Михаил Меньшиков - Письма к ближним

Теперь, когда вся Россия рассуждает о народном расстройстве, полезно остановиться на центральной нужде, отмеченной большинством уездных комитетов, – на необходимости духовного подъема крестьянства. Пусть самым тщательным образом исследуют материальные причины и уладят их, но пусть не забудут источника всего материального – души народной. Она деятель не последний среди таких условий, как земля, культура, капитал и т. п. В конце концов не от земли, не от культуры и капитала, а от народного гения зависит красота и счастье жизни. Но чтобы этот гений – цветок слишком нежный – не завял, необходимы особые условия, и пусть их не забудут. Психология не есть каприз, это машина, которою если пренебречь, она перестанет работать. Решительно необходимо уважить требования духа, если мы хотим, чтобы сто миллионов голов и рук работали ежедневно с тем одушевлением, какое дает удовлетворенный дух. Кто-то вычислил, что если при упадке духа производительность народной работы падает даже на десятую часть, то общая потеря страны выразится в полтора миллиарда в год!

Если верно, что истинная твердыня государства есть дух народный, если вся цивилизация наша держится на одушевлении нравственном, то величайшим из бедствий следует считать изнеможенье духа. Государственные люди наши, мне кажется, должны философски отнестись к тем вечным явлениям, которые действуют в народной психологии, то угнетая ее до потери сил, то развязывая и ободряя. Не все равно, имеем ли мы в мужике существо с рабскою душою или с душой отважной – с сознанием бессильным или насыщенным той энергией, которой примеры мы видим на Западе. Если действительно существуют внушения исторические, то необходимо стараться всеми мерами, чтобы они были благотворны. Необходимо, чтобы сверху шло внушение мужества, величия и благородства, необходимо, чтобы народ стряхнул с себя гипноз презрения и почувствовал себя сильным. Государственные классы наши должны проникнуться мудростью великих вождей, которых вся сила состояла в способности внушать силу. – «Вы, греки, непобедимы!» – говорил Александр, и греки гнали перед собою неисчислимые толпы азиатов от Средиземного моря до Индийского океана. – «Tu regere imperio populos, Romane, mementо», – говорила римская аристократия, и маленькие предки нынешних маленьких итальянцев гнали пред собою колоссальных кимвров и тевтонов. То же внушение силы позволило диким кочевникам Центральной Азии разгромить бесчисленные государства. Но совершенно такое же внушение мужества необходимо и для мирной народной деятельности. Господствующие классы должны как-нибудь найти способ ободрить эти сто миллионов кроткого и всегда покорного народа и разогнать ужасное представление, будто все потеряно, будто «не стоит работать», будто «все ни к чему». Все знают, что такое паника в войсках. Совершенно такие же состояния бывают и в мирное время, когда народ продолжительными бедствиями доведен до уныния. Еще сильный и вооруженный для труда, народ вдруг опускает руки и становится первым изменником себе. Он погружается в лень, пьянство, в мелкое хищничество и нравственную спячку. Самые дорогие приобретения культуры рушатся. Живые люди становятся «бывшими людьми», как у Максима Горького не варварами, а чем-то хуже дикарей, ибо и у дикарей есть боги, семья, очаг, занятия, – у людей же культурного разложения – ничего. К счастью, народ наш в большинстве еще держится своих устоев, но именно теперь время помочь ему удержаться на них. Он покачнулся, нужно поддержать его во что бы ни стало.

Бывая за границей, я каждый раз всматриваюсь в западную толпу. Я стараюсь угадать – что дает ей такое разительное преимущество пред народом русским? В расовом отношении это, безусловно, та же толпа. Физический тип в Европе ничуть не выше, чем у нас, и не только не выше, но просто это тот же тип, одинаковый во всей Европе до глубокого юга, до границ древних нашествий готов и славян. Немцы – вылитые русские по типу, или разница самая ничтожная, и не всегда в их пользу. То же англичане, голландцы, северные французы, датчане, ломбардцы. Это все одна, крайне пестрая раса, кое-где вырождающаяся, кое-где цветущая. Но на Западе действует могучий нравственный возбудитель – внушение человеческого достоинства и права. Отсюда это бесстрашие в мирном быту, это всеобщее доверие, эта широко развитая взаимопомощь и чудная решительность в борьбе с внутренними затруднениями. Во множестве мелочей за границей вы чувствуете, что понятие «человек» стоит высоко в общем сознании, что слово «гражданин» не звук пустой, а идея, обладающая великой силой. Вы видите, что в самом миросозерцании Запада, кроме религии, есть какая-то прекрасная общественная «вера», делающая народ бодрым, радостным, отважным, верящим в свою мирную непобедимость. Это бодрое внушение есть плод не революции, как некоторые думают, а более раннего и более глубокого брожения – религиозного. Вся Европа, даже католическая, пережила всеобщую нравственную встряску в эпоху реформации, и именно тогда древние внушения рабства и презрения к человеку были надломлены. Грамотность народных масс и упоение Библией, доступность всему народу Евангелия, скрывавшегося дотоле папством, – все это во тьму ложных внушений внесло великое откровение истины. Как будто осуществилось то, о чем говорил Христос: «Познаете истину, и истина освободит вас».

Если правда, что спасение человечества – в истинной вере, то и наше народное спасение в ней же. Будущее зависит от того, проснемся ли мы для истинного христианства и найдем ли в себе мужество решить наши внутренние нужды согласно с тою верой, которую мы считаем божественной и спасительной.

В одной гостиной блестящая статья Евгения Маркова о дворянах вызвала горячий спор. В маленьком кружке здесь оказались дворяне из разных краев России, бывшие помещики или еще сохранившие родовые клочки. Нашлись бюрократы, которых столь негодующе характеризует почтенный автор в конце статьи, нашлись и хомо новусы из разночинной интеллигенции. Босяков не было, хотя кем-то была высказана надежда, что дочь хозяйки, Элен, лечившаяся по методе Кнейпа, может в случае нужды подать и за босяков голос: «она босячила».

Большинство присутствующих нашли, что статья Евгения Маркова – очень умна и написана с тем же нервным увлечением, с каким автор «Софистов XIX века» писал еще тридцать лет назад. Вспомнили кстати названную знаменитую статью, вспомнили прекрасный роман «Черноземные поля» и блестящую статью того же Евгения Маркова «С кем нам воевать?», за которую покойный «Голос» был остановлен на шесть месяцев в самом начале прошлой войны. Как тогда всем было жаль газеты и как Евгений Львович оказался пророчески прав! Статья дышала глубокой искренностью, и ее испугались, вместо того чтобы вникнуть в нее. Не испугались целой Империи Турецкой, а побоялись честного голоса своего же гражданина, и вот этот голос был обречен на немое молчание, а «обиженные» им поставщики Коган, Горвиц и Ко повели смело свою «тихую сапу» против наших солдат, и повели чуть ли не губительнее самих турок.