Яна Матей - Марьяна. Проданная в рабство

Во Франции также ограничиваются лишь тем, что освобождают от проституток тротуары: законом запрещено привлекать клиентов на улицах, хотя сама проституция допускается. Сколько там проституток? Двадцать тысяч? Тридцать тысяч? Поскольку девушки очень часто меняют страны пребывания, подсчитать невозможно. Но подобная неизвестность всех устраивает. Ведь гораздо проще сказать, что у соседей ситуация еще хуже и свести проблемы к простому нарушению общественного порядка. Единственное, что интересует французские власти, одержимые идеей борьбы с нелегальной иммиграцией, — это выдворение девушек из страны: они их отлавливают и незамедлительно отправляют на родину, откуда те, не выходя из аэропорта, пересылаются сутенерами в другую страну. Но массовые депортации лишь усугубляют проблему. Очевидно, что такая политика до сих пор не уменьшила количество проституток. Достаточно пройтись по парижским вокзалам, прогуляться по лесам, окаймляющим крупные города, например по Венсенскому или Булонскому, или по набережной Променад дез Англе в Ницце, чтобы увидеть возникающие словно из-под земли щуплые силуэты в короткой одежде. У каждой национальности свой отрезок тротуара. Согласно сексуальной шкале русские проститутки занимают верхнюю часть «улицы». Румынки наряду с болгарками находятся на предпоследнем месте, прямо перед африканками, которые считаются на рынке самыми дешевыми проститутками с соответствующей клиентурой. Понятно, что я говорю о низкопробной проституции, сильно отличающейся от эскорт-услуг. Румынки чаще всего отдаются в машинах, в сомнительных барах, на грязных простынях убогих отелей. Словно настоящие ударницы труда, они работают конвейером, пропуская через себя по семь, восемь, девять и даже десять клиентов за вечер. Этим они сбивают цены. В среднем быстрое обслуживание клиента стоит 30 евро, сеанс на полчаса — 50 евро и 100 евро, если это происходит в отеле. Румынки же продают свое тело за сумму ниже 30 евро, чтобы удовлетворить запросы сутенера. При этом неминуемо возникает конкуренция, о чем свидетельствуют частые драки между соперницами.

Проститутка, которая должна отдать своему сутенеру не меньше 200 или 300 евро за ночь, под страхом жестокой расправы доходит до крайностей, которые сложно понять человеку, не сталкивавшемуся с торговцами «живым товаром». Никто не может противостоять давлению этих скотов. Когда я слышу бесконечные философские дебаты о праве человека распоряжаться своим телом, которые ведут социологи, писатели, политики, мне становится тошно. Ведь речь идет только о девушках из дорогих эскорт-услуг, которые ездят на «Порше»; это, как правило, хорошо воспитанные студентки, вызывающие у всех сочувствие, поскольку они утверждают, что это их единственный способ оплачивать жилье… Но никто ни разу не задался вопросом, почему пятнадцатилетняя девочка-подросток готова за 20 евро сделать минет любому прохожему!

С принятием в 2003 году закона «О внутренней безопасности» подпольная проституция во Франции расцвела буйным цветом. Торговцы, опасающиеся отправлять девушек на улицу, находят клиентов в Интернете, назначая встречи на частных квартирах, в машинах или в лесах на окраине города, где проститутки становятся еще более уязвимы, находясь в полной власти жестоких сутенеров и порой неадекватных клиентов. Если девушка беременеет, ее избивают ногами, чтобы вызвать выкидыш. Если ей нечаянно ломают руку, все равно отправляют на работу, запрещая даже обратиться к врачу. Такая же ситуация сложилась в Великобритании, где привлечение клиентов в общественных местах тоже карается законом: за несколько лет эта страна, которую долгое время обходила стороной торговля женщинами и несовершеннолетними, стала новым популярным пунктом назначения для торговцев. Дома терпимости, более или менее заметные, выросли повсюду, словно грибы. Только в Лондоне их насчитывается несколько сотен. Эти бордели часто располагаются прямо среди жилых домов, и никто не знает, что там происходит: несовершеннолетние девочки насилуются абсолютно безнаказанно, за тюлевыми шторами, всего в нескольких метрах от благопристойных семей, где лишь прибавляют звук телевизора, чтобы оградить себя от сомнительных звуков.

В странах, стремящихся все регламентировать, ситуация ненамного лучше. Разрешив секс-торговлю в витринах и домах терпимости, где пресекаются любые нарушения, Нидерланды тем самым дали толчок развитию подпольной проституции, процветающей во второсортных барах или на частных квартирах, где никто не станет спрашивать ни возраста, ни документов девушек. Германия, занимающая теперь пятое место среди стран назначения после Испании, Италии, Греции и Чешской республики, тоже не является исключением: наличие легальных борделей не снижает количество сексуально эксплуатируемых нелегальных иммигранток. Скорее, наоборот… Три четверти из четырехсот тысяч насчитываемых в стране проституток — а это в двадцать раз больше, чем десять лет назад! — являются уроженками других стран. Они работают в закрытых барах и клубах, которые спокойно располагаются рядом с разрешенными законом заведениями. Давайте вспомним Чемпионат мира по футболу 2006 года: муниципалитет Берлина построил тогда большой комплекс с кабинками индивидуального обслуживания, похожими на временные туалеты. Это заведение привлекло в квартал проституток всех национальностей, многие из которых прибыли из стран Восточной Европы и работали нелегально. В общей сложности для удовлетворения сексуального аппетита миллионов болельщиков в страну было ввезено около сорока тысяч женщин! Среди них были несовершеннолетние, которых в срочном порядке выдернули из привычной жизни и отдали на растерзание футбольным фанатам…

Этим девочкам, познавшим все круги ада, я теперь посвящаю свою жизнь. Я не в состоянии спасти их всех, но, когда меня зовут на помощь, делаю это без колебаний. Я не супервумен, рукопашные схватки не моя стихия. Обычно стараюсь не сталкиваться напрямую с торговцами: я умею громко кричать, но отдаю себе отчет, что у невысокой женщины моей комплекции, не владеющей приемами кун-фу, мало шансов справиться с этими мерзавцами. В большинстве случаев о жертвах секс-трафика я узнаю от сотрудников европейских негосударственных организаций. Некоторые девочки, попадающие ко мне в приют, рассказывают о своих подругах, по-прежнему удерживаемых сутенерами против их воли. Я вхожу в контакт с пленницами, чтобы гарантировать надежное место, где они смогут укрыться, если им удастся сбежать.

Кто еще им поможет, если не я? Полиция? Если даже полицейские не состоят в сговоре с торговцами, система правосудия работает из рук вон плохо. В Румынии невозможно проверить бордель или задержать торговца, пока проститутка не подаст жалобу. Но жертвы секс-трафика слишком запуганы, чтобы пойти на такой шаг. И даже если они решаются обратиться к полицейским, те просто выпускают их на свободу, а это означает, что они снова попадут в лапы своих сутенеров. В остальной части Европы существует та же проблема. Структуры приютов для жертв существуют, но их очень мало; полицейские недостаточно подготовлены для того, чтобы отличить обычную проститутку от жертвы секс-трафика; арестов по-прежнему происходит немного, несмотря на ужесточение законов. Сотрудничество между странами в этой сфере практически отсутствует, а средства, выделяемые на борьбу с сексуальным рабством, ничтожно малы по сравнению с размахом этого бедствия. В результате на сегодняшний день у торговцев «живым товаром» полностью развязаны руки.