Пенелопа Фицджеральд - Книжная лавка

А миссис Гамар вскоре действительно заглянула в книжный магазин. Это произошло недели через две после того, как Флоренс вновь открыла свою библиотеку. Ее открытие на сей раз, к счастью, сопровождалось куда меньшим ажиотажем – казалось, подписчики научились хоть как-то себя сдерживать; чем дальше, тем спокойнее становилась и сама атмосфера выдачи книг.

Кристина очень быстро усвоила всю нехитрую библиотечную премудрость и даже успела выучить имена всех подписчиков, даже тех, что в Хардборо не проживали и ранее были ей не знакомы. Она классифицировала их по характерным признакам – миссис Родимое Пятно, майор Апчхи и так далее; примерно так же определял своих животных и Рэвен, который никогда бы не спутал «родных» коров с приблудными. Впрочем, Кристина отлично помнила и «правильные» имена подписчиков, а также названия тех книг, которые они заказывали; прекрасно знала она и то, что им действительно могли в данный момент предложить в библиотеке, – во всех этих делах маленькая помощница Флоренс была просто непогрешима. Вот только желание всегда быть справедливой и беспристрастной делало ее, пожалуй, излишне суровой. Теперь библиотека начинала работать только после того, как у Кристины заканчивались занятия в школе; она к тому же ввела некие дополнительные строгие нормы поведения: в частности, разрешалось только смотреть издали , какие книги выбрал себе тот или иной человек.

Погода поздней осенью стояла отвратительная, и поход в библиотеку превращался для местных пенсионеров в единственно возможную прогулку – как для тех, кто приходил пешком, так и для приезжавших на велосипеде или автомобиле; охотно посещали библиотеку и те, кто либо работал неполный день, либо вообще вынужденно бездельничал. Эти, похоже, были готовы без особых жалоб и возражений брать книги категории В и даже С.

Миссис Гамар пришла в книжный магазин днем, в самом конце октября. Входила она с парадного входа, так что солнце светило ей прямо в спину, и тень посетительницы успела подняться на крыльцо раньше ее самой. На ней был дорогой, из чистой верблюжьей шерсти, труакар фирмы «Джейгер». Увидев миссис Гамар, Флоренс подумала, что, возможно, в ее судьбе наступил переломный момент. В последнее время она была слишком занята, чтобы думать о том давлении, которое пытались оказать на нее полгода назад, вынуждая покинуть Старый Дом, хотя, честно говоря, она сама старалась настолько загрузить себя работой, что попросту не позволяла подобным мыслям возвращаться и снова ее терзать. Но сейчас эти мысли явились вновь. Собственный магазин казался ей безмолвным полем боя, где сражение лишь на время было приостановлено, поскольку стороны пребывали в состоянии условного перемирия. Впрочем, Флоренс чувствовала себя здесь полноправной хозяйкой и, безусловно, находилась на своей территории, да к тому же у нее имелась определенная поддержка в лице Кристины, поскольку та уже успела прийти из школы и как раз пристраивала в заднем коридоре свои «веллингтоны» и кардиган. Однако следовало учесть, что миссис Гамар явилась сюда в качестве покупательницы, и с ней следовало обращаться с должным почтением; кроме того, будучи покровительницей всех культурных начинаний в Хардборо, миссис Гамар чувствовала себя абсолютно недосягаемой, так что в данный момент на лице у нее царило выражение христианского всепрощения. Она же сделала «этой особе» предложение «от имени Искусства», но получила отказ, и в Старом Доме по-прежнему был книжный магазин, а значит, ей оставалось лишь сиять милостивой улыбкой и держаться с достоинством.

В библиотечном отделе было полно изнывающих от безделья подписчиков. Впрочем, и в передней части магазина покупатели имелись.

– Насколько я вижу, вы сейчас очень заняты, – сказала миссис Гамар. – Прошу вас, не отвлекайтесь ради меня от работы. На самом деле я зашла всего лишь взглянуть на вашу библиотеку; мне хотелось понять, как она работает. Я, собственно, давно собиралась это сделать.

Кристина, по договоренности с Флоренс, часто занималась выдачей книг и заполнением читательских формуляров, что было очень кстати, когда образовывалась очередь из нескольких человек. В такие моменты чувство собственной незаменимости было Кристине особенно приятно. Вот и сейчас она поспешно, безжалостно дергая расческу, причесала свои слегка спутанные светлые волосы, более-менее привела себя в порядок и тут же выскочила из дальнего коридора, бросившись исполнять свои обязанности с энтузиазмом терьера, которому на один день разрешили побыть овчаркой. Быстро и ловко перебирая тонкими пальцами розовые формуляры, она тараторила: «Одну секундочку, миссис Кибл. Я быстренько всех обслужу, но только по очереди». Полагая, что это, возможно, не самая подходящая картинка для первого визита миссис Гамар, Флоренс решила на время оставить кассу и лично сопроводить столь важную персону, а заодно и объяснить ей, какова система выдачи книг у них в библиотеке. Она как раз направлялась к миссис Гамар, когда кто-то с силой схватил ее за локоть и что-то острое больно ткнулось ей прямо в поясницу.

Оказалось, что это угол картины в тяжелой раме. А вцепившаяся ей в локоть настойчивая рука принадлежала незнакомому мужчине, не слишком молодому, одетому в вельветовую куртку. Улыбкой и всем выражением лица этот тип более всего напоминал жабу. Во всяком случае, судя по этой улыбке, можно было точно сказать, что этот господин «немного не в себе». Эту большую картину в раме он явно только что втащил в магазин, а из-под мышки у него торчало еще несколько картин поменьше.

– Вы, я надеюсь, помните мое письмо? Рад представиться: Теодор Гил, художник-акварелист, к вашим услугам. Возможность выставки… хотя бы для небольшой части моих произведений… ничего особенного, мадам, но все это оригиналы…

– Но ведь я на ваше письмо даже не ответила.

Флоренс огляделась: повсюду были картины в рамах и без. Интересно, как это они ухитрились так быстро заполонить весь магазин?

– Как известно, мадам, молчание означает согласие. Здесь, правда, не так много места, как мне представлялось, но я могу договориться с одним моим добрым приятелем и позаимствовать у него несколько дополнительных стоек. Он, кстати, тоже весьма известный акварелист.

– А он, я надеюсь, не имеет намерения здесь выставляться?

– Имеет, но несколько позже – о, как быстро вы меня поняли! Нет-нет, его выставка пока еще не готова.

– Мистер Гил, сейчас, право, не самое подходящее время для подобной дискуссии. Мой магазин открыт для всех, но в данный момент я занята, да и вам теперь, поскольку вы уже успели осмотреть помещение, должно быть ясно, что здесь совсем нет места ни для вашей выставки, ни для чьей бы то ни было еще.