Михаил Меньшиков - Письма к ближним

Болезнь, собственно, основной источник разоренья, и потому сеть Krankenkassen особенно густа. Но по этой сети разбросаны узоры других, более богатых страховых учреждений – от несчастных случаев и старости. Прежде в Германии действовал тот порядок, который отживает свой век в России: в случае увечья рабочему приходилось судом добиваться какой-нибудь помощи от хозяина фабрики. Теперь ответственность фабрикантов заменена обязательным с их стороны страхованием рабочих. Совершенно на манер того, как страхуют домашний скот, там страхуют и рабочих, к великой выгоде последних. В случае увечья рабочему без всяких исков и проволочек выдается пенсия – небольшая, однако не менее 2/з заработка, и возмещаются расходы на лечение. В случае смерти от несчастного случая семья получает на похороны 20-дневный заработок потерпевшего (но не менее 30 марок), вдова получает пенсию в размере 1/5 заработка мужа и 15 % заработка за каждого из детей до достижения ими 15-летнего возраста. В общем пенсия должна быть не выше 3/5 заработка. Даже родители рабочего имеют право на пенсию, если его вдова с детьми получают менее 3/5 заработка.

В сеть обязательного страхования от несчастных случаев вовлечены не только рабочие, но и огромный класс мелкого чиновничества, где оно не обеспечено государственной пенсией, все труженики, получающие менее 3 000 мар. (около 1 500 p.), причем пенсия доходит иногда до полного оклада жалованья.

Третий вид обязательного страхования – на случай старости. Ему подвержены все наемники, рабочие, ученики, приказчики, сельские батраки, домашняя прислуга, домашние учителя и учительницы, – все зарабатывающие не более 2 000 мар. в год. Здесь страховые расходы несут пополам хозяева и рабочие: премия, смотря по заработку – от 14 пф. до 36 пф. в неделю, наклеиваемых марками в особых книжках. Право на пенсию получается уплатою премии в продолжение 1 200 недель, т. е. не ранее 23 лет. За домашнюю прислугу платят хозяева, и сверх того государство дает свою субсидию – по 50 мар. в год на каждую выслуженную пенсию. Старческая пенсия, смотря по премии, достигает от 110 до 230 марок в год. Конечно, эти суммы очень скромны, но, во-первых, они постепенно увеличиваются по мере того, как молодые поколения, еще не вошедшие в это страхование, будут приближаться к старости; во-вторых, предполагается, что каждый честный труженик что-нибудь скопил себе под конец жизни и помимо пенсии.

Когда читаешь подробности рабочего страхования, просто трогательно видеть, как все нужды бедняка обдуманы, и не только с умом, а и добрым сердцем. На первый взгляд может ли что-нибудь прочное устроиться на жалкие пфенниги рабочих, выплачиваемые понедельно, на такие же капельные взносы хозяев? А на самом деле из капель составляются моря. Еще четыре года назад Krankenkassen тратили до 160 мил. марок в год, причем не только никогда не нуждались в деньгах, но успели путем остатков скопить запасный капитал в 150 мил. марок. Расчет обязательного страхования держится на том, что из ста застрахованных в среднем не более 35 пользуются услугами касс, и на каждого больного в среднем приходится 17 дней болезни.

Мне не хочется пестрить статью цифрами, но общий ход страхования обработан добросовестными немцами с математической подробностью, исчислены все общие и индивидуальные черты этого дела. Подобно другим великим изобретениям – окружающие народы могут брать его в готовом виде.

Как это часто бывает, косвенные последствия доброго дела неизмеримо превысили прямые. Не только народ окреп психологически, получив уверенность в своем существовании, но что всего удивительнее, – класс хозяев, бывший до этого только эксплуататором, теперь добровольно сделался народным благодетелем. Так как страховые расходы от несчастных случаев несут только хозяева, то оказалось, что прямой интерес их – заботиться о предупреждении увечий, о тщательном лечении заболевших и т. п. И действительно, на последней всемирной выставке в Париже все были поражены, до какой высокой степени совершенства германские хозяева довели предупреждение несчастий. То, чего не в силах были вызвать милосердие и разум, государственный закон и голос церкви, явилось как по волшебству, когда этого потребовал прямой коммерческий расчет. Этот расчет заставил идти по пути гораздо дальше, чем требует закон.

Например, закон разрешает предпринимателям переложить на рабочие кассы лечение увечных в первые три месяца, но предприниматели «великодушно» возлагают это на себя. Оказалось, что хозяевам гораздо дешевле немедленно же вылечить рабочего и как можно скорее вернуть его способность к труду, чем потом всю жизнь платить ему пенсию. Именно в первые-то три месяца болезни решается, излечима она (при хорошем лечении) или превращается (при дурном) в хроническое увечье. Поэтому союзы фабрикантов завели для рабочих великолепные больницы, из которых некоторые, как в Бохуме, Галле и Ронсдорфе, обошлись каждая в 700–750 тысяч марок. При соответствующем лечении 90 % потерпевших выздоравливают, и хозяева сохраняют миллионы марок в кармане. То же и со страхованием на случай старости. Прямой расчет страховым учреждениям елико возможно тщательнее заботиться о здоровье народном, заставляя этим как можно дольше платить страховую премию. Отсюда явилось обеспечение не только здоровья, но и достаточного отдыха, питания и нравственной удовлетворенности рабочих. Особенно невыгодны обществу заразные и скоротечные болезни, – и страховые кассы подняли упорную борьбу против чахотки, завели для рабочих санатории, колонии, курорты и пр. Берлинская колония для рабочих обошлась более чем в 2 мил. марок. Благодаря чисто коммерческому расчету ежегодно от 10 до 15 тысяч чахоточных пользуются тем превосходным способом лечения, который называется комфортом. Требования закона далеко отстали от практики, как только почувствовалось, что милосердие коммерчески выгодно. Первая по оборотам касса страхования – лейпцигская – творит, напр., такое беззаконие: вместо обязательных по закону 16 недель пособия при болезни рабочего она поддерживает его в течение 34 недель, лечит даром не только членов кассы, но и семейства их, выдает на погребение жен и детей и пр. Под название «медицинской помощи» в 1898 г. вошло: 641/2 тыс. литра молока, 43 тыс. ванн разного рода, около 6 тыс. даровых очков, более 14 тыс. бутылок медицинского вина и минеральных вод. Касса содержит в горах две санатории, а в иных случаях отправляет больных на курорты. Касса нанимает для рабочих 226 врачей, 80 аптекарей, 9 оптиков и бандажистов, 20 массажистов и массажисток и 11 бань.

Надо вникнуть в эту «пошлую прозу» страховых касс, больниц и бань, – ей-Богу, от нее пахнет ландышем. Весною возрождения веет, когда попробуешь представить себе, сколько человеческих слез осушено, сколько горьких мук облегчено ими…