Альва Бесси - Антиамериканцы

Если даже допустить на минуту (а это абсолютно недопустимо), что Блау и три тысячи других добровольцев из батальона Линкольна, входившего в одну из интернациональных бригад, действительно обучались и воевали под начальством командиров Красной Армии (абсурдное предположение!), которых они и в глаза не видели, то и тогда ответы подсудимого нельзя истолковать как клятвопреступление.

Обвинительное заключение, по существу, основано на искажении смысла слова «красноармейцы», и оно должно рухнуть при первом же соприкосновении с историческими фактами. Американский суд не должен допускать, чтобы, разжигая дешевые страсти, искажали истину…

Защитник Бена попросил также представить в суд показания Фрэнсиса Лэнга на двух заседаниях комиссии по расследованию антиамериканской деятельности седьмого и восьмого декабря 1947 года.

«Защита имеет все основания считать, — говорилось в заявлении Табачника, — и действительно считает, что упомянутые показания Фрэнсиса Лэнга явились, хотя бы частично, причиной возбуждения дела против подсудимого. Поэтому в процессе подготовки к предстоящему судебному разбирательству обвиняемый имеет право ознакомиться с этими показаниями».

Представитель министерства юстиции Фелпс Биллингс предложил отклонить ходатайство Табачника. Он заявил, что обвинительное заключение составлено достаточно ясно, что никакой семантической казуистики (что бы это слово ни означало) в нем нет и что правительство готово доказать выдвинутые обвинения.

Что же касается просьбы представить в суде показания Фрэнсиса Лэнга, то правительству нет необходимости опираться на эти показания для подтверждения виновности Блау. Не нуждается в них и защита, поскольку обвиняемый прекрасно осведомлен, в чем его обвиняют. В аргументах правительства, утверждал также Биллингс, нет ничего не ясного, в них будет сказано все, что необходимо знать защите для выполнения своих обязанностей.

Сэм Табачник с удивлением заметил, что Биллингс держался в суде, как воплощение терпимости. Казалось, он был уверен, что обвинение подготовлено безупречно и поэтому он может позволить себе снисходительный тон по отношению к защитнику. Впрочем, подумал Сэм, в поведении юристов в зале суда такое же множество оттенков, как в поведении врачей у постели больного.

Бен вое же сожалел, что они с Табачником решили не брать письменных показаний у Энн: они могли бы поддержать ходатайство защиты о представлении в суд показаний Фрэнсиса Лэнга. Бывшая миссис Лэнг соглашалась на это, но возражал сам Бен.

— Не стоит тащить неприятности Энни в суд вместе с моими, — оказал он Табачнику. — К тому же у нее нет явных доказательств того, что Зэв собирается выступить в качестве свидетеля. А упоминание о ее подозрениях на этот счет вряд ли прибавит веса твоему ходатайству.

«Министерство юстиции сделало ловкий ход, — подумал Табачник, — назначив судьей еврея. Тем самым оно гарантировало себя от обвинения в антисемитизме со стороны публики. А Биллингс даже готов допустить в число присяжных одного-двух евреев, конечно, при условии, что это будут „правильные“ евреи».

20 мая в одной из газет появилась заметка Леонарда Лайонса со следующим сенсационным сообщением:

«С конца февраля хорошо известный писатель и радиокомментатор стал возить с собой по ночным притонам некую роскошную даму. Вчера вечером они были в Эль-Марокко, где ворковали, как голубки… Именно в феврале жена этого известного писателя ушла от него, а женщина, с которой он сейчас часто появляется, осталась у него, как утверждают, в качестве секретаря… По слухам, причина размолвки — политические разногласия… Говорят, что муж оплачивает защитника по делу одного писаки из „Дейли уоркер“, который через месяц должен предстать перед судом по обвинению в клятвопреступлении. Вот и отрицайте после этого, что политическая деятельность иногда сводит вместе совсем разных людей!..»

В субботу Сэм в своей конторе на Уолл-стрит встретился с комитетом защиты Бена. Присутствовали Энн, Сыо Менкен, секретарь организации ветеранов батальона имени Линкольна Тед Барроу и сам Бен.

Как только Энн вошла в контору, Сью передала ей газетную вырезку с заметкой Лайонса и спросила:

— Вы помните меня? Я была у вас немногим более года назад.

— Конечно, — с улыбкой ответила Энн. Она взглянула на газетную вырезку. — Я уже видела это. Лайонс, по крайней мере, правильно указывает время нашего разрыва. Все-таки, — добавила она, обращаясь к Сэму, — мне надо было бы написать свои показания.

— Нет, — возразил Бен. — Это нисколько не помогло бы делу и только вынудило бы правительство вызвать вас в суд в качестве свидетеля. Если Зэв не появится в суде, тем лучше. А если появится, мы устроим ему перекрестный допрос, не впутывая в это дело вас.

— А вы что думаете, Сэм? — спросила Энн.

— Я согласен с Беном. Только не думаю, что Биллингс стал бы вызывать вас в качестве свидетеля.

— Что же, — вмешалась Сыо, — теперь, когда открыто заговорили о вашем разводе, я надеюсь, что Леонард Лайонс еще кое в чем поможет нам, назвав «известного писателя» по имени и выплеснув на него новую порцию грязи.

Энн взглянула на Сыо. Сначала она была несколько озадачена, потом рассмеялась, решив, что ей нравится эта девушка. Бен тоже явно любовался ею, не спуская с нее глаз. Энн припомнила вечер, о котором говорила Сью, — тот вечер, когда присутствовала Вильгельмина Пэттон. Тогда разгорелся горячий спор, а Фрэнка пришлось уложить в постель. Она покраснела, вспомнив, как Лэнг напился до потери сознания и Бену пришлось тащить его наверх.

Безмолвный разговор, который вели между собой Бен и Сью, обмениваясь красноречивыми взглядами, не оставлял у Энн сомнений, что они близки.

— Я очень слабо разбираюсь в политике, — обратилась она к Сэму, — но, кажется, знаю, где достать немного денег для нашего комитета.

— Вот это здорово! — одобрительно произнес Бен. — Иначе защитнику придется записывать свои убытки на манжетах без всякой надежды, что ему когда-нибудь возместят их!

— У защитника широкие манжеты, — с серьезным видом отозвался Сэм, слегка отворачивая рукав пиджака. — Однако приступим к делу. Нам необходимо придать процессу самую широкую огласку. «Дейли уоркер» сделает, конечно, все, что в ее силах. Ветераны тоже. Но мне бы хотелось, чтобы процесс освещался еще шире.

— Ты хочешь, чтобы я выступила единым фронтом с Леонардом Лайонсом? — спросила Сыо, поднимая брови. Бен шутливо погрозил ей кулаком…

«Сегодня начинается суд над Блау, — сообщала „Дейли уоркер“ в заголовке на пять колонок газетной полосы. Подзаголовок гласил: „Дейли“ будет вести решительную борьбу против этой судебной инсценировки».