Вальтер Шелленберг - Лабиринт

Внезапно у Риббентропа появился усталый вид, и наш разговор закончился. Я обратил внимание,что его лицо перекосилось. Несколько дней спустя я рассказал об этом доктору де Кринишу, которого прежде не раз приглашали к Риббентропу для консультаций. По его мнению, у того было серьезное функциональное поручение, скорее всего связанное с заболеванием почек. Одна почка уже была удалена и, по всей вероятности, пострадала гормональная система. Мы коротко и официально попрощались. Я лишился всех иллюзий. Я понял, что не смогу согласиться с таким человеком ни по одному вопросу. Он никогда не проявит признаков понимания нужд, да и самой необходимости существования разведки.

Для меня было непонятно, что же Гитлер нашел в Риббентропе. Видимо, как и все его окружение, Риббентроп с бюрократической педантичностью воспринимал директивы и четко их выполнял. Поэтому проводимый им внешнеполитический курс превратился в довесок борьбы за власть. Казалось, его поведение определяется внутренним чувством собственной неполноценности - хотя в какой степени это была изначальная черта его психического склада, а в какой степени она в нем развилась и почему, я так и не узнал. Это обстоятельство может многое обьяснить в его представлениях и поступках. К примеру, как еще обьяснить его ненависть к Великобритании? Как еще обьяснить его властность и болтливость?

Его тщеславие и узость кругозора просто шокировали меня. Они ясно показали причины ограниченности нашей внешней политики и глупость ее принципов. И он, и Гитлер, сами по себе, были, очевидно готовы на все, вплоть до того, чтобы в случае необходимости безжалостно принести в жертву германский народ. Во время своей первой беседы с Риббентропом я не вполне отчетливо это понимал, хотя основа для внешней политики такого типа, вероятно, уже была заложена. Но я инстинктивно чувствовал нечто подобное, и мы оба - и он, и я - понимали, что принадлежим к разным мирам.

С другой стороны, он не забыл обо мне. Как я слышал от людей из его окружения, он вновь и вновь интересовался деталями моей карьеры и иногда что-нибудь рассказывал с целью подтвердить, что "фюрер прав, - Шелленберг - декадент-законник, и однажды нам придется им заняться." Он даже дал Лютеру указание подобно сообщать о нашем сотрудничестве и особое внимание обратить не допускаю ли я каких-либо критических замечаний и относительно него самого или внешнеполитического курса. Нельзя понять,???? в 1939 г. Гитлер счел возможным сказать, будто Риббентроп был величайшим руководителем внешней политики Германии со времен Бисмарка

25 Япония и Китай

Гитлер беседует с Чандрой Бозе - Надежды японцев на мир между Германией и Россией - странный визит к Герингу - Риббентроп расстраивает японские планы - Китайская разведка предлагает сотрудничество - Предложение отклонено - Тревожная информация о Янке - Требования Японии к Китаю - Двусмысленный ответ - Япония прерывает переговоры.

Однажды в марте 1942 года Янке зашел ко мне после возвращения из Швейцарии.

С.Чандра Бозе, один из лидеров индийского национального движения пользовавшийся в настоящий момент большим влиянием у себя на Родине, находился в Берлине. Японцы старались втереться к нему в доверие, поэтому я поинтересовался мнением Янке о сложившейся ситуации. До сих пор, главным образом по инициативе Гитлера, дальневосточный сектор(office) АМТ VI основывался в своей информации об Индии преимущественно на данных от Сиди Хана, лидера небольшой фракции индийского освободительного движения. Однако между Бозе и находивщимся в Риме Сиди Ханом шла бескомпромиссная борьба.

Незаурядный интеллект Бозе, умение использовать современные методы пропаганды произвели сильное впечатление на Гиммлера, и мы подумывали, не переориентировать ли нашу помощь на него. Одной из любимых идей Бозе было формирование в составе германской армии индийского легиона. Гитлер в принципе на это согласился, и мы устроили его встречу с Бозе. Однако последний был глубоко разочарован: Гитлер указал, что в данное время его не особенно интересует Индия, и он предпочитал бы, чтобы за политической и стратегической ситуацией здесь наблюдала Япония. Но если удача будет на стороне Германии и, удастся захватить южную часть России и Кавказ, и германские войска достигнут Персии, тогда и только тогда - он будет готов обсудить с Бозе будущее Индии.

Как только я назвал Янке имя Бозе, он сразу же стал меня предостерегать.

По его сведениям, Бозе долго жил и учился в Москве и имел прочные связи с Коминформом<$F>. Время от времени я и сам сталкивался в своих разговорах с Бозе со следами влияния его московских учителей: он ставил вопросы и искал на них ответы, следуя правилам диалектики.

По просьбе японцев в 1943 г. Бозе на немецкой подводной лодке доставили в Японию. После его отьезда я сообщил японцам о своих подозрениях, однако они утверждали, что смогут использовать человека его калибра в своих интересах.

С Бозе наш разговор перешел на дела отдела. Янке посоветовал мне отказаться от попыток проникновения в тыл противника через линию фронта и разведывательной деятельности в прифронтовых районах. Их следовало оставить в сфере действия армии и вместо этого попытаться как можно глубже проникнуть в русский тыл, чтобы добыть куда более ценные сведения. Я ответил, что это потребует большого числа скоростных транспортных самолетов для заброски агентов - парашютистов или для высадки их в пустынной местности, тогда как Людтваффе выделяло нам слишком мало машин. Здесь Янке сменил обьект разговора. Мы было перешли к обсуждению отношений между Японией и Россией, когда он внезапно взорвался:"Здесь слишком беспокойно. Почему бы вам не прикрыть эту лавочку, не поехать на недельку поразмяться?"

Идея мне понравилась, и я отправился в поместье Янке на равнинном померанском побережье. Кругом были удивительные леса и озера, полные рыбы. Превосходно закусив, мы сидели до позднего вечера за бутылкой доброго вина, обсуждая проблемы, связанные с нашей работой. Янке приглашал меня на этот уик-энд не только из-за заботы о моем здоровье, но и из стремления обьяснить максимальную конфиденциальность при обсуждении информации, полученной с Востока.

Янке узнал о намерениях японцев предпринять попытку добиться компромиссного мирного урегулирования между Германией и Россией. Японский кабинет получил обширную сногсшибательную разведывательную информацию о реальных масштабах русского военного потенциала. Стало ясно, что в ближайшем будущем русская армия будет достаточно сильна, чтобы не только остановить германское наступление, но и потеснить нас по всему фронту. К зиме 1942-1943 г. русская промышленность произведет огромное количество вооружений. Усилится партизанская война в тылу, связывая значительную часть германских войск и подрывая растянутые коммуникации.