Ходжанепес Меляев - Беркуты Каракумов [романы, повести]

Я рассказал им, как все было.

— Да-а, прямо как в детективе, — удивленно протянул Досов. — Перепутали, значит… Будем надеяться, что все обойдется: парень он молодой, здоровый…

— Что ж, время позднее, на свадьбу, я думаю, уже не стоит возвращаться. Пусть молодежь там поет, танцует… А ты, Мергенов, завтра с утра приходи ко мне. Наверное, соскучился по работе, а? — Ата Кандымович протянул мне на прощание руку.

"Значит, вот в чем дело, — раздумывал я по дороге к дому, — они были на свадьбе и там все узнали".

Ночь была темная и тихая. Поэтому торопливый шорох шагов позади сразу привлек мое внимание. Я остановился. От квадратной тени трехэтажного дома, перечеркнутой узкой полоской оконного света, отделились два черных силуэта и направились ко мне. Один из незнакомцев остановился, не дойдя до фонарного столба, у границы желтого круга на тротуаре, а второй прошел чуть дальше и встал напротив меня. И тот и другой нахлобучили до бровей кепки, пряча глаза в тени козырьков; нижнюю половину лица скрывали повязки — видимо, из носовых платков. Ясно. Добра от таких ждать не приходится.

— Что, так и будем стоять? Подойдите поближе, познакомимся, — сказал я.

В ответ ни слова.

— Если у вас такое горячее желание подраться, я убегать не стану. Давайте попробуем. Я не против поразмяться… Но предупреждаю, если вы попытаетесь применить что-либо кроме кулаков, у меня тоже кое-что есть в кармане. Придется пустить в ход, уж не обижайтесь… — Я сунул руку во внутренний карман пиджака и зажал в кулаке авторучку. — И еще. Честные парни дерутся один на один. Вас двое. К тому же рты у вас прикрыты яшмаком. Так что если эта штучка, — я поднял руку с авторучкой, — отправит ваши души в рай, вините только себя. А теперь, джентльмены, прошу подойти первого, кто хочет написать заявление на тот свет. Подходите, не стесняйтесь…

Двое продолжали хранить молчание.

— Я вижу, вы собрались в молчанку играть. У меня на это нет времени, да и желания. Так что я пошел…

— Стой, — подал голос тот, кто стоял у стены.

— Стою. А что дальше?

— Что ты сегодня видел?

— О! Я сегодня очень многое видел. А что именно вас интересует?

— То, что произошло у магазина.

— А-а, теперь все понятно. Вам хочется услышать, что сегодня возле магазина сын Аллаяра Широва, Ширгельды, наехал на Шохрата Багшиева, приняв его за меня. Так?

— А что, если эти слова ты произносишь в последний раз?

— О, не будем гадать, чьи слова станут последними в жизни. Я могу предоставить возможность сказать последнее слово и вам. Но прошу запомнить, что если со мной что-либо случится, то на вашей совести уже будет два преступления. К тому же о машине, сбившей Шохрата, есть кому рассказать на суде и помимо меня. Поэтому советую вам отказаться от глупостей и пойти по домам.

С подчеркнутым спокойствием я повернулся и зашагал к дому. Сзади было тихо. Но пройдя несколько метров, я вновь услыхал за собой шаги. Тени продолжали свое преследование, но в звуках их шагов я улавливал уже некоторую неуверенность.

Хотят запугать меня? Или ждут, что я стану просить: "Не трогайте меня, я ничего не скажу". Ну нет, этого они от меня не дождутся…

Поравнявширь со своим домом, я закурил. Оглянулся, но никого не увидел. Мои преследователи куда-то исчезли, растворившись в ночной мгле.

Я открыл дверь. На пороге стояла Наргуль. Оказалось, что она уже минут сорок дожидается меня и как раз собралась уходить. Но я не отпустил ее. Чуть не всю ночь я рассказывал ей обо всех моих злоключениях, о происшедшем с Шохратом…

Пожар бушует и ревет. Огромные языки пламени, кажется, лижут закопченное небо. Пепел клочьями носится в раскаленном воздухе. Одежда жжет кожу. От гула, грохота ничего не слышно. Люди двигаются, разговаривают, открывая беззвучно рты, словно в немом фильме.

И это длится уже не один месяц. Газовики говорят, что шакалы, лисы, зайцы с ума посходили от этого ада. В панике они бежали из родных мест.

…Вот уже неделя как я работаю в Паипе в должности начальника районной инженерно-технической службы. На языке газовиков — начальник РИСа. Головой отвечаю за все скважины Наипа. Участок хранит, как говорят, 150 миллиардов кубометров газа. Работы по горло. Сплю по четыре часа в сутки, и то чуть не на ходу. Проблем — еще больше: нет запчастей для скважин, химикатов. А главный дефицит — рабочие руки. Всякий раз, когда необходимо отправлять людей на вахту, мастера в затруднении: некого посылать. Через каждые пятнадцать дней приходится летать в Дагестан, Грозный, Ивано-Франковск. Возим людей, чтобы сменить вахту. В управлении есть для этого два самолета. Так что недешево обходится нам рабочая сила. А тут еще пожар…

Кто-то сильно хлопнул меня по плечу. Обернувшись, я увидел подполковника Панкратова, начальника военного штаба по ликвидации пожаров. Огромные черные очки закрывали верхнюю часть лица Егора Степановича, а губы беззвучно шевелились. Я хотел снять свои кожаные наушники, похожие на пиалки, но он остановил меня движением руки. Достав из кармана куртки блокнот и остро заточенный карандаш, Панкратов стал быстро что-то писать в нем. "Если располагаешь временем, обойдем вместе окрестные посты до планерки. За час вполне успеем", — прочел я и кивнул головой в знак согласия.

Мы направились к газику, стоявшему неподалеку. К лобовому стеклу был приклеен пропуск, разрешающий проезд в зону пожара. Машина рывком взобралась на холм. Отсюда хорошо были видны огромные "КрАЗы", "МАЗы", бульдозеры, пожарные машины, цистерны с водой — так называемые "Каракумы", экскаваторы, машины "скорой помощи" и даже танки и пушки, накрытые брезентом, два вертолета. Такое скопление техники не часто увидишь. Да, впечатляющее зрелище.

Поговорить, однако, можно было, лишь отъехав на некоторое расстояние.

— Егор Степанович, и часто вам приходилось тушить такие пожары? — спросил я, радуясь тому, что не надо надрывать голос.

— Да, за двадцать лет службы я повидал всякое, — Панкратов, сидевший впереди, полуобернулся ко мне.

— И всегда справлялись?

— Справляться-то справлялись. Но поработать приходилось. И влетало в копеечку.

Доехали до первого часового с автоматом в руках. Пока я выходил из машины, Егор Степанович поздоровался, сообщил ему пароль.

Мы закурили, прохаживаясь возле машины, разминая затекшие от сидения ноги. К нам подошел старый чабан, ведя на поводу важно переступавшего верблюда.

— Ассалам алейкум! Как ваше здоровье?.. — традиционно приветствовал он нас.

— Спасибо, яшули. Как вы? Не устали?

— Отчего нам-то уставать? У нас забота небольшая: лишь бы скот был сыт… — Помолчав, старик продолжил: — Сдается мне, ребята, вы имеете прямое отношение к тому, что здесь происходит, — кивнул он в сторону пожара. — Вот я и хочу спросить у вас. Пусть кто-нибудь ответит мне, старику… Конечно, пожар… Но сколько добра уходит на ветер. Да какого добра! Так неужели никто не отвечает за это перед государством? Вы что, будете караулить этот огонь, пока весь газ не выгорит?