Пенелопа Фицджеральд - Книжная лавка

В церкви еще продолжалась служба, и Флоренс, не ожидая никаких покупателей, медленно крутила ручку кассового аппарата, когда в магазин неожиданно вошел генерал Гамар. Некоторое время он постоял в дверях, застилая свет, затем, очевидно отдав самому себе некий приказ, сделал три шага вперед. Сперва Флоренс решила, что на этом все и закончится. Генерал, продолжая хранить молчание, увлеченно перелистывал страницы «Нодди» [38] Серия книг английской детской писательницы Энид Блайтон (1897–1968) о гномике Нодди. . Но Флоренс Грин отнюдь не собиралась ему помогать. Он не появлялся у нее в магазине уже несколько месяцев, и она догадывалась, что ему это было попросту запрещено. Потом она все же смягчилась, понимая, что прийти он мог, только повинуясь некому доброму порыву, а доброту она, в конце концов, ценила превыше всего.

– Вы ведь не за книгой сюда пришли, верно?

– Ну, не совсем… Мне просто хотелось сказать вам, что от нас ушел очень хороший человек. – Генерал умолк, потом откашлялся и, поскольку ничего больше в голову ему не приходило, хрипло прибавил: – Мне кажется, вы неплохо знали Эдмунда Брандиша.

– И мне иногда так кажется, но, с другой стороны, если честно, беседовать с ним по-настоящему мне довелось всего лишь раз в жизни, когда он пригласил меня на чай.

– Ну а я и вовсе ни разу с ним не беседовал. Во время войны он был, конечно, в первых рядах, но не в Саффолке; он, по-моему, служил в RFC [39] Royal Flying Corps – авиация сухопутных войск. В 1918 г. в результате ее слияния с авиацией военно-морских сил ( RNAS ) были образованы военно-воздушные силы Великобритании ( Royal Air Force ). – ему хотелось летать. Странно, правда?

Теперь Генерал, по-видимому, чувствовал себя гораздо свободнее, поскольку самая неприятная часть разговора – соболезнования – осталась позади.

– А еще очень странно, что в тот самый день он с утра явился к нам с визитом.

– Он, наверное, с вашей женой поговорить хотел.

– Да, вы совершенно правы. Вайолет мне все потом рассказала. Он, по-моему, не пожалел сил и дошел до нас только для того, чтобы поздравить ее с великолепной идеей – ну, я имею в виду ее идею насчет этого культурного центра. К сожалению, сам я с ним переговорить тогда не сумел. Должен сказать, я никогда бы не подумал, что его так интересует наше искусство, но… в общем, что ж, ничего не поделаешь… Умер хороший человек. И всего на двенадцать лет меня старше. Знаете, мне иногда кажется, любой из нас может вот так вдруг упасть и умереть.

Похоже, его уже ничем не остановишь, подумала Флоренс, он так и будет без конца рассуждать на одну и ту же тему, и она решила прибегнуть к крайней мере:

– А вы не опоздаете на ланч, генерал Гамар? – сказала она, прекрасно зная, как к этому ланчу готовились в Имении. Ну а хозяин там, естественно, понадобится, чтобы откупоривать бутылки.

Испытывая одновременно и облегчение, и разочарование и сознавая, что ему не хватило такта достойно завершить беседу, Генерал поспешно откланялся и удалился.

Примерно через месяц после этого Старый Дом был реквизирован в соответствии с новым парламентским законом. Поскольку один из пунктов закона гласил, что если на одном участке земли имеются два старинных «необитаемых здания одного года постройки», а стало быть, одно из них может быть оставлено проживающим в нем людям, то вместо Старого Дома могли бы «изъять» пресловутый устричный сарай, который Флоренс, к сожалению, сама уже приказала снести. И хотя почти целый год до этого Уилкинс никак не мог толком даже начать разборку сарая, то теперь, как ни странно, эта работа стала продвигаться ускоренными темпами.

В отделанную бронзой щель почтового ящика, по-прежнему висевшего на дверях книжного магазина, прямо-таки дождем стали сыпаться разнообразные послания. Почтальон даже извинялся, что приносит их в таком количестве. В одном из них муниципалитет Флинтмаркета уведомлял Флоренс Мэри Грин о следующем: «…На основании закона от 1959 года, а также отдельных положений тех законов, которые полностью или частично вошли в вышеупомянутый закон, нами было испрошено разрешение купить и взять под контроль и на полное обеспечение земли или иные унаследованные владения, перечисленные в прилагаемом списке и указанные на прилагаемом плане (впрочем, и список и план приложить забыли) и отмеченные розовым, а также шахты и полезные ископаемые, имеющиеся на данной территории, за исключением каменного угля, и, соответственно, мы хотели бы заключить договор с Вами и с каждым из членов Вашей семьи относительно покупки упомянутых земель, а также той компенсации, которая должны быть выплачена Вам и каждому из членов Вашей семьи в связи со сменой владельца данных земель, полностью санкционированной правительством, о чем было сказано выше».

Читая это, Флоренс подумала, что вот сейчас бы самое время полтергейсту и проявиться, но «постукач» упорно молчал; она, пожалуй, уже и скучать по нему начала.

Почти полный текст данного послания появился также в газетах «Флинтмаркет таймс», «Кингзгрейв таймс» и «Хардборо таймс». Бедная Флоренс чувствовала себя объявленной в розыск преступницей, и ей уже отнюдь не казалось , что на улице старые знакомые стараются обойти ее стороной. Да и покупатели, войдя в магазин, удивленно восклицали: «О, а я, по-моему, где-то читал, что вы давно уже закрылись!» Ну а мистер Торнтон, мистер Друэри, мистер Кибл, а также их жены больше в магазин даже не заглядывали, словно боясь подцепить заразу.

Однако Флоренс ко всему этому отнеслась гораздо спокойнее, чем ожидала. Она, конечно, потерпела поражение, но, когда ты смертельно устал, поражение уже не является столь нежелательным. Компенсации должно было бы хватить на то, чтобы выплатить взятый в банке кредит и внести депозит за аренду нового помещения – возможно, где-то совсем в другом месте. Она решила, что, пожалуй, стоило бы даже радоваться подобным переменам. В конце концов, думала она, и мистеру Брандишу идея создания культурного центра не показалась такой уж плохой. Хотя об этом ей по какой-то причине думать было особенно неприятно; даже более неприятно, чем о том, что с ней «хотели бы заключить договор… относительно покупки упомянутых земель».

Тем временем Рэвен в пабе «Якорь» громогласно вопрошал: откуда, интересно знать, у муниципалитета Флинтмаркета деньги, чтобы выкупить у миссис Грин Старый Дом? Ведь у них, судя по их собственным заявлениям, никогда и пенни лишнего не было; Флинтмаркет так и не смог себе позволить даже собственные болота осушить. Однако городской региональный совет Флинтмаркета, уподобляясь всем прочим государственным и общественным организациям, абсолютно не желал обсуждать свои финансовые дела «с кем попало». Впрочем, глава тамошнего комитета по культуре в своем выступлении отметил, что ему «греет сердце», если в особо трудной ситуации, когда действительно что-то очень нужно, находится «благородный жертвователь», благодаря которому и «становится возможным очередной шаг вперед».