Сахиб Джамал - Темнокожий мальчик в поисках счастья

Мечтательное раздумье мальчика нарушил матрос. Он тронул его за руку и сказал:

— Пойдем со мной. С тобой хочет поговорить наш начальник.

Мухтар от неожиданности вздрогнул и испуганно оглянулся, но, встретясь с ободряющими взглядами паломников и посмотрев в открытое улыбающееся лицо матроса, понял, что ему не грозит опасность.

Они поднялись на капитанский мостик, где стоял высокий статный офицер. Мухтар сложил руки ладонями вместе, как это делали в Багдаде индийцы, и поднял их к склоненной голове.

— Здравствуй, дружок, — приветливо ответил на его поклон офицер. — Ты хорошо пел, очень хорошо, и мне захотелось познакомиться с тобой поближе. Ты едешь к нам, в Индию, или в Мекку?

— В Индии у меня никого нет. Я еду в Мекку! — ответил тихо Мухтар.

— С кем же ты едешь?

— С эмиром, он мой хозяин.

— А зачем ты едешь в Мекку?

— Молиться. Я должен выполнить обет моего покойного отца. Там я сбрею свою косичку, буду молиться аллаху, просить у него счастья.

— Чтобы мечтать о счастье, нужно познать много горя, — задумчиво произнес моряк. — А какое горе успел увидеть ты, ребенок?

Это было скорее не вопросом, а размышлением вслух. Но что-то было в голосе моряка такое, что заставило сердце Мухтара дрогнуть, и ему захотелось вдруг рассказать все, что накопилось на душе.

И, точно угадав его мысли, моряк произнес:

— Расскажи мне, мальчик, о себе.

Моряк пристально следил за курсом корабля, что не мешало ему, однако, внимательно слушать взволнованный рассказ Мухтара. Он сам не знал, почему судьба этого мальчика так его заинтересовала. То ли было в ней много общего с судьбой его маленьких соотечественников на его родине — Индии, то ли вспомнилось собственное детство.

— Ты умеешь читать? — спросил он Мухтара.

— Умею.

— Это хорошо. Книга — бог жизни. Она укажет путь к тропе твоего счастья. Видишь этот руль? Тем, что я им управляю, я обязан книгам.

Было уже поздно, смеркалось. На мачтах и вдоль бортов «Индустана» зажглись огни, вспыхнул свет в каютах.

— Иди к своим вещам, мальчик, — ласково сказал моряк, — а то твой эмир будет тебя искать. И запомни — мое имя Ахмед Нури-Аср. А как тебя зовут?

— Мухтар!

— Ну вот мы и познакомились, — произнес он с улыбкой.

Вернувшись на свое место, Мухтар долго думал про этого доброго моряка-индийца, которого зовут Нури-Аср. Это имя он крепко запомнил. Они беседовали еще не раз.

А между тем корабль, бороздя воды Персидского залива, стремился вперед, к берегам Карачи.

Воздух был насыщен жирными испарениями, гонимыми ветром от нефтяных промыслов, расположенных невдалеке от берегов Ирана. Неожиданно ветер усилился. Он налетал порывами, будто желая сломить чье-то сопротивление. Казалось, тысячи кнутов со свистом разрезали воздух. Волны становились все больше и больше, их тихий рокот переходил в грозный гул, и вот уже гигантская водяная лава, пенясь и шумя, накатывалась на корабль.

Пассажирами овладел страх. Несколько сот пар глаз умоляюще глядели в небо, прося милости у аллаха. Но там, на небе, казалось, властвовали бесы, готовые смести в море всех, кто был на корабле.

Шли шестые сутки плавания. Длительное путешествие изрядно утомило паломников, но Мухтар не переставал наслаждаться зрелищем моря, свежим ветерком, таким ласковым и бодрящим.

Оставив за собой Персидский залив и Аравийское море, «Индустан» все ближе и ближе подходил к цели и наконец вошел в «ворота», соединяющие Аравийское море с Карачинским заливом.

На пристани корабль ждали бесчисленные носильщики, полицейские и таможенные чиновники. Здесь же толпились встречающие. Паломники так бурно выражали свою радость по поводу благополучного прибытия, что матросы, работавшие на палубе, с трудом разбирали приказания боцмана.

Мухтара окликнул эмир.

— Никуда не уходи и следи за вещами, — приказал он. — Я должен отправиться по делам.

Мухтар кивнул головой и уселся на большом тюке. Отсюда была хорошо видна пристань, запруженная пестрой толпой. Полицейские в коротких штанах и пробковых шлемах грубо отгоняли нищих, осаждавших одетых в белые европейские платья господ. Грузчики, согнувшись под тяжестью тюков, длинной вереницей пробегали с парохода на пристань.

Вдруг чья-то тяжелая рука легла Мухтару на плечо. Мальчик оглянулся; позади него стоял Нури-Аср с маленьким чемоданом в руке.

— Ну, друг, хочешь пойти со мной в город?

Увидев моряка, Мухтар радостно улыбнулся, но улыбка его тут же погасла.

— Я не могу отлучиться, — грустно ответил мальчик и показал на вещи.

— Жаль, — сказал Нури-Аср. — Мы с тобой, вероятно, никогда не увидимся; в Мекку пойдет другой корабль, а этот вернется обратно. А вас здесь, пожалуй, еще долго продержат. Ну, прощай!.. — и он протянул Мухтару руку.

Мухтар растерялся и недоуменно смотрел на Нури-Асра. Он еще никогда и ни с кем не прощался за руку.

— Ну, дай же мне руку, простись со мной, — рассмеялся Нури-Аср.

Мальчик неуверенно протянул ему руку.

— На всякий случай запомни: если я буду тебе нужен, спроси здесь, на этой пристани, саиба Мирзу — его знает любой грузчик — и скажи ему, что ты мой знакомый. Он покажет тебе, где я живу. Хорошо? — И, крепко полгав Мухтару руку, Нури-Аср расстался с ним.

Нури-Аср оказался прав: паломникам удалось покинуть Карачи только на третьи сутки. За это время Мухтар успел не только осмотреть город, но и завести знакомство с некоторыми портовыми грузчиками.

Корабль, везший паломников в Аравию, принадлежал пароходной компании «Кхедивил-маил-Шихимир и Гра-винд-Доск». Это был комфортабельный трехъярусный пароход, блестевший эмалью и бронзой и носивший громкое название «Британия». Капитан и три его помощника были англичанами, весь остальной персонал состоял из индийцев. В каютах первого класса ехали только англичане и несколько богатых индийцев.

Подняв британский флаг, судно вышло в далекое плавание.

Но паломникам не посчастливилось. Как только корабль вошел в воды Индийского океана, поднялся ветер, и началась сильная качка. Непривычные к капризам морской погоды пассажиры перепугались, принялись стонать, плакать и молить аллаха, чтобы он сменил гнев на милость и успокоил ярость разбушевавшейся стихии.

Некоторые из паломников написали на клочке бумаги молитву из корана и бросили ее в море в надежде умилостивить аллаха.

Заметив это, какой-то молодой индиец громко рассмеялся:

— Вот глупцы! Шторм хотят утихомирить молитвой.

Мухтар не понял слов иноверца. Но по его смеху и выражению лица понял, что тот смеется над мусульманами. Он обернулся и зло посмотрел на незнакомца. Тот заметил взгляд Мухтара и вдруг, наклонившись к нему, сказал по-арабски: