Феррейра Кастро - Сельва

Е. Ряузова

В белом, отутюженном, прекрасно сшитом костюме из лучшей английской ткани, в соломенной шляпе, затенявшей пол-лица, высокий и сухощавый сеньор Балбино, вне себя от ярости, ворвался в гостиницу «Цветок Амазонии».

Он с ног сбился, обрыскал весь район Сеары́, чтобы завербовать местных жителей, которые страшились амазонской лихорадки и не гнались за заработком, потому что уже несколько лет здесь не было засухи, и вот после стольких усилий, стольких увещеваний и трудов от него сбежало трое завербованных! Что скажет Жука Тристан, считавший его опытным вербовщиком и всегда ставивший в пример, когда он, Балбино, пригонит из Форталезы это стадо, где будет недоставать троих? А Каэтано, ведь он так добивался для себя такой поездки за счет компании по добыче каучука и, провожая Балбино, буквально сгорал от зависти? То-то они над ним посмеются… Почти две тысячи эскудо выброшены псу под хвост!

В полумраке лестничной клетки Балбино различил объемистый живот, а потом и багровое лицо Маседо, хозяина «Цветка Амазонии».

— Ну как дела, сеньор Балбино?

— Никак!

— Вам удалось переговорить с начальником полиции?

— Я говорил с секретарем.

— И он что-нибудь пообещал?

— Ну, что он может обещать! Ах, хорошее было времечко, когда существовала плеть, а каторжникам надевали колодки! Тогда этих каналий живо бы призвали к порядку! Теперь же никого не сажают за долги, да еще приговаривают, что, мол, рабов теперь нет. А как же быть нам? Тем, что теряют свое кровное? Человек на них тратится, оплачивает проезд и питание, даже деньги им одалживает, чтобы оставили женам, а каков результат?! И, по-вашему, это справедливо? Нет, вы скажите, сеньор Маседо, это, по-вашему, справедливо?

— Какая уж там справедливость… Но вы хоть имеете представление, куда они могли сбежать?

— Ни малейшего! Откуда мне знать? Пусть ими занимается полиция! Но что меня больше всего бесит: как эта проклятая деревенщина одурачила меня!

— Да, да! Такое и раньше случалось со многими порядочными людьми! Уж не в первый раз!..

— А Шико Батурите, этому бессовестному мулату, я еще и аванс выдал, чтобы он купил одежду, я его чуть ли не из хлева вытащил. Ведь эти голодранцы живут прямо как свиньи. И так он отплатил за мою доброту! Хорошо еще, что «Жусто Шермон» завтра отплывает. Задержись судно еще немного, и, как знать, остальные завербованные тоже могут дать дёру.

Он собрался оставить шляпу на вешалке, но остановился в нерешительности, жуя кончик сигары.

— Сеньор Маседо… Не могли бы вы мне сделать небольшое одолжение?..

Хозяин «Цветка Амазонии» взглянул на него:

— Я к вашим услугам…

— Скажите им, как бы между прочим, что в городе деревенщине не прокормиться. Чтобы, не дай бог, еще кто-нибудь из них не попытался удрать…

— Это вы ловко придумали. За ужином я им распишу…

— Спасибо, лучше как-то постараться предупредить бегство, чем потом ловить беглецов…

— Разумеется, разумеется! — закивал Маседо.

— Отлично! А теперь пойду приму ванну. Эти мерзавцы меня доконают.

И он исчез в темном гостиничном коридоре с замызганными полами и вонючими стенами.

Маседо уже направился было на кухню, чтобы посмотреть, как готовится ужин, но тут вдруг он вспомнил, что ведь у него у самого безработный племянник сидит на шее. Вот как раз бы от него избавиться… Он помедлил, раздумывая: «Хорошего там, конечно, мало; сбор каучука и тропическая лихорадка никому цветущего вида не придадут… Но черт возьми! Другой-то работы нет!» А он не желает всю жизнь содержать племянника.

Воспоминание о сестре, одиноко жившей в Лиссабоне и обожавшей сына, на какой-то момент поколебало было его решение.

Но Маседо внутренне воспротивился своей слабости. Нет, так дальше продолжаться не может. Он уж и так много для него постарался! Другие, будь у них даже больше возможностей, столько бы не сделали! Он дважды подыскивал племяннику работу, а когда тот снова оказывался за бортом, давал ему ночлег, еду и чистое белье. Кто же виноват, что каучук падает в цене и хозяева вынуждены увольнять служащих? В конце концов не умрет же он от этой работы! Многие работали на сборе каучука, и ничего, здоровья не потеряли. Алберто — умный парень, и, если он не будет рохлей, труд на плантации, возможно, даже пойдет ему на пользу…

Окончательно решившись, он повернул обратно и медленно, тяжелой слоновьей походкой зашагал по коридору. В полумраке мелькали лишь его лысина да белые брюки, обтягивающие толстый живот. Эта разжиревшая от малоподвижного образа жизни туша весом в центнер остановилась около одной из дверей комнат для приезжих. Маседо повернул ключ в замке.

— Алберто! Ты здесь?

— Да.

— Ты спал?

— Нет; я закрыл окошко, потому что снизу несет какой-то вонью.

Послышался шорох, — должно быть, Алберто соскочил с постели, затем в темноте прозвучали торопливые шаги, и вскоре сквозь распахнутую ставню в комнату проник тусклый свет. Он осветил жалкую комнату, железную кровать, в которой, несомненно, гнездились паразиты, плоскую, как в казармах, подушку и, наконец, высокого черноволосого юношу с осунувшимся лицом и тусклым взглядом, свидетельствовавшим о душевной апатии. Брюки были широки ему в поясе, а на обнаженном, исхудалом торсе можно было, казалось, сосчитать все ребра. Он сел на край кровати и начал поспешно надевать пижамную куртку.

— Извините…

— Ничего; не беспокойся.

— Стояла такая жара…

Маседо засунул за подтяжки толстые волосатые пальцы и прислонился к дверному косяку с самым благодушным выражением лица, какое только мог припомнить его племянник.

— Сегодня тебе удалось узнать что-нибудь новенькое?

— Нет. Я был у Агапито. Он сказал, что помнит о моей просьбе, что там видно будет… И все.

— Ах, вот как! Но мы уже по горло сыты обещаниями! Торговля, надо признать, идет из рук вон плохо, и с каждым днем все больше продавцов остается без работы. И хуже всего, что я не представляю себе, изменится ли что-нибудь к лучшему. Цены на каучук с каждым днем падают. Многим фирмам предстоит банкротство… Ох, и многим! Вот мне и пришло в голову… Просто одна мысль… Если ты не согласен — поступай как знаешь… Хотя, честно говоря, я понятия не имею, что мне с тобой дальше делать… Ума не приложу!

— А что за мысль?