Эмилио Сальгари - Корсары Южных морей

Сколько опасностей они пережили, чтобы спасти письма от Дэвиса и ирокезов и передать их Арнольду и Сен-Клеру – комендантам форта Тикондерога, – и вот теперь, когда они были уверены, что без происшествий доставят их адресатам, эти драгоценные письма пропали!

Каменная Башка был безутешен. Он рвал на себе волосы или, скорее, волосины, поскольку от былой шевелюры оставались лишь редкие клочки, и проклинал все колокольни мира и корабли всех морей.

Сэр Уильям, который отошел в сторону, чтобы переговорить с французским бароном, услышав яростные богохульства канонира, вернулся узнать, что стряслось.

– Письма!.. Ваши два письма пропали!.. – возопил боцман, потрясая кулаками.

– Конечно, письма были очень важны для нас… – отвечал баронет.

– Гм…

– Однако не столь важны, как кажется, – продолжал он. – Если, конечно, они всего лишь потеряны, а не попали в руки врага, который использует их против нас и нашего общего дела американской независимости.

– Конечно, они просто потерялись! – ухватившись за эту хрупкую надежду как за соломинку, поспешил заверить его Каменная Башка. – Никто не мог их у меня украсть. Я сам их потерял, как одуревшая от любви матрона из Иль-де-Ба…

– Если это так, не нужно отчаиваться, – приободрил его сэр Уильям.

– Вы так добры, капитан… Благодарю вас за слова утешения.

– Скажу тебе больше: я знаю эти письма почти наизусть и смогу сам рассказать обо всем комендантам Тикондероги и передать им указания генерала Вашингтона. Необходимо как можно скорее попасть в форт.

– Я укажу вам самый короткий и надежный путь, – сказал Жоффрей Леспинуа. – Давайте вернемся в замок, а там и соберемся в дорогу.

– Как пожелаете, барон.

Не успели товарищи пуститься в путь, как Каменная Башка снова вскрикнул.

– Что там еще? – не скрывая тревоги, спросил сэр Уильям.

– Оксфорд! – оглядываясь кругом, выпалил боцман.

– Оксфорд? При чем здесь эта цитадель английской науки?

– Тысяча колоколен! – не унимался Каменная Башка. – Что, если его убили или он сбежал со страху? Знаю, он не из храбрецов, но…

– Изволь объяснить, о чем это ты толкуешь.

– Во имя Иль-де-Ба! Ну конечно же о секретаре маркиза!

– О каком еще секретаре?

– И правда, капитан, вы же ничего не знаете!.. Совсем забыл вам рассказать! Прежде всего позвольте мне перекинуться парой слов с товарищами.

– Поступай как знаешь.

Каменная Башка подозвал Малыша Флокко, Джора и обоих немцев и приказал им во что бы то ни стало отыскать трусливого Оксфорда и лишь потом, вернувшись к капитану, продолжил:

– Во всей этой спешке я начисто забыл рассказать вам о том, что мы изловили этого самого Оксфорда и он переметнулся на нашу сторону, поняв, что милорд бросил его на верную смерть! – И бретонец доложил капитану обо всем, что уже известно нашим читателям. – Во время атаки ирокезов мы потеряли его из виду, – продолжил боцман. – Но тут нет ничего удивительного: этот секретарь оказался трусливей кролика! Пока мы брали на абордаж бригантину маркиза, он прятался на дне каноэ, зажав уши руками, чтобы не слышать свиста ядер. Если он не отбросил концы с перепугу, то, конечно, сбежал и прячется где-то, пережидая битву, или же, обезумев от страха, несется по лесу куда глаза глядят.

– Ты уверен, что он действительно больше не служит Галифаксу?

– Абсолютно! Не мог он оставаться верным маркизу, после того как тот предал его, оставив в руках корсаров.

– Кто знает? Возможно, он и злился на маркиза, но потом решил притвориться, будто переметнулся к вам, чтобы выведать ваши тайны и при первой же возможности предать вас и загнать в ловушку.

– Тысяча чертей!

– С такими людьми следует быть настороже…

– Да я с него глаз не спускал!

– И не судить других по себе.

В этот же миг из лагеря послышались крики Ульриха и Малыша Флокко и громовой хохот.

– А вот и он!

– Нашли труса!

– Вставай, заячья душа, возьми себя в руки!

– Ох, ох…

– В жизни не видал такого труса!

Со стороны лагеря показались двое верных товарищей боцмана «Громовержца». Они волокли худощавого мужчину.

– Чтоб меня разорвало! – расхохотался Каменная Башка. – А вот и Оксфорд собственной персоной! Спрятался на славу! Уж как я рад видеть этого беднягу! К счастью, я в нем не ошибся.

– Надеюсь, что так, – отвечал сэр Уильям. – Если ему можно доверять, он будет полезен нашему делу.

– Я в этом убежден, капитан.

К ним подошли Малыш Флокко и Ульрих, подхватившие под мышки бледного как полотно и дрожащего от страха Оксфорда, который не знал, куда деть глаза от смущения.

Протянув ему мощную руку, старый бретонец сказал:

– Подойдите же, любезный секретарь! Вы не храбрец, но честный человек, и я рад видеть вас живым и здоровым. Придите в себя, перед вами сам сэр Уильям Маклеллан!

При этих словах Оксфорд вздрогнул и поднял на баронета глаза, умирая от стыда.

Капитан «Громовержца» пронзил его испытующим взглядом.

– Простите, сэр, что оскорбляю вас своей жалкой трусостью, – с глубоким поклоном промолвил секретарь. – Я не солдат и в самом начале битвы спрятался под лосиными шкурами, изнемогая от страха. Кто знает, как долго я бы там просидел, если бы Малыш Флокко и Ульрих меня не нашли.

– Приободритесь, господин Оксфорд, – отвечал баронет. – Страх – не ваша вина, и мне не за что вас прощать.

Почуяв в словах сэра Уильяма насмешку, секретарь маркиза прикусил губу. Никто и не заметил, что в его глазах блеснул гнев.

– Господа, – призвал товарищей капитан «Громовержца», – не будем терять ни минуты. Мы с бароном де Клермоном торопимся в замок, где близкие тревожатся за нашу судьбу. В путь, друзья!

Наступил день, и манданы принялись восстанавливать разгромленный лагерь.

– А знаете ли вы, что я собираюсь предпринять? – спросил Каменная Башка.

– Что же?

– Я устрою совет племени.

– Зачем?

– Нужно кое-что обсудить.

– Что?

– Пора объявить им, что я устал быть вождем и отрекаюсь от престола.

– Посмотрим, как воспримут эту новость твои тринадцать жен, – тут же бросил ему юный марсовой.

– Что бы там ни было, а они у меня уже в печенках сидят.

– Ваш отказ быть вождем станет ошибкой, за которую мы можем дорого заплатить, – мрачно заметил Джор. – Манданы вас превозносят, Каменная Башка. Они считают, что вы один можете уберечь их от гнева побежденных ирокезов. Если вы покинете их в такую минуту, вы настроите их против себя и горько об этом пожалеете. Прошу вас, имейте терпение и побудьте их вождем еще немного.

– Тысяча колоколен!

– Скажу вам больше: войско манданов может послужить делу американской независимости. Манданы смогут защитить от англичан побережье Шамплейна.

– Черт подери, а ведь вы правы! Придется мне принести себя в жертву общему делу.