Константин Курбатов - Еретик Жоффруа Валле

— Господи, помилуй! Господи, помилуй!

— Заткнись, чучело! — в бешенстве заорал на него Карл и хотел уже, сорвав клетку с попугаем, запустить ею в кого-нибудь из слуг.

Но тут взгляд короля остановился на зрительной трубе, которая только что была пущена в чью-то голову и теперь отдыхала на полу у кресла. Еще ни один европейский монарх не держал в руках подобной диковинки. Флорентийские связи матушки все-таки приносили кое-какую пользу. На родине Екатерины Медичи, в Италии, умели не только малевать картины, ваять статуи и ткать гобелены. Там появлялись и вот такие новинки, как эта зрительная труба. Искусный мастер вмонтировал в медную трубу в определенном порядке несколько линз, и далекие предметы, если смотреть в окуляр, вдруг чудесным образом оказывались совсем рядом.

Схватив зрительную трубу, Карл вылетел из кабинета и помчался по лестнице, ведущей на башню.

С башни восточного крыла Лувра открывался превосходный вид на окрестности. Весна всходила над Парижем, и нежная дымка первой зелени освежала улицы, поляны и сады. Город казался умытым и праздничным. Ярко сияли красные черепичные крыши, золотилась под солнцем полноводная Сена, и над всем торжественно возвышались величественные, словно помолодевшие храмы. Труба в руках короля перескакивала с предмета на предмет. Покачались и проплыли: коза, привязанная к столбику; стожок прошлогоднего сена; белье на веревке; рыжая кошка; горожанин с лопатой; дворянин при шпаге; телега без колеса. Дальше и дальше. Пока глаз короля, взирающий на мир через итальянские линзы, не натолкнулся на то, что происходило на Пре-о-Клер.

— Забодай меня тысяча чертей, — пробормотал Карл, — но там дерутся. Что же это делается? Я запретил!

Избави нас, Боже, от всяких напастей — от чумы и бедности, от голода и тюрьмы. Но паче всего не допусти к нам на голову гнева повелителя, когда он в дурном настроении.

— На Пре-о-Клер дерутся! — крикнул Карл. — Арестовать и немедленно доставить ко мне. Я им покажу!

А там, на Пре-о-Клер, звенели шпаги в руках обиженного и оскорбленного капитана Жерара де Жийю и маркиза де Бука, известного читателю под именем Базиля Пьера Ксавье Флоко.

Полтора десятка швейцарцев, примчавшихся на Пре-о-Клер, окружили дуэлянтов.

— Сдать оружие! Именем короля!

Что оставалось делать капитану Жерару де Жийю и Базилю Пьеру Ксавье Флоко при столь неравном соотношении сил? Только одно — покориться.

— Следуйте вперед! — распорядился старший гвардеец. — Вас приказал доставить лично к нему сам его величество король Франции Карл Девятый.

Свидание с королем, который лично захотел узреть дуэлянтов, не предвещало ничего хорошего. Особенно для Базиля.

— Не бойтесь, маркиз! — подбадривал его Жоффруа Валле. — Я иду с вами. Я засвидетельствую, что капитан сам нагло завязал с вами ссору и сам же вызвал вас на поединок. Вы этого не хотели.

Именно так оно на самом деле и произошло. Базиль и Жоффруа, прогуливаясь по весенним парижским улицам, мирно беседовали, когда на них налетел пылавший жаром капитан.

— Наконец-то! — воскликнул он.

С ходу толкнув Базиля, капитан заорал, что его оскорбили, и потребовал немедленной сатисфакции. От своего двоюродного брата, который пытался урезонить задиру, капитан презрительно отмахнулся, заметив, что проходимцы, с которыми водится Жоффруа, ничуть его не удивляют.

— Как ты смеешь! — возмутился Жоффруа. — Ты сам напросился на ссору.

— Проваливай! — огрызнулся капитан. — Иначе я заодно с этим молодчиком проткну и тебя. У меня очень чешутся руки.

Отправившись за соперниками на Пре-о-Клер, Жоффруа всю дорогу стыдил кузена. Не успокоился он и тогда, когда зазвенели шпаги. А когда появились гвардейцы, Жоффруа выразил свое полное удовлетворение.

— Уверен, что капитан как следует поплатится за свою наглость! — подбадривал он маркиза. — А вам ничего не будет.

— Ну и братца отвалил мне Господь Бог, — всю дорогу ворчал капитан.

В Лувр Жоффруа Валле не пустили. Стража, дав дорогу гвардейцам с двумя арестованными, остановила его при входе.

— Ладно, подожду здесь, — согласился Жоффруа, не сомневаясь, что вскоре маркиз вновь сможет продолжить с ним приятную беседу.

А Базиль Пьер Ксавье Флоко, в отличие от Жоффруа Валле, отлично понимал всю серьезность положения. Сказать, что Базиль волновался, значило бы сильно преуменьшить состояние, в каком он находился. Фантазия Базиля живо рисовала ему самые мрачные картины. Ему предстояло оказаться перед королем, который счел его своим личным врагом и приказал сжечь даже тогда, когда Базиля уже не было в живых. А что, если король каким-то образом узнает в маркизе убитого учителя фехтования?

— Быстрее! Быстрее! — торопили гвардейцы.

В кабинет короля, взбежав по широким отлогим лестницам, нарушители прибыли несколько запыхавшись. Карл IX в этот момент отчитывал свою сестру Маргариту, каким-то образом усмотрев ее вину в том, что пропала его любимица Альфа.

— Мне надоели ваши вечные интриги! — кричал он. — Вы со своей мамочкой решили доконать меня. Но у вас ничего не выйдет! Плевать я хотел на Папу Римского, который не желает дать благословения на ваш брак! Вы все равно станете женой Генриха Наваррского!

— Но при чем здесь Альфа? — капризно дула розовые губки Маргарита. — Какое я имею отношение к вашей собаке?

— А такое, — кричал король, — что вы со своей матушкой специально издеваетесь надо мной!

Увидев задержанных, Карл кинулся к ним:

— А вам кто позволил драться? Я запретил дуэли! Строжайше! Почему во Франции находятся люди, которым мои повеления не обязательны?

— Ваше величество, — сделал шаг вперед капитан Жерар де Жийю, — разрешите мне объяснить вам, что произошло. Я считал и всегда буду считать, что если кто-нибудь даже ненароком оскорбит меня, вашего наипреданнейшего слугу, то это оскорбление в какой-то мере…

— Я вас спрашиваю, почему вы осмелились нарушить мой приказ?! — заорал король. — На Монфокон! Немедленно!

— Сир, — осмелился подать голос Базиль, — прежде чем нас повесят, разрешите мне оказать вам небольшую услугу.

— Какая еще услуга? — дернулся Карл.

— Подобную услугу, — сказал Базиль, — кроме меня, больше никто не сможет оказать вам. Так мне показалось из разговора, который я случайно услышал. Пошлите меня в Рим, ваше величество, и я привезу вам разрешение Папы на брак вашей сестры с гугенотом Генрихом Наваррским.

— Вы? — удивился Карл. — Как вы это сделаете?

— Папа Римский Пий Пятый кое-что задолжал мне, — пояснил Базиль. — В уплату долга он выполнит любую мою просьбу.