Луиза Олкотт - Маленькие женщины [тетралогия] [litres]

И Мег открыла свой томик и принялась читать. Джо, одной рукой обняв сестру и прижавшись к ней щека к щеке, тоже читала, и на ее лице воцарилось выражение спокойствия, так редко посещавшее эту возбужденную физиономию.

– Какая умница Мег! Ну-ка, Эми, давай и мы сделаем то же самое. Я помогу тебе с трудными словами, а сестры объяснят нам то, чего мы не поймем, – прошептала Бет, на которую красивые томики и пример старших сестер произвели большое впечатление.

– А я рада, что моя книжка – голубая! – заявила Эми, и тут обе комнаты погрузились в тишину: слышался лишь шелест осторожно переворачиваемых страниц, пока лучи зимнего солнца тихонько подкрадывались к девочкам, чтобы, поздравляя с Рождеством, коснуться их светлых головок и серьезных лиц.

– А где же мама? – спросила Мег, когда через полчаса они с Джо спустились вниз – поблагодарить маму за подарки.

– Да кто ж теперь знает?! Какой-то бедолага возьми да и постучись, помощи попросивши, дак ваша матушка, ничуть не задумавши, враз и пошла за ним глянуть, чего им там надобно. Нет и не было другой такой женщины, чтоб, не задумавши, отдавать еду и питье и одёжу всякую и дровишки, – отвечала Ханна, прожившая в этой семье с самого рождения Мег и давно воспринимавшаяся всеми ими скорее как друг, а не как служанка.

– Думаю, мама быстро вернется, так что можете печь ваше печенье и все приготовить, – сказала Мег, оглядывая подарки, сложенные в корзинку и упрятанные под диван в ожидании того момента, когда их можно будет преподнести. – Ой, а где же флакончик одеколона – подарок от Эми?! – удивилась она, не увидев маленькой бутылочки.

– Так Эми сама забрала его минуту назад и пошла наверх – бантик привязать или еще что-то такое, что ей в голову пришло, – сказала Джо, которая ходила приплясывая по всей комнате, чтобы размять пока еще жестковатые домашние туфли, купленные в армейском магазине.

– А мои носовые платки выглядят очень мило, правда? Ханна их для меня постирала и погладила, и я сама вышила на них метки, – сказала Бет, с гордостью поглядывая на кривоватые буковки, стоившие ей изрядного труда.

– Вот тебе и на! Наша деточка взяла да и вышила на платках «Мама» вместо «М. Марч». Ну и смех! – воскликнула Джо, взяв в руку один из платков.

– А разве это неправильно? Я подумала, что так лучше, ведь у Мег точно такие же инициалы – М. М., и мне вовсе не хочется, чтобы кто-то ими пользовался, кроме маменьки, – объяснила Бет, выглядевшая очень встревоженной.

– Все правильно, моя дорогая, очень хорошая мысль, к тому же вполне разумная, ведь теперь уже никто никогда не ошибется. И я уверена, это доставит маме большое удовольствие, – утешила сестру Мег и, нахмурившись, посмотрела на Джо, но тотчас же одарила улыбкой Бет.

– Мама идет! Прячем корзинку! Быстро! – крикнула Джо, услышав, как хлопнула входная дверь и в передней зазвучали шаги. Но в комнату поспешно вошла Эми в пальто и капоре и совсем сконфузилась, увидев, что сестры ее ждут.

– Где же ты была и что прячешь за спиной? – спросила ее Мег, удивленная, что лентяйка Эми так рано выходила из дома.

– Только не смейся надо мной, Джо! Мне просто не хотелось, чтобы кто-то узнал об этом раньше времени. Я просто решила поменять маленький флакон на большой и отдала за него все свои деньги. Я по правде стараюсь не быть эгоисткой… – Говоря это, Эми показала сестрам большой красивый флакон, заменивший маленький и дешевый, и выглядела она такой смиренной и серьезной в этом усилии отрешиться от себя самой, что Мег сразу бросилась ее обнимать, а Джо объявила, что Эми – «славный малый». Бет же подбежала к окну и выбрала самую лучшую из своих роз, чтобы еще украсить и без того великолепный флакон.

– Понимаете, после того как мы утром почитали эту книгу и поговорили о том, что надо быть добрыми и хорошими, мне вдруг стало так стыдно за мой подарок, что я, как только встала, побежала за угол и поменяла флакон, и теперь очень рада, потому что мой подарок – самый красивый из всех!

Новый хлопок входной двери отправил корзинку обратно под диван, а жаждущих завтрака девочек – к столу.

– С веселым Рождеством, маменька! И еще много-много лет весело встречать Рождество! Спасибо за книжки. Мы уже немножко почитали и будем читать каждый день! – вскричали все девочки хором.

– С веселым Рождеством, доченьки! Я рада, что вы сразу начали, и надеюсь, продолжите. Но хочу сказать вам словцо перед тем, как мы все усядемся за завтрак. Совсем недалеко от нас лежит бедная женщина с новорожденным младенцем. Шестеро других детей забились в одну постель, чтобы не замерзнуть до смерти, так как топлива у них нет. Им там нечего есть, и старший мальчик пришел и рассказал мне, как они страдают от голода и холода. Девочки мои, вы согласны отдать им свой завтрак как подарок к Рождеству?

Все четверо к этому времени ужасно проголодались, ведь они прождали почти целый час, и сначала никто не промолвил ни слова. Однако молчание длилось всего с минуту – только одну минуту, – прежде чем Джо категорическим тоном воскликнула:

– Как хорошо, маменька, что вы вернулись до того, как мы начали!

– А можно мне пойти с вами и помочь нести то, что нужно для этих бедных детишек? – тотчас спросила Бет.

– А я отнесу им сливки и сдобные булочки, – заявила Эми, героически отказываясь от того, что больше всего любила.

Мег уже укрывала гречневые оладьи салфеткой и укладывала ломтики хлеба в одну большую тарелку.

– Я так и думала, что вы все согласитесь, – сказала миссис Марч с довольной улыбкой. – Вы все пойдете со мной и поможете мне, а когда мы вернемся, мы позавтракаем хлебом с маслом и молоком, а рождественский завтрак компенсируем за обедом.

Очень скоро все было готово, и в путь отправилась целая процессия. К счастью, было еще рано, они шли задворками, прохожие почти не встречались, и некому было подсмеиваться над этой странной компанией.

Какой же бедной, пустой и жалкой предстала их глазам эта убогая комната! Битые стекла окон, никакого огня, постели в лохмотьях, больная мать с вопящим младенцем и группка бледных, голодных малышей, сгрудившихся под одним ветхим стеганым одеялом в попытках согреться.

Как пристально уставились на пришедших огромные глаза, как улыбались им посиневшие от холода губы…

– Ach, mein Gott! [14] Ах, Боже мой! (нем.) Это добрий ангели приходить к нам, – проговорила несчастная женщина, плача от радости.

– Странные ангелы – в капорах и варежках, – откликнулась на это Джо, заставив всех рассмеяться.

Через несколько минут все выглядело так, будто тут поработали добрые духи. Ханна, принесшая дрова, растопила камин и заткнула дыры в битых оконных стеклах старыми шляпами и собственным пальто. Миссис Марч напоила бедную мать чаем, дала ей овсяной каши и утешила обещанием помочь, а сама тем временем перепеленала малышку так нежно, словно она – ее собственная. Между тем девочки усадили ребятишек у огня и кормили их, словно голодных птенцов, разговаривая, смеясь и пытаясь понять их забавный ломаный английский.