Женя Гламурная - Тертый шоколад

Митька работает в мужском «интеллектуальном» глянце с женоненавистническим уклоном. Вроде того, что «без женщин, конечно, никуда, но все они такие дуры! Нормальному мужчине не стоит общаться с ними где-нибудь, кроме как в постели». Нормальная логика, да?

— Понятия не имею, о чем писать в мужской журнал, — задумалась я. — Варь, что ты там забыла?

— Глупая ты, Женька! Там же везде мужчины — и журналисты, и читатели… Мне даже напрягаться не придется.

— В смысле напрягаться?

— Ты дура или прикидываешься? А как мне, по-твоему, заставить Гошу ревновать?

Логика у Варежки железная, тут ничего не скажешь. Мы договорились встретиться у редакции «Mouzhik» — ну да, интеллектуальный журнал называется «Мужик», и мне тоже это кажется странным. Томка согласилась меня подвезти. Честно говоря, мне совсем не хотелось снова рисковать жизнью и садиться в ее машину, но выхода нет — если Варежка из-за меня пропустит собеседование, мое здоровье подвергнется куда большей опасности, чем если я поеду с Томкой.

Мы еще на дорогу выехать не успели, а у меня уже стресс: Тамара чуть не врезалась в фонарный столб.

— Том, у тебя конфетки есть?

Леденцы, между прочим, отлично успокаивают.

— Есть, в бардачке… — Она убрала руку с руля, отвернулась от дороги и потянулась к бардачку.

— На дорогу смотри! — заверещала я и сама полезла за конфетами.

В бардачке рядом с коробочкой леденцов лежала пачка сигарет. Я осторожно открыла ее и тут же увидела то, чего боялась. Повернулась к Томке, но она послушно смотрела вперед и ничего не заметила.

Она все поняла только тогда, когда я открыла окно и выбросила туда пару сигарет, которые не прошли фейс-контроль.

— С ума сошла! — не своим голосом крикнула она и резко затормозила.

Сзади в нас чуть не врезались «Жигули», в переулке тут же образовалась пробка, Томке пришлось ехать дальше.

— Представляешь, сколько они стоят?!

— Давай я тебе на эти деньги куплю что-нибудь полезное для здоровья? — миролюбиво предложила я. — Сто килограмм морковки?

— Мозги себе купи! — Такой злой я Томку ни разу не видела. — Ты мне кто — мать?!

— Я тебе подруга…

— Отлично! А теперь объясни, зачем мне подруга, которая только тем и занимается, что парит мне мозги и портит жизнь?

— Тебе тяжело быть моделью?

Вопрос я задала совершенно искренне, но Томка, похоже, в таком состоянии, когда считаешь, что весь мир против тебя.

— Каждый день будешь напоминать, как ты меня облагодетельствовала?

До редакции «Мужика» мы ехали в гробовом молчании и на полной скорости. Томке явно не терпелось от меня поскорее избавиться. Вот и помирились…

Я огляделась в поисках Варежки. Собиралась уже зайти в фойе, но тут из-за угла раздался истошный вопль:

— Женя!!!

Там стояла Варя в солнечных очках и шелковом платочке от «Диора».

— Ээ… Варь, зачем этот маскарад?

— Чтобы внимания не привлекать!

Я хотела сказать, что темные очки только привлекают внимание, когда на улице солнца не было уже месяца два, но Варежку не остановить:

— Мне надо прийти ровно в четыре, минута в минуту, так что подождем десять минут и вперед.

На мое робкое предложение подождать в фойе, а не мерзнуть за углом, Варежка покрутила пальцем у виска и даже отвечать не стала. Иногда ее логика мне все-таки недоступна.

— Интересно, — вслух размышляла она, — как зовут их редактора? Александр? Андрей? Антон? Аркадий?

— Афанасий! — рассмеялась я. — С чего ты взяла, что его имя начинается на «А»?

— На визитке написано: «А. Хрумкер»… Все, пошли! — Варежка сорвала с себя платок, под которым оказалась идеальная укладка а-ля «свадьба Грейс Келли».

Чтобы попасть в редакцию «Мужика», нужно дозвониться туда от охраны и попросить, чтобы нас провели. Позвонили, попросили. Ждали в фойе пятнадцать минут. Варежка чуть с ума не сошла — план прийти ровно в четыре с треском провалился. Наконец, по лестнице скатился чудесный юноша в голубой водолазке и оперным тенором крикнул на весь холл:

— Кто тут в журнал «Мужик»?!

То есть сказал он «моуж-жикь», как английский лорд, который потерялся в Москве XVIII века среди медведей и водки.

— С ума сойти, — шепотом восхитилась Варя и громко ответила: — Мы!

— О, вас двое… — удивленно пропел парень.

— Я для моральной поддержки, — объяснила я.

Он пожал плечами и нахмурил лоб. Со лба что-то посыпалось. Мм… Пудра?

— Ладно, пошли, — смилостивился он и резво поскакал вверх по скользкой лестнице.

Мы еле за ним успевали, а бежать пришлось до шестого этажа.

— Неужели здесь нет лифта?! — не выдержала Варежка где-то между третьим и четвертым.

— Так полезней для здоровья! — объяснил парень, обогнавший нас на целый этаж.

Не знаю, как там это отразилось на здоровье, но выглядели мы после пробежки просто отвратительно. Пыхтим, как паровозы, растрепанные (на Варежкиной голове ни следа от прически Грейс Келли), на ногах еле держимся, а вокруг целая толпа мужчин. Все отлично одеты, чисто выбриты, пахнут какими-то офигительными духами и все смотрят прямо на нас. А мы даже кокетничать не можем после гонки по лестнице. Кажется, Варежка сейчас расплачется от досады.

Нам дали как следует отдышаться, а потом поразили в самое сердце. Из кабинета редактора выплыл ОН. Если бы я могла сделать буквы еще больше, то написала бы «ОН» на целую страницу. Сказать про него «идеальный» — ничего не сказать. Широкоплечий, слегка загорелый, с ярко-зелеными глазами, в которых светится сознание собственного превосходства, в мягком кожаном пиджаке. Пиджак, кажется, «Gautier», но это не важно — такой красавец и в мешке из-под картошки кого хочешь с ума сведет… Что-то я размечталась.

— Простите, не знаю, как вас зовут, — восхищенно выдохнула Варя. — Вы — Хрумкер?

— Меня зовут Андрей, — мягко ответил парень. — Я секретарь. Подождите там, на диванчике.

Мы сели на диванчик и стали обсуждать весь состав редакции. Пришли к выводу, что Андрей получает первое место.

— Представляешь, какой должен быть редактор, если у него такой секретарь? — прошептала Варежка.

— Можете войти, — сказал невесть откуда появившийся Андрей и распахнул перед нами дверь кабинета.

Я даже зажмурилась, ожидая увидеть какой-нибудь эталон мужской красоты из разряда «с первого взгляда и на всю жизнь». Рядом судорожно вздохнула Варя. Наверное, ее редактор «Мужика» уже покорил до полуобморочного состояния. Я медленно открыла один глаз, потом быстро — второй и оба сразу вытаращила от изумления.

Посредине кабинета стоит стол, обтянутый зеленым сукном. Знаете, как в кабинетах вождей народа из советских фильмов… Сходство усугубляет старый дисковый телефон ярко-красного цвета. Но это еще ладно, винтаж все-таки в моде, о вкусах не спорят и так далее. Главное, кто сидел за столом. Точнее, сидела.