Ходжанепес Меляев - Беркуты Каракумов [романы, повести]

Наконец пламя исчезло. Но брандспойты продолжали работать во всю мощь. Черный столб дыма величиной с пятиэтажное здание устремился ввысь, постепенно рассеиваясь. И вот осталась лишь одна светлая чистая струя газа. Светлели и лица газовиков. Всё. С пожаром покончено.

Предстояло решить вторую проблему обуздать газ. Для этого все и собрались в вагончике штабе.

За столом я увидел и Пермана Назаровича — представителя из Газпрома, у которого однажды я был на приеме.

— Товарищи, — Перман Назарович погладил свою лысую, похожую на глобус, голову, — у кого какие предложения? Прошу высказываться. Может, отступим от традиций и сначала предоставим слово молодым? Мергенов, что вы можете предложить?

Конечно, я знал, что сказать. Но когда прозвучала моя фамилия, все равно растерялся. Даже голос сел. Будто на экзамене вытянул незнакомый билет. Справившись с минутным волнением, я стал уверенно развивать свою идею.

— Я считаю, что необходимо на трубу надеть флянец, а затем прикрепить первентер для отвода газа.

— Предложение интересное. Но вам не кажется, Мергенов, что от газового напора флянец моментально отскочит, как только вы его поднесете к трубе? — Перман Назарович внимательно смотрел на меня.

— Да, действительно, газ будет отбрасывать флянец. Но в Баку в аналогичном случае поступили именно так. Флянец подвели к фонтану на кране. А перед этим на трубу надели стальной пояс. К нему и прикрепили флянец.

— А что, если приварить его к трубе? — высказался кто-то.

— От этого метода давно отказались, так как при сварке возникает угроза нового пожара, — ответил я сразу.

— Хорошо, Мергенов, мы подумаем над вашим предложением. Спасибо, — кивнул мне Перман Назарович. — Ата Кандымович, как вы считаете, подойдет нам такой способ?

— Я двумя руками за, — поддержал меня Ата Кандымович.

— Егор Степанович, техники и специалистов в вашем военном отряде достаточно, чтобы осуществить предложение Мергенова? — спросил Перман Назарович.

— Если дадите нам два часа, соберем отряд, составим план предстоящих работ и приготовим технику.

— Хорошо. Даем вам два часа. Готовьтесь как следует. Есть еще вопросы, предложения? Нет? Тогда желаю всем удачи, — заключил Перман Назарович.

Тихонько напевая, иду с работы домой. Настроение прекрасное. Сегодня дома меня ждет моя Наргуль. Она приехала в Наин по какому-то делу. Но мне хочется верить, что дело — только предлог. Приехала, чтобы увидеться со мной. Но она гордая, Наргуль, разве у нее что-нибудь узнаешь…

…Та ночь для меня навсегда останется самой прекрасной, незабываемой. Слабый свет луны освещает нашу комнату. Руки Наргуль, кажется, светятся в темноте. Стараясь заглушить удары сердца, я говорю ей:

— Скоро сыграем свадьбу. Хорошо, любимая?

— Да. Только ты должен сделать все, как принято. Пришлешь к моей матери сватов…

— Конечно. А твоя мать не будет против?

— Я у нее одна. Она любит меня…

— Твою маму зовут Бягуль, да? Она сестра Аллаяра Широва.

— Откуда ты это знаешь?

— А я все знаю. Даже то, что Широв пытался женить на тебе своего сына.

— Кто тебе сказал?

— Шохрат… Бедняга… Надо навестить его.

— Говорят, что ему лучше. Правда, нога еще в гипсе…

— Ты знаешь, это ведь из-за меня он пострадал.

— Да. Говорят, Ширгельды арестован.

— Натворил — пусть отвечает.

— Широв мечется, пытается сыночка своего выгородить. К свидетелям подкатывается, к Шохрату уже несколько раз приходил. Прощения просил.

— Ко мне, надеюсь, у него совести хватит не прийти.

Воцарилось молчание.

— Давай спать, тебе ведь рано вставать, — шепнула она еле слышно. — А то я уйду.

— Не уходи… Я постараюсь заснуть…

Утром я собрался в город. Накануне мне передали, что Ата Кандымович зачем-то вызывает меня. Я и сам собирался съездить за теплой одеждой и повидаться с родными. Так что сейчас эта поездка была кстати.

Сойдя с вертолета, я решил, прежде чем идти в управление, завернуть домой. По дорого заглянул в магазин и купил Батырчику гостинцев: шоколад, печенье… Он ведь первым делом спросит: "Что ты мне привез?"

Сына я встретил возле дома. Он катался на велосипеде. Как только увидел меня, кинулся на шею. И тут же, выхватив кулек с гостинцами, стрелой помчался домой — сообщить бабушке о моем приезде.

Мать я застал за расчесыванием шерсти. Она стряхнула с передника прилипшие клочки шерсти, крепко обняла меня.

— Наконец-то приехал, сынок!.. Ну как ты, как твое здоровье? Проходи, я сейчас чай поставлю.

— Хорошо, мама. Ты ставь чай, а я пока умоюсь, побреюсь.

— Может быть, ты переодеться хочешь? Брюки и рубашка в шкафу. Я все погладила. Давно жду тебя.

— Спасибо, мама. Раньше не мог вырваться…

Пока мать хлопотала у плиты, я умылся, достал электробритву и стал бриться. Батырчик, набив шоколадом рот, внимательно наблюдал за мной.

— Пап, дай мне тоже попробовать. Я по бороде своей проведу.

— Но у тебя нет бороды, Батыр-джан.

— Есть, вот посмотри, — он показал мне мягкий пушок на ручках.

Я расхохотался. Ребенок смотрел на меня с удивлением.

— Почему ты смеешься?

— Какая же это борода! — Я никак не мог сдержать смех.

— Борода моей руки, — ответил он, обиженно насупясь.

— Нет, сынок, это не борода, а просто волосики. А борода у тебя вырастет на подбородке, когда ты будешь взрослым. Эти же волосики на руке брить нельзя. — Справившись со смехом, я протянул ему свою обнаженную руку. — Видишь, и у меня тоже есть волосы на руке. Я же их не брею.

— Пап, а бабуля взрослый человек?

— Конечно, она же моя мама и значительно старше меня.

— Ага, а почему же тогда у нее нет бороды? — Батырчик хитренько прищурился, считая, что разоблачил меня.

В это время в комнату вошла дородная женщина лет пятидесяти. Черты лица ее мне показались знакомыми. Может быть, я видел ее прежде?

Женщина подошла к моей матери, и тут выяснилось, что это и есть моя будущая теща — тетя Бягуль. Значит, это Наргуль на нее похожа.

Зачем она пришла? Я чувствовал себя, прямо скажем, неловко. Как быть? С чего начать разговор? А вдруг она пришла, узнав о нас с Наргуль, и хочет, чтобы я оставил в покое ее единственную дочь?

Капельки пота выступили у меня на лбу.

Она медленно пила чай и вела с матерью неторопливый разговор о здоровье, о землетрясении, о пожаре на буровой. Наконец гостья заговорила о том, что ее привело к нам.

— Мерген-джан, я ничего не хочу скрывать от вас. Если уж джейран нарвался на охотника, то пусть винит свои глаза, говорили наши предки, — начала она издалека. — Я не знаю, какие у вас с Аллаяром отношения. Он очень странный человек. Я и сама-то с ним не всегда нахожу общий язык…