплине, да не скучно ли вдалеке от дома, не тяжело ли на учениях. Анохин отвечал серьезно, хоть некоторые вопросы казались ему слишком наивными. Сашка старательно записывал ответы. Между тем их вновь окружили ребята, с почтительным уважением поглядывали на Сашкин блокнот.

Все-таки недаром Евгений Анохин слыл в дивизии закаленным бойцом. Он выдержал все Сашкины атаки. И тот, удовлетворенный, побежал искать редактора дивизионной газеты «Юнармеец». Он хотел предложить для ближайшего номера свое интервью. Однако его ждало разочарование.

— Да что ты! — засмеялся редактор. — У меня этих интервью уже четыре. Твое — пятое. Что я, всю газету буду делать из одних интервью? Иди перепиши, пусть будет просто заметка.

Сашка обиделся. И ни слова не сказал о том, что только что встретил на плацу начальника политотдела дивизии полковника Воинова.

Тот объяснял ребятам:

— Есть для вас очень важное следопытское задание. Надо начать поиски первых бойцов подразделения, которое было сформировано в тысяча девятьсот восемнадцатом году на Брянщине. Отсюда пошла наша Таманская дивизия. Могу сказать, что первым командиром этого подразделения был Максим Зеленков. Больше ничего не известно. Но я уверен, что найти можно многое.

Мог бы, конечно, Сашка передать эту ошеломляющую новость редактору дивизионной газеты, но промолчал — пусть сам за информацией побегает.

Вечером в клубе состоялась встреча юнармейцев с солдатами-брянцами. Выступали сержант Анатолий Шулаков, заместитель командира взвода связи, пулеметчик рядовой Александр Бондарев, до армии учившийся в Почепской школе, и комиссар малотаманцев Николай Синий.

Что они говорили, Сашка не слышал, так как был увлечен новой идеей: думал о том, как поскорее приступить к выполнению задания, полученного от начальника политотдела.

Стоять ночью в карауле немного жутковато. Особенно девчонкам. Все кажется, что в темноте бродят какие-то существа, что за толстым стволом приземистого дуба кто-то прячется. К тому же ночью раздаются странные звуки: то неожиданно бабахнет, словно кто ударит ботинком в доску, то зашуршит трава, будто по ней ползут.

Но все — и мальчишки и девчонки — исправно несли службу. Когда Валя заступила поздним вечером в караул по охране лагеря, было очень тихо. Перестали квакать даже лягушки в соседнем пруду. Теперь звуки, рождавшиеся где-то далеко, доходили до лагеря приглушенными, еле различимыми. На востоке, за лесом, по всем признакам проходила шоссейная дорога, потому что оттуда иногда доносились гудки автомашин. С юга — это Валя точно знала — к их палаточному городку примыкала полоса препятствий. Каждый день на ней тренировались солдаты. Юнармейцы упросили Волчкова провести заключительные соревнования именно там. И теперь полоса особенно занимала ребят. Они выкраивали каждую свободную минутку для того, чтобы посмотреть, как действуют на ней солдаты, или самим потренироваться. Тренировки проходили под строгим контролем начальника штаба. А на некоторые снаряды ребят совсем не допускали, считая, что это им не по силам. К сожалению, девчонок вообще не включили в списки участников соревнований. Вот об этом и думала Валя, стоя на посту. Невесть откуда налетел ветерок, пошелестел листвой, и опять все смолкло. Потом вроде бы хрустнула сухая ветка. Валя напряженно прислушалась. Нет, кругом тишина. Лишь под Валиными кедами чуть шуршит подсохшая на солнце трава.